Исчезла, но не забыта
Шрифт:
— Ради Бога, Рик. Не так уже часто я прошу тебя о подобных услугах. Кетти ведь и твоя дочь. Донован все поймет, уверяю тебя. Такое случается — поверь.
Но в этот момент в кухню ворвалась девочка, и бывшие супруги вынуждены были прекратить свою перебранку.
— Мама, посмотри мой рисунок. — Кетти протянула матери какой-то листок. Бетси очень внимательно принялась изучать детские каракули, а дочь между тем с нетерпением ждала оценки. В своих джинсиках с подтяжками она была очень мила.
— Что ж, Кетти Тенненбаум, это самый фантастический из всех рисунков, которые мне приходилось видеть. Насколько я могу судить — это слон.
— Ты что, мам, корова.
—
— Это хвост.
— Правда? Ты уверена? Не слон?
— Хватит, мам, — вполне серьезно заметила девочка.
Бетси расхохоталась и вернула дочери рисунок, а затем вновь заключила ее в объятия.
— Ты величайшая из всех художниц, и даже лавры Леонардо да Винчи для тебя ничто. Но теперь позволь мне приготовить обед.
Довольная Кетти опять помчалась в комнату. А Бет поставила сковородку на плиту, а затем достала помидоры и латук, чтобы приготовить салат.
— И кто же этот клиент? — не унимался Рик.
Бетси не очень-то хотелось раскрывать свои секреты, тем более что сам Дариус собирался сохранить все в тайне, однако она почувствовала себя в долгу перед Риком и поэтому проговорилась.
— Обещаешь, что никому не скажешь?
— Конечно.
— Это Мартин Дариус. — Бетси не смогла сдержать довольной улыбки.
— Мартин Дариус? — с сомнением спросил Рик. — Но зачем ему нанимать тебя? Пэриш, Марквет и Ривс отвечают за его дела.
— Значит, он решил, что и я смогу в чем-то представлять его интересы, — произнесла Бетси, пытаясь скрыть, насколько задела ее реплика мужа.
— Но у тебя же нет никакой практики в области бизнеса.
— Что из того? Скорее всего, это никак не связано с бизнесом.
— Тогда с чем же?
— Дариус не сказал.
— Опиши, как он выглядит.
Бетси на минуту задумалась, пытаясь представить своего нынешнего клиента.
— В нем есть нечто призрачное. Любит казаться таинственным и властным.
— Мам, ты что готовишь?
— Ростбиф, малышка. — Бетси вновь схватила дочь на руки. — А теперь беги, поиграй, а то так и останешься голодной.
С этими словами она поставила Кетти на пол.
— Останешься с нами поужинать?
Но Рик явно был не в себе и все время поглядывал на часы.
— Спасибо, но мне нужно еще вернуться в офис.
— Как знаешь. За Кетти спасибо. Поверь, я не знала, что ты настолько занят, и помощь твою очень ценю.
— Извини, если я был излишне груб, но это оттого…
— Знаю, знаю.
Рик, видно, собирался сказать еще что-то, но вместо этого подошел к шкафу и достал оттуда свой плащ.
— Желаю удачи с Дариусом, — бросил он уходя.
Бетси закрыла за мужем дверь. В его голосе она успела уловить нотки зависти и пожалела о том, что обо всем рассказала ему. Надо было не задевать его самолюбия и не хвастать своими успехами.
«Но для того, чтобы построить плот, понадобилось немало времени даже такому ловкому и неутомимому мастеру, как Железный Дровосек, поэтому только к ночи работа была наконец закончена. Удалось найти под деревьями местечко поукромнее и заснуть там до утра. Дороти снился сон об Изумрудном городе, о добром волшебнике страны Оз, который очень скоро должен был отправить ее назад, домой».
— А теперь, — сказала Бетси, закрывая книгу и кладя ее рядом с Кетти на подушку, — настало время, чтобы и моя маленькая волшебница увидела что-нибудь замечательное во сне.
