Исцеление для неисцелимых: Эпистолярный диалог Льва Шестова и Макса Эйтингона
Шрифт:
ШЕСТОВ – ЭЙТИНГОНУ
Boulogne s/Seine 5/III. <19>36
19. Rue Alfred Laurant
Дорогой Макс Ефимович!
Простите, что опять Вас тревожу – мне и самому очень совестно – но только Вы один можете помочь мне выпутаться из этого трудного и, вместе с тем, обидного и глупого положения, в которое меня поставил Istadrut. Моя поездка в Палестину буквально стала притчей во языцех в Париже. В последний раз я писал Вам, что мало надеюсь, что поездка состоится. Но через несколько дней пришло письмо от Шора, [1] в котором тот сообщает, что все готово к моему приезду и что мне высылаются билеты и визы. Письмо датировано 10 февраля. [2] Сейчас уже 5 марта – прошло больше 3 недель: ничего от Hist<ad>r<ut’a> я не получил, хотя Шору я ответил немедленно с воздушной почтой. Полагаясь на письмо Шора, которое носило официальный характер, мы опять начали хлопоты и беготню по добыванию визы, билетов и т. д. Теперь, – в который уже раз – приходится все отменять! Мы предполагали выехать 19 марта – теперь это уже невозможно. До отъезда я должен исхлопотать согласие факультета на досрочное прекращение лекций и вообще сделать многое, чтобы быть свободным от текущих работ и обязательств. Но раз у меня нет уверенности, что поездка состоится, я не могу ничего предпринять. Я не хочу подробно распространяться обо всех неприятностях, которые мне доставил и продолжает доставлять Hist<ad>r<ut>. Но нужно раз навсегда покончить с этим. И потому я Вас попросил бы, если это Вам не трудно, сделать следующее: сказать Hist<ad>r<ut’у>, что, если он хочет и может устроить мою поездку, пусть он, не откладывая, пошлет мне телеграммой обещанный гонорар – 50 фунтов: тогда я сам и билет приобрету, и визу добуду, выеду уже не 19-го, до 19-го не успею, а 25 марта. Если же он не хочет – пусть скажет прямо, и я буду знать, что поездка не состоится. Во всяком случае, я попросил бы ответить мне телеграммой в одно слово: да или nein. Если nein – я буду знать, что на поездку уже нечего рассчитывать, если да – буду готовиться и, как только придут деньги, получу визу и куплю билеты. Но нужно очень торопиться: каждый день дорог.
Еще раз очень
Ваш Шестов
1. Профессор Евсей (Йехошуа) Давидович Шор (1891–1974), музыкальный педагог, искусствовед, переводчик, историк философской мысли, ученик Э. Гуссерля, деятель культурного просвещения; сын известного пианиста, музыковеда и музыкально-общественного деятеля Д.С. Шора (1867–1942). См. о нем: Д. Сегал, “Вячеслав Иванов и семья Шор”, Cahiers du monde russe, 1994, vol. 35, n 1, pp. 331–52; Димитрий Сегал, Нина Сегал, “Начало эмиграции: Переписка Е.Д. Шора с Ф.А. Степуном и Вяч. Ивановым”, Вячеслав Иванов и его время: Материалы VII Междунар. симпозиума, Вена 1998 / Ред. С. Аверинцев, Р. Циглер. Peter Lang, 2003, cc. 457–545; Димитрий Сегал, Нина Сегал (Рудник), “«Ну, а по существу я ваш неоплатный должник»: Фрагменты переписки В.И. Иванова с Е.Д. Шором”, Вячеслав Иванов. Несобранное и неизданное / Сост. и ред. Н. Мусхелишвили, А. Шишкин, А. Юдин. Париж; М., 2008; Д.М. Сегал, “Вячеслав Иванов и Габима: привет через десятилетия”, Вячеслав Иванов: Исследования и материалы, вып. 1 / Отв. ред-ры К.Ю. Лаппо-Данилевский, А.Б. Шишкин. СПб.: ИРЛИ (Пушкинский Дом), 2010, сс. 742–58; В. Янцен, “Д.И. Чижевский, Е.Д. Шор и Г.Г. Шпет”, Густав Шпет и современная философия гуманитарного знания / Ред. В.А. Лекторский <et al.>, М.: Языки славянских культур, 2006, cс. 357–82; Владимир Янцен, “Российские ученики Э. Гуссерля из фрейбургской «Святой общины»: Фрагменты переписки Д.И. Чижевского и Е.Д. Шора”, Логос, 2006, № 1 (52), сс. 138–69 и др.
