Исчезнувшая стражница
Шрифт:
– Ты, моя дорогая, можешь легко заболеть или сильно переутомиться.
Эрин ругается, подвергая Селену в шок.
– В этом нет никакого смысла! Предполагается, что мои способности развиты на максимум… и даже больше. Я должна стать еще сильнее, но никак не слабее.
– Так и есть, но при нормальных обстоятельствах. Но если ты злоупотребляешь своими силами, то становишься гораздо более уязвимой. Скажем, твой защитный барьер может треснуть…
– Мне не нравится, как это звучит.
– Если вы контролируете свои силы, как делали до сих пор,
– Да уж… – Ирис колеблется, коротко взглянув на Нору. – Но если бы это случилось… Какая опасность грозила бы мне? Чем опасен Ментальный центр?
Селена молчит несколько секунд. Затем она поджимает губы, как будто раздумывая, ответить ей или нет. На этот раз сомнения одолевают и Луну: может, все это было ошибкой…
– Паранойя, Ирис, – наконец признается ее бабушка. – Ты не сможешь контролировать мысли, проникающие в твой разум, и, как и в случае с галлюцинациями у световых мистикал, ты не сможешь отличать реальные мысли от ложных. И поверь, большинство из них будут негативными. Твой разум придумает, чем тебя атаковать.
«Замечательно, бабушка. Для человека, не желающего никого напугать, ты слишком остро реагируешь. Наверное, сейчас ты довольна».
Ирис медленно моргает, пытаясь осознать только что услышанное. Луна не представляет, что она сейчас чувствует – у нее самой все настолько плохо с собственными мыслями, что она даже теоретически не допускает возможность проникновения в свой разум без разрешения. Этой идеи более чем достаточно, чтобы свести кого-то с ума от беспокойства.
Или просто свести с ума.
– Осталась Луна, – говорит Селена.
– Что?
– Не смотри на меня так, – ее бабушка делает усилие, чтобы скрыть самодовольную улыбку. – Теперь, когда вы знаете риски друг друга, было бы несправедливо скрывать твои. Когда Луна неправильно использует свои силы, – она подчеркнуто произносит «когда», а не «если». Как будто это когда-нибудь случилось! Луна хочет опровергнуть такое заявление, но бабушка не дает ей возможности вмешаться, – она может страдать мегаломанией.
– Это разве не про тех, кто коллекционирует марки? – спрашивает Хана. – Какое отношение это имеет к Эфирному центру?
– Брось свои глупости! – отрицает Эрин. – Мегаломаны – это те, кто слушает много музыки.
– Это меломаны, – тихо исправляет ее Нора, глядя в полупустую чашку.
– Это мания величия, ясно? – наконец, вмешивается Луна. – Мегаломания – это мания величия.
– О, тогда это многое объясняет.
– Несмешная шутка, Эрин.
– Эй, не надо на мне срываться, мисс Мегаломания.
– Подождите, – их прерывает Ирис. – Выходит, мы сами не будем понимать, находимся ли мы под влиянием этих… побочных эффектов?
Бабушка Луны начинает перебирать кольца – это единственный элемент ее повседневного
– Да, есть такая проблема, – она пожимает плечами. – Конечно, некоторые проявления более очевидны, как случай с бедной Норой, – Селена наклоняется к девочке, а та немного сжимается, когда видит ее приближение. «Видимо, животные инстинкты еще присутствуют, – думает Луна, – она распознает хищника». – Но другие состояния обнаружить сложнее. Твой случай, например, или случай моей внучки предполагают больше всего проблем. Когда тебе говорят, что ты параноик или страдаешь манией величия, обычно это только ухудшает ситуацию.
– Просто замечательно…
– Вот почему так важно, чтобы вы прислушались к моим словам. Все, что я говорю – для вашего же блага. Но вы по-прежнему настаиваете на том, что все знаете лучше меня.
– Потому что вы продолжаете скрывать от нас то, что происходит на самом деле, – взрывается Ирис. – Если бы вы рассказали нам о рисках раньше, возможно, Нора…
– Секреты, – бормочет Нора. – Демон астрот питается секретами.
Вот черт.
Луна обменивается взглядом, полным паники, с Ханой и Эрин. Ирис замечает это и смотрит на них, нахмурившись.
– Почему ты говоришь об этом сейчас, дорогая? – спрашивает Селена.
Ее интонация должна показаться мягкой, но, как всегда, за ней явно слышатся ноты укора.
– Я видела его в школе, – отвечает Нора, не глядя на нее. Она продолжает говорить тем же отсутствующим тоном, будто ее мысли окутаны туманом. – Я видела его в бестиарии, а сегодня и в школе.
– Милая, это невозможно, – Селена поджимает губы, не веря ее словам. – Демон астрот невероятно силен; такой аберрант не может так быстро пройти через Врата. Даже с учетом того, что сейчас происходит…
«Девочки, что вы сделали?» – рычит в их сознании голос Ирис.
Эрин и Хана даже не смотрят на нее. Они сохраняют бесстрастное выражение лица, так что Селена полностью не осознает происходящего, но Луна никогда не умела притворяться – ни маскировать движения тела, ни врать.
И Ирис это знает. Ей едва нужно заглянуть в коридоры сознания, чтобы узнать правду.
«ВЫ ВЫЗЫВАЛИ АСТРОТА?!»
Крик Ирис взрывается в сознании девочек, как граната. Луна закрывает глаза и обхватывает голову руками. Эхо обвинения Ирис звучит в ее мыслях несколько секунд, в течение которых все молчат.
Тишина.
Открыв глаза, Луна видит, что даже Хана и Эрин не смогли симулировать, что никакого крика не было. Даже Нора и Селена держатся за головы. Селена, которая смотрит на них с выражением полнейшего ужаса. Кажется, что в ярости Ирис забыла ограничить получателей своего мысленного послания.
Луна ожидала, что бабушка тоже закричит. Что испепелит ее взглядом. Но, похоже, слова Ирис отняли у Селены все силы, хотя ее молчание не приносит того облегчения, которое представляла себе Луна. Обычно поведение ее бабушки напоминает величественный огонь, находящийся под чутким контролем.