Исчезнувшая стражница
Шрифт:
Ее едва слышно: за дверью продолжают разбиваться зеркала. Он трескаются быстро, словно выстрелы. Бам, бам, клац, клац!
Через несколько секунд, кажется, в уборной уже не остается зеркал, и все погружается в тишину, которую никто из девочек не смеет нарушить.
Но что-то делает это за них.
Сперва они не замечают ничего подозрительного: звон настолько слабый, что его заглушает затрудненное дыхание. Но он продолжается, и это похоже на… резкий свист. Он напоминает Хане звук, с которым бусины в ожерелье Селены сталкиваются между собой.
–
Хана медленно следует за ее взглядом. У самого потолка, кружась над головами девочек, откуда ни возьмись появляются парящие в воздухе осколки – смертоносные, острые, сверкающие в свете люминесцентных ламп.
– Осторожно! – вскрикивает Эрин. И почти сразу же после предупреждения осколки обрушиваются на девочек.
Эрин еще активнее толкает остальных к стене, вытягивая руки и прикрывая их своим телом. Луна корчится, вплотную прижатая к Хане, пока ей не удается высвободить одну руку из объятий Эрин. В ее ладони появляется фиолетовый камень, из которого мгновенно вылетает молния, простираясь над головами стражниц, пока не накрывает их, как зонтик. Стекло продолжает падать, ударяясь о барьер, словно лезвия, которыми владеет невидимая рука. К счастью, задевая фиолетовую паутину, созданную Луной, осколки взрываются искрами.
– Ирис, сделай что-нибудь! – призывает Эрин. – Заставь их улететь прочь или…
– Я пытаюсь…
Ирис стоит прямо, но внезапно падает, соскользнув вниз по стенке туалетной кабинки. Она буквально скатывается вниз, зажмурив глаза так сильно, что на веках начинают виднеться морщинки, сжимает челюсть и подносит руки к вискам. Луна обеспокоенно смотрит на Ирис, одновременно продолжая удерживать стекла. Им едва хватает места, чтобы пошевелиться, но Хана протискивается между остальными, с усилием подползает к подруге и становится возле нее на колени.
– Ирис… С тобой все в порядке? Ты слышишь меня?
Та отвечает не сразу – пытается нормализовать дыхание, как иногда Хана в театральной студии, но нельзя сказать, что у нее это получается.
– Я его слышу… Я его слышу… – Ирис так сильно прижимает руки к ушам, что Хана начинает переживать: вдруг голова подруги лопнет, как дыня. – Он здесь…
– Кто, Ирис? – спрашивает Нора.
– Я не знаю, кто это, но… камень…
– Какой камень?
– Его нет… но он был раньше… Он…
– Что происходит, Ирис? – присоединяется Эрин. – Это твоих рук дело?
Хана вздрагивает, когда Ирис отрывает руки от ушей и распахивает глаза: в них пылает огонь. И этот взгляд предназначен Эрин. Фиолетовый свет защитного барьера бликами скользит по лицу Ирис, придавая ему жуткий оттенок.
– Вот, значит, что ты думаешь, да? Ты думаешь, что это я. Ты всегда в это верила… – вырывается у нее. – А говорила, что нет. Но на самом деле, как Гала и Селена, всегда винила
– Ирис, посмотри на меня, – шепчет Нора. Девочка говорит это так тихо, что Хана слышит ее по одной единственной причине: Нора прижимается к ее затылку. – Мы верим тебе. Правда верим, – Ирис качает головой. – Закрой глаза и дыши. Подумай… про искусство. Вспомни потолок в своей комнате. Он такой красивый, правда? Со спиралями и… хм… прямыми линиями и этими красивыми и такими расслабляющими цветами…
Ее голос действует как успокоительное. Хана замечает, что дышит в нужном ритме и с паузами, как говорит Нора. Ирис делает то же самое. Наконец ее плечи опускаются.
– Он ушел… Он ушел… Я… я его упустила.
Ирис произносит эти слова с огорчением, но в то же время в них чувствуется и облегчение.
– Девочки… – говорит Луна с поднятыми вверх руками, продолжая удерживать щит, защищающий от зеркал-убийц. – Я думаю, Ирис права. Все закончилось. Что бы там ни было, оно ушло.
Хана смотрит на стекла, которые еще пару секунд назад летали над их головами – теперь они приземлились на эфирный слой защитного барьера, продолжая искриться, но уже не двигались.
– Подождите… – предупреждает Эрин.
При других обстоятельствах Хана была бы поражена сверхчувствительным слухом Эрин (со стороны это выглядит немного странно, однако воображение Ханы компенсирует все недостатки). Но сейчас она слишком беспокоится об Ирис.
После нескольких секунд молчания Эрин добавляет:
– Ладно, уже ничего не слышно. Луна, держи барьер, пока мы не выйдем отсюда – не хочу, чтобы в нас вонзились осколки и проткнули насквозь, – Луна сосредоточенно кивает. – Так, выходим отсюда, осторожно и спокойно, – последнее слово Эрин произносит, бросая едва уловимый взгляд на Ирис.
Нора выходит первой.
Как только все оказываются снаружи, Луна трясет рукой, и, по ее сигналу, фиолетовый щит, прежде покрывающий туалетную кабинку целиком, исчезает. На пол с резким, пугающим звоном обрушивается стеклянный дождь.
– Ирис, что сейчас произошло? – спрашивает Луна.
– Нет… я не знаю, – бормочет она. – Я почувствовала… голос… в своей голове. Мне кажется, это был аберрант, устроивший погром… – она разводит руки в стороны, обводя по краю туалет, полный битого стекла. – Я снова видела свой камень, как в сознании того метаморфа, которого мы уничтожили в актовом зале. Но в этот раз мысли были другими. Более… – Ирис вздрагивает. – Я пыталась прочитать их, но все было очень запутанно. И вдруг… он испарился.
– И чего мы здесь стоим как вкопанные? Мы еще можем его догнать! – призывает Эрин.
Она бежит к двери туалета, но останавливается, когда Ирис возобновляет монолог:
– Он не убежал, Эрин. Он только что был здесь и секунду спустя – пуф-ф-ф! – она показывает взрыв руками. – Он исчез. Но, возможно, если я…
– Сейчас тебе нужно отдохнуть, – мягко обрывает ее Нора и грустно улыбается. – Не волнуйся: кто бы это ни был, он обязательно появится снова.