Наряду с Эйтингоном Шор принимал непосредственное участие в организации поездки Шестова в Палестину и его лекционного турне по стране (в определенном смысле можно даже сказать, что он был их режиссеромпостановщиком). В письме к Эйтингону от 13 февраля 1936 г. Шор писал (приводится по 2-му, машинописному, экземпляру, сохранившемуся в его архиве: Ehoshua and David Shor Coll., Dept. of Manuscript and Rare Books of the National Library (Jerusalem), Arc 4o 1521/69):
Евсей Давидович Шор
Тель-Авив, 13 февраля <19>36
Многоуважаемый Макс Ефимович,
не писал Вам до сих пор о положении дел с приездом Л. Шестова, так как осуществление этого плана наткнулось на целый ряд неожиданных препятствий, о которых я Вам сообщу при личном свидании и которых <sic> нам (Зандбанку и мне) приходится преодолевать не без труда. К сожалению, Зандбанк страшно перегружен работой, а последнее время чувствует себя из рук вон плохо, так что все хлопоты сосредоточились в настоящее время у меня. В конце концов нам удалось все же преодолеть неожиданное сопротивление, и дело обстоит так: виза должна быть получена через «Сахнут» <Еврейское агентство> в самые ближайшие дни; пароходные Общества обещали мне значительную скидку, благодаря чему мы можем ограничиться суммами, предоставленными Истадрутом и Вашей любезной поддержкой: 30-ти фунтов (20+10) достаточно, чтобы Лев Исаакович мог бы с удобствами приехать сюда. Я уверен, что мы сумеем собрать достаточно денег с лекций Льва Исааковича в Палестине, чтобы оплатить его возвращение в Европу и покрыть хотя бы часть расходов, связанных с его приездом из Европы. Во всяком случае я принимаю дальнейшие меры, чтобы обеспечить финансовую сторону нашего дела. <…>
Дизенгоф чувствует себя сейчас очень неважно, и я не знаю, решится ли он взять на себя эту новую роль. О результатах моих переговоров с ним сообщу Вам, дорогой Макс Ефимович, лишь только получу от него определенный ответ.
Как бы то ни было, я считаю приезд Шестова решенным делом.
Лишь только мы получим визу (что должно произойти в ближайшие дни), мы немедленно пошлем ему и визу и билет на проезд от Парижа в Тель-Авив. Ему не придется ни о чем заботиться или хлопотать. Был бы Вам очень признателен за сообщение о том, можем ли мы рассчитывать на получение обещанных Вам десяти фунтов в ближайшее время.
Совершенно естественно, что родным Льва Исааковича я ничего не говорю о тех затруднениях, которые встретились нам на пути осуществления его приезда в Палестину. И, конечно, меньше всего он сам должен знать о них. Я думаю, что Вы вполне разделяете мою точку зрения. Не правда ли? <…>
Несмотря на упоминающееся нездоровье мэра Тель-Авива М.Я. Дизенгофа (1861–1936), Шор за день до этого письма, 12 февраля, обратился к тому со следующим посланием, в котором, между прочим, называл имена тех, кто составил т. н. Юбилейный Комитет, о котором идет речь в его письме к Шестову, см. след. прим. (приводится по тому же источнику):
Многоуважаемый Мирон Яковлевич,
по поручению Инициативной группы, озабоченной осуществлением приезда Льва Шестова в Палестину и состоящей из гг. Фихмана, д-ра Зандбанка, д-ра Эйтингона и меня, я позволяю себе вкратце изложить те мотивы, которые заставляют нас обратиться к Вам с просьбой принять участие в этом деле.
