Исцеление сердца
Шрифт:
И теперь, из-за того, что сделал Эйк при помощи Леифа, братья Ольги и почти весь ее народ был убит, а их дом оказался сожжен дотла.
Даже если бы она сейчас вошла в эту комнату, она не стала бы ближе ни на шаг. Нет, он не может поехать в Карлсу. Он не может ранить ее снова, а Леиф знал, что один его вид причинит ей боль.
Леиф не собирался делиться своими чувствами с женщиной, стоящей рядом. Он вздохнул, едва удержав вскрик от боли, разорвавшей грудь.
— Как ты заметила, со мной не все хорошо, а людям не терпится вернуться домой. Пусть они отплывают и несут с собой историю об этой
Недоверчиво вздернув светлую бровь, Астрид развернулась и все-таки ушла, оставив его наедине с болью и тоской в сердце.
Глава 13
— Раскроши два цветка — только два! — и добавь в еду, — Ольга протянула маленькую горсть сушеных цветков худенькой молодой женщине с большими испуганными глазами. — Это успокоит его.
Когда женщина убрала травы в складки фартука, Ольга добавила:
— Сходи к Вали, Эльфа. Он не позволит так с тобой обращаться.
Она потянулась, чтобы коснуться припухшей щеки женщины, но Эльфа отдернула голову.
— Я не могу. Это унизит его и помешает его работе. Он не плохой мужчина, просто быстро выходит из себя.
Ольга вздохнула и кивнула в сторону уже спрятанных трав. Она понимала все очень хорошо и все же не была согласна с тем, что муж Эльфы — хороший человек.
— Больше двух цветков может быть опасно. Давать больше шести — смертельно опасно.
Эльфа опустила глаза.
— Спасибо, Ольга. Я заплачу, когда он уедет.
— Хорошо, kullake. Хорошо.
Когда Эльфа вышла, Ольга захлопнула дверь, с трудом справляясь с порывами зимнего ветра, и снова повернулась к своему столу, где готовила целебный чай от морской болезни. Она спихнула со стола курицу и обнаружила в корзине с сушеной горчицей свежее яйцо.
Дом, который теперь принадлежал Ольге, был в разы больше того, что она имела в деревне, но все же меньше большинства домов Карлсы, и теперь он был забит припасами. По повелению Вали она заняла место Свена, став городским целителем. В Эстландии Ольге платили, в основном, едой и продуктами. Здесь люди были богаче, и ей платили провизией и даже иногда, правда, редко, настоящим серебром.
У нее теперь был немного серебра в мешочке для денег. Она не совсем понимала, как им пользоваться, но теперь у нее были деньги, и значит, она была богаче.
Несколько раз ей платили животными. Теперь у Ольги было четыре курицы и три маленьких козочки. Кузнец, сыну которого она вылечила ногу, сделал ей небольшой загончик, чтобы животные могли кормиться там в течение дня, но ночью по традициям народа Вали вся живность должна была оставаться в доме. И иногда из-за этого в домике было совсем тесно.
— Ты сказала Эльфе, как убить Оле?
Да. Раньше она не делала этого, ни разу в жизни, но теперь Ольге казалось, что у нее были на то причины.
Не поворачиваясь на звук голоса своей помощницы, Ольга ответила:
— Я сказала ей, насколько опасным может быть лекарство.
— Но зачем? Все знают, что Оле ее бьет. А теперь она знает, как незаметно убить его.
Фрида подошла и встала
Но теперь у нее была помощница. Ольга была рада — забота о Фриде давала ей облегчение, ведь Якоб все больше времени проводил у берега, помогая строить корабли, и темное одиночество все чаще подступало к сердцу. У Фриды было пять младших братьев и сестер. Как только ее мать решила, что общение с Ольгой не отвернет девочку от богов, она стала охотно отпускать Фриду в ее дом.
Боги и вера были самой трудной частью для Ольги. Эти люди верили в жестоких, злобных, вечно пьяных, вечно сражающихся, мстительных, надменных богов. Они верили в богов, живущих где-то над ними — в то, что они живут, дышат и бьются между собой — но каким-то образом ухитряются думать о людях внизу, раздавая свои милости одним или другим. Убивали животных, умывались их кровью и посвящали это своим страшным богам. И она слышала о ритуалах с человеческими жертвами. Люди Карлсы отдавали богам даже тех, кого любили.
Ольга не верила в эти вещи, и все вокруг об этом знали. Она вызывала любопытство. И казалась странной. Люди расспрашивали, просили рассказать истории о ее мире. Это делало ее не такой как все, но ни для одного из народа Карлсы из-за своей веры Ольга не стала врагом. Может, если бы она верила в других богов, их любопытство не было бы таким добродушным. Но поскольку она не верила и уважала другую веру, ее воспринимали спокойно. И даже пытались научить.
Ольга начала понимать всю эту идею с богами. Иногда она думала о том, что могла бы поверить в них, как в существ не людского рода, которые просто имели силу вершить чужие судьбы, которые могли злиться и сожалеть — и потому посылать ей испытания, потому что таков был ход вещей.
Но она не верила. Единственными, кто мог вершить судьбы — и ее судьбу тоже — были люди. Она больше не верила в равновесие. Весы могли клониться в одну сторону сколь угодно долго, не важно, что случалось.
Она положила пестик в ступку и повернулась к Фриде.
— Я сказала ей так, потому что ей нужно было это знать. Использует ли она это знание для того, чтобы успокоить мужа или с другой целью — это не наша забота. Эльфа сама решает, куда потечет река ее жизни.
— И жизни Оле.
Ольга провела рукой по рыжим волосам девушки. В Карлсе люди сторонились, если не сказать, опасались, рыжеволосых, даже тех, кто родился среди их народа. Она слышала, что те, чьи волосы тронуты солнцем, отмечены магией.
— Ты мудрее, чем многие люди твоего возраста, юная Фрида, но в лечении есть нечто большее, чем травы, чаи и швы. Целитель дает облегчение не только лекарством. И сегодня я дала Эльфе контроль над своей жизнью. То, чего она не имела ранее. И обретя его, она обрела исцеление. Что бы ни выбрала Эльфа, это будет ее выбор. И Оле уже сделал свой выбор, правда? Его выбор и привел Эльфу к нам.