— Прочитай мне еще одну главу, — взмолилась Кетти.
— Не могу. Я и так прочитала сегодня на одну больше, чем
— Ну, пожалуйста.
— Это несправедливо. Ты же знаешь, как мне трудно тебе отказать, но достаточно, значит достаточно. Поэтому иди в постель и — до утра.
— Спокойной ночи, мам. — Кетти обняла своего любимого игрушечного скунса и повернулась на правый бок.
— Спокойной ночи, моя сладкая.
Бетси закрыла дверь, ведущую в комнату к Кетти, а затем вернулась в кухню, чтобы вымыть посуду Бет прекрасно понимала, как принялись бы осуждать ее все знакомые феминистки, узнай они об этом, но мытье посуды стало своеобразным актом психотерапии. Жизнь адвоката полна стрессов и неразрешимых проблем, а это простое занятие должно было снять напряжение и успокоить нервы. Вот и сейчас, после разговора с Риком, срочно надо было заняться чем-то подобным.
Бет знала, почему Рик рассердился. В юридической школе он был суперзвездой, и Донован, Частейн и Миллс взяли его в свою фирму на очень высокое жалованье с обещанием скорого партнерства, однако осуществление обещанного они все время откладывали. Как раз в прошлом году его вновь оставили ни с чем, а дела Бетси, наоборот, пошли в гору. Такой удар по самолюбию Рика оказался настолько сокрушительным, что его не выдержал даже десятилетний стаж совместной супружеской жизни.
Месяца через два после полученного известия об откладывающемся партнерстве Рик заявил, что собирается уйти. Проблемы у них были и раньше, но чтобы расстаться — об этом не могло быть и речи. Бетси начала вновь рыться в памяти, пытаясь разгадать причины зависти своего бывшего мужа. Интересно, он изменился со временем или всегда был таким эгоистом? Бетси никак не хотела поверить в то, что любовь Рика оказалась настолько слабой, что он не смог пережить успех жены. Но отказываться от собственной карьеры в угоду мужу Бет все равно не собиралась. Чего ради? Это Рик должен был признать ее наконец как равную. Раз не может — что ж, значит, придется расстаться. Ведь люби он ее по-настоящему, вряд ли ее успехи стали бы помехой в их семейной жизни. Она же гордилась его успехами, почему же он не мог сделать то же самое?
Бетси налила себе молока, выключила свет на кухне. Она села на стул и, медленно потягивая молоко, пристально смотрела в окно. Во многих соседних домах окна уже были темными. А уличные фонари отбрасывали тусклый свет. В доме воцарилась мертвая тишина. Сюда не доносились ни шумы с опустевшей улицы, ни звуки телевизора.
Бетси была адвокатом на многих бракоразводных процессах, чтобы суметь оценить ту жертву, которую принес ей сегодня Рик. Обычно так бывшие мужья не поступали. Но Рик сделал это только ради Кетти, которую он действительно любил. Кетти тоже любила папу, и развод стал для нее подлинной трагедией. Но в такие минуты, как эта, когда никакие посторонние шумы не отвлекали внимания, Бетси начинала чувствовать, насколько ей самой не хватает Рика. Она не была, правда, уверена, что по-прежнему любит его, но воспоминания о прошлой счастливой жизни не давали ей покоя. Да и спать одной в пустой постели тоже занятие не из приятных. Ей не хватало не только секса, но и разговоров перед сном. Иногда ей казалось, что все должно вернуться на круги своя. Например, сегодня перед самым уходом Рик как-то замялся, словно желая сказать еще что-нибудь. О чем? О чем он хотел поговорить? А если бы он сказал, что хочет вернуться, что следовало ответить? Но это ведь он ушел от них. Он, и никто другой. Это он предал то, что называлось семьей, ребенком и их совместной жизнью. Значит, семья ничего не значила для него. Ничего.