Вам ведь известно, что Лев Шестов принадлежит к тому течению современной философии, которое ставит себе задачей не отвлеченную и чуждую жизни теоретическую работу, но как бы пророческое провозглашение последней тайны нашего бытия. В течение многих лет Лев Шестов ведет борьбу против ложных притязаний слепого позитивизма и псевдоидеализма – во имя признания глубочайшей мудрости библейского откровения. Взаимоотношение между современным научным мышлением и религиозной мудростью, нашедшей свое выражение в Библии, является основной темой жизненной работы Льва Шестова. Принимая во внимание, что творчество Шестова представляет собой прорыв подлинно еврейского духа на территории современной мысли, Инициативная группа полагает, что приезд Шестова в Палестину и его лекционные выступления могут иметь большое значение для освещения ряда духовных вопросов, связанных с возрождением еврейской культуры в Палестине.
Во Франции семидесятилетний юбилей Шестова будет отпразднован рядом банкетов и изданием его последнего произведения, посвященного анализу экзистенциальной философии в перспективах библейского мифа. Наше участие в праздновании этого юбилея должно было бы выразиться в том, чтобы осуществить поездку Шестова в Палестину, которая дала бы «Ишуву» <собирательное название еврейского населения в Палестине, иврит> возможность лично познакомиться с этим выдающимся представителем еврейской мысли, а Льву Шестову – возможность коснуться обетованной Земли и войти в лоно возрождающегося еврейского народа.
Инициативная группа полагает, что успех и плодотворность ее работы будет обеспечена лишь в том случае, если она будет превращена в Юбилейный Комитет, который возглавился бы Вами, многоуважаемый Мирон Яковлевич, и задача которого заключалась бы в том, чтобы довести до конца работу Инициативной группы и организовать пребывание и деятельность Льва Шестова в Палестине.
До настоящего времени Инициативной группе удалось в значительной мере разрешить связанные с приездом Л. Шестова материальные вопросы. Остается таким образом принять меры к тому, чтобы приезд Льва Шестова и пребывание его в Палестине не прошли бы даром, но оставили бы след и в духовной жизни страны, и в духовной жизни самого мыслителя.
Зная, как Вы перегружены работой, Инициативная группа решила не беспокоить Вас этими вопросами до тех пор, пока материальная сторона не будет разрешена; теперь, когда дело с этой стороны близится к осуществлению, Инициативная группа просит Вас поддержать это дело Вашим авторитетом и участием Вашим в Юбилейном Комитете.
В случае Вашего согласия Инициативная группа освободит Вас, конечно, от всякой работы и будет лишь просить Вас уделить несколько минут для заседания, посвященного организации Юбилейного Комитета, и председательствовать на банкете, который будет дан в честь юбиляра. С сердечным приветом и искренним уважением
Адрес Льва Шестова для посылки приветственной телеграммы к его юбилею следующий: <адрес был вписан от руки в первый экземпляр письма>
Похоже, приветственная телеграмма к юбилею Шестова от мэра Тель
Авива послана не была: М. Дизенгоф в это время был уже серьезно болен (в ноябре того же, 1936 г., его не стало). Об упоминаемом в письме Шора Я. Фихмане и его двух очерках, посвященных Шестову, см. во вступительной статье.
2. В этом письме Шор писал Шестову (приводится по 2-му, машинописному, экземпляру из архива, указанного в прим. 1):
Глубокоуважаемый Лев Иса<а>кович,
от всей души поздравляю Вас с семидесятилетним юбилеем Вашим и желаю Вам еще много-много лет продолжать Вашу плодотворную творческую деятельность.
Я очень рад, что мне удастся в ближайшем будущем лично познакомиться с Вами. Все технические вопросы, связанные с Вашим приездом в Палестину, благополучно разрешаются, и скоро Истадрут пришлет Вам визу и билеты. Задержка произошла вследствии болезни д-ра Зандбанка; условия культурной работы здесь необычайно трудны, и Зандбанк совершенно замотался от своей работы. Вот почему он просил меня помочь ему в подготовке Вашего приезда и пребывания в Палестине, что я, конечно, с удовольствием беру на себя.
На мое первое письмо, в котором я просил Вас дать мне некоторые разъяснения по поводу тем Ваших лекций в Палестине и др., я не получил от Вас ответа. Посылаю это письмо заказным, так как за последнее время среднеземноморская почта работает без обычной точности. Прошу Вас, многоуважаемый Лев Иса<а>кович, ответить мне воздушной почтой.
Будьте добры прислать мне темы, на которые Вы предполагаете прочесть лекции в Палестине. Лекции будут устроены в Тель-Авиве, Ерусалиме, может быть в Хайфе и в колониях, в так наз<ываемом> Эмеке. Аудитория будет у Вас частью философски подготовленная – в Ерусалиме будет университетская публика, и читать придется на немецком языке; частью или, пожалуй, главным образом, аудитория будет «популярная»: в городах – средне интеллигентского типа, с воспоминаниями о том, чем когда-то увлекались в России, или же рабочая аудитория с социологической подготовкой марксистского уклона; в колониях – рабочая аудитория, очень чуткая ко всякой экзистанциальной проблематике, интеллектуально же в значительной степени связанная с марксистским стилем мышления.
Темы, связанные с еврейской культурой, как, напр<имер>, Влияние Библии на русскую и европейскую литературу, или Библия в науке, или, наконец, Исторический жребий Спинозы, вызовут несомненный интерес. Об этих темах Вы в свое время писали Елизавете Иса<а>ковне <Мандельберг>. Но, конечно, не менее интересны будут и темы, посвященные русской литературе (Л. Толстой, Достоевский).
Хотя день Вашего юбилея наступает в ближайшее время, мы здесь рассматриваем Ваш приезд сюда как ознаменование Вашего юбилея и поэтому создаем Юбилейный Комитет ко времени Вашего приезда в Палестину. Я знаю, что Вы не любите никаких торжественностей; но задача этого комитета – не в том, чтобы докучать Вам чествованиями, но в том, чтобы как можно лучше и плодотворнее организовать Ваше пребывание в Палестине. Я надеюсь, что в связи с Вашим пребыванием здесь нам удастся приступить к изданию Ваших произведений на еврейском языке; дело это, конечно, очень трудное; но важно, кажется мне, положить начало, осуществить издание хотя бы одной из Ваших работ; я думаю прежде всего о Вашем Спинозе, который мог бы быть составлен из Ваших статей Исторический жребий Спинозы и Наука и свободное исследование. Очень хотел бы знать Ваше мнение по этому поводу. <…>
В том же письме содержалось предложение о переводе и издании книг
Шестова на немецком языке в швейцарском издательстве Vita Nova. На это письмо Шестов ответил Шору следующее (приводится по автографу, хранящемуся в архиве: Ehoshua and David Shor Coll., Dept. of Manuscript and Rare Books of the National Library (Jerusalem), Arc 4o 1521/69–70):
22/II. <19>36
Bologne s/Seine
19. Rue Alfred Laurant
Многоуважаемый профессор,
Сегодня утром получил Ваше заказное письмо, а вечером Вашу открытку, отправлен<ную> по воздушн<ой> почте (предыдущее письмо, к сожалению, мне доставлено не было), и спешу Вам ответить. Прежде всего, конечно, благодарю за приветы и пожелания – а затем перехожу к делам. Очень рад буду, если моя поездка, наконец, наладится – десять лет сговариваемся, никак сговориться не можем. Для этого нужно, чтобы Hist<ad>r<ut>, не откладывая, выслал мне деньги. И именно деньги, а не билеты, чтобы не связывать меня пароходом. Мне трудно ехать одному – и я бы хотел поехать с друзьями (или даже родными) и, стало быть, на том же пароходе, на котором и они поедут. Ехать нужно во второй половине марта, не позже, так что с посылкой денег нужно торопиться, чтобы я успел заблаговременно заказать билет. По паспорту (нансеновскому) я L'eon Schwarzmann (в carte d’identit'e – Chestov прибавлено). Имя отца Исаак. Между прочим, на днях все это было сообщено д-ру <Л.Е.> Мандельбергу телеграммой. Но самое главное – это, понятно, устроить так, чтобы были высланы немедленно деньги, с расчетом, чтобы они прибыли в первых числах марта, т<ак> ч<то> если до сих пор не выслали, нужно выслать телеграммой. Затем Вы спрашиваете о темах моих моих <sic> лекций. Я уже давно сообщил их – но повторю <:> 1) Творчество Толстого 2) Достоевский и Киргегард [79] – обе по-русски 3) Скованный Парменид – по-немецки для Иерусалима [80] . Лекция о Толстом не трудная, и большая публика поймет. 2-я лекция труднее, но зато там речь идет о противупоставлениях: 1) Иов – Гегель 2) Авраам – Сократ: тема особенно, по-моему, подходящая для Палестины, имея в виду, что я беру сторону не Гегеля и Сократа, а Иова и Авраама. Эта лекция является предисловием к моей книге о Киргегарде. Тема Скованного Парменида имеет чисто философский характер: об источниках метафизических истин. Для марксистски настроенных людей, конечно, моя точка зрения будет очень чуждой – но тут уже ничего не поделаешь. Можно было бы, конечно, прочесть из книги На весах Иова (по-русски) предисловие и главу, посвященную Спинозе, но это много труднее и от марксизма так же далеко.
Что касается перевода моих работ на еврейский и немецкий языки, то, конечно, если найдется возможность их напечатать, я буду очень рад. Подробно мы об этом поговорим при свидании. Пока только скажу, что, по-моему, и на еврейский, и на немецкий лучше всего перевести книгу о Киргегарде. На еврейский, т. к. ее тема (что уже видно из предисловия): Авраам или Сократ – должна заинтересовать евреев. На немецкий – в виду того, что сейчас Кирг<егард> в Швейцарии, Голландии, Скандинавских странах очень всех интересует (на Германию нельзя уже рассчитывать). Но, повторяю, обо всем этом лучше поговорить при свидании. Пока же нужно постараться по возможности ускорить высылку денег на проезд и визы. Времени осталось очень мало, и только при большой энергии с Вашей стороны удастся наладить поездку во второй половине марта.
Кажется, на все Ваши вопросы ответил. Посылаю письмо с воздушной почтой, хочу думать, что все-таки моя поездка на этот раз наладится, и во всяком случае очень благодарю Вас за взятые на себя хлопоты.
С искренним уважением, Л. Шестов
P.S. Когда настоящее письмо уже было написано, я получил приглашение от парижского радио прочесть в конце марта и середине апреля пять лекций о Достоевском. В виду того, что по тому, что Вы пишете, и по всему, что читаю в газетах, почти нет никакой надежды, что моя поездка в Палестину весной может состояться, я предложение принял и, стало быть, в марте и апреле поехать не смогу. Авось удастся поехать осенью – но и тут напоминаю, что нужно все устроить заблаговременно: если ехать в октябре – нужно быть уже в сентябре готовым.
Л. Шестов
79
Лекцию Достоевский и Киргегард Шестов прочитал в Тель-Авиве 8 мая, см.: Davar, 1936, n 3345, May 8 <s.> 10.
80
Лекцию на немецком языке Скованный Парменид Шестов прочитал в Иерусалиме 8 апреля, см.: H. Vinier, “Khartzaato shel prof. Leo Shestov be-Ierushalaim”, Doar ha-yom, 1936, April 10 <s.> 4.
76
ШЕСТОВ – ЭЙТИНГОНУ
20/III. <19>36
Дорогой Макс Ефимович!
Пишу Вам только несколько слов, чтобы поблагодарить Вас за хлопоты и извиниться за них: без Вас, конечно, моя поездка не состоялась бы. И теперь, когда Вы вложили столько труда, все нужное пришло только в последнюю, что называется, минуту. Так или иначе, мы уже заказали билеты и должны выезжать в понедельник 23/III, а прибудем на место 30/III. Надеюсь, что ничего экстраординарного не произойдет, и мы в предполагаемый день сможем выехать. [1] Написал о том же и Шору, который передаст и в Истадрут. [2]
Пока больше ничего не пишу – скоро, Бог даст, увидимся. Только еще раз благодарю Вас. Сердечный привет от меня Мирре Яковлевне. А<нна> Е<леазаровна> тоже шлет свой привет и Вам, и Мирре Яковлевне.
Ваш Шестов
1. О пребывании Шестова в Палестине вместе с Ловцкими, которые сопровождали его в этой поездке, см. в кн. Барановой-Шестовой, II: 150– 53.
2. Это письмо сохранилось в архиве Е.Д. Шора (Ehoshua and David Shor Coll., Dept. of Manuscript and Rare Books of the National Library (Jerusalem), Arc 4o 1521/69–70):
20/III. <19>36
Глубокоуважаемый Евсей Давидович!
Пишу Вам только несколько слов, чтобы поблагодарить Вас за Ваши хлопоты и сообщить, что визы и билеты уже есть и что в понедельник 23/III, если ничего экстраординарного не произойдет, мы выедем из Парижа и, стало быть, прибудем в Тель-Авив в понедельник 30/III. Больше ни о чем не пишу, т. к. ужасно занят: все пришло очень поздно, и нужно очень торопиться, чтобы приготовиться к отъезду. Да – и надобности нет: поговорим обо всем. Попрошу Вас только передать Hisdadrut’у содержание этого письма, чтобы без нужды не повторять того же и по возможности сберечь время.
Всего доброго. Ваш Шестов
Письмо Шестова было ответом на то, что писал ему Шор из Тель-Авива 11 марта (там же, 2-й, машинописный, экземпляр):
Глубокоуважаемый Лев Исаакович
Сердечно благодарю Вас за Ваше письмо от 22 марта <нужно: февраля>. Об издании Вашей последней книги на немецком языке мы переговорим при свидании в Палестине. Был бы Вам очень признателен, если Вы могли бы захватить с собой манускрипт ее: мне надо будет сделать подробный реферат моему издателю, который русским языком не владеет и не сможет сам ознакомиться с Вашей работой в оригинале.
Надеюсь в самом скором времени увидеть Вас здесь. Виза отправлена английским правительством в Палестине прямо английскому консулу в Париже. К сожалению, совсем избавить Вас от сношений с парижским Палестин-амтом <см. прим. 2 к письму 42, от 14 июня 1928 г.> не удалось: Истадрут (др. Зандбанк) принужден был отправить Палестин-амту распоряжение о выдаче Вам билетов на проезд Париж – Триест – Яффа и обратно; это – обычный официальный путь Истадрута, которого Зандбанк нарушить не мог. Надеюсь, что на этот раз никаких затруднений с Палестин-амтом не выйдет; насколько мне помнится, затруднения были ведь главным образом с визой.
Зандбанк сам напишет Вам обо всем сегодня же.
Вопрос о создании юбилейного комитета остается пока открытым, так как Дизенгоф, который должен был стать во главе его и 75-тилетний юбилей которого мы только что справили, чувствует себя настолько скверно, что должен на время отказаться от общественной работы. Будет ли такой Комитет или не будет, на Вашем пребывании в Палестине это, конечно, никак отразиться не может.
Итак, шлю Вам пожелания счастливого пути и надеюсь в скором времени приветствовать Вас в Тель-Авиве. С искренним приветом и сердечным уважением
Чтобы не было недоразумений, сообщаю Вам то, что Вам одновременно сообщает и Зандбанк. Билет, который Истадрут посылает Вам, связан с маршрутом: Париж – Триест – Яффа. Из Триеста идут пароходы каждую среду и приходят в Яффу в понедельник утром. Истадрут может предоставить Вам II-ой класс жел<езной> дор<оги> и I класс на пароходе Ллойд Триестино.
Если только погода будет хорошая и море спокойное, то Вас ожидает чудное путешествие. После Бриндизи Вы будете плыть вдоль греческих островов. Если море будет бурное в Палестине, то пароход проедет прямо в Хайфу. Оттуда Вам придется проехать ж<елезной> д<орог>-ой в Тель-Авив <конец письма не сохранился>.