Исчезнувший день
Шрифт:
Теперь он мог бежать. Однако мальчик не спешил. Он думал о детях, которым суждено остаться у Сюденъельма, и в первую очередь — о Карине. Он понимал, что ей тоже страшно здесь, может быть, еще страшней, чем ему.
Наконец Виллем взбежал по скрипучей лестнице. К счастью, никто не слышал этого скрипа. Он благополучно добрался до кондитерской, где в нос ему ударил хорошо знакомый сладкий запах. Он сразу вспомнил все лакомства, которые покупал здесь, бывало, на свои карманные деньги.
Сильней всего пахло
Но как бы вкусно здесь ни пахло, отсюда надо было бежать. Входная дверь легко открылась и мягко щелкнула, закрывшись за спиной у Виллема.
Он очутился у подножия Вдовьей горки.
Луна скрылась за вершинами холмов, небо расчистилось, снова сияли звезды, однако свет в окнах затмевал их.
Виллем даже не стал искать Питера. Больше он Питеру верить не станет. О нем вообще лучше забыть, надо полагаться только на себя.
Виллем бежал, пока хватало сил. На этот раз ему никто не помешает добраться до Розамунды.
На городской ратуше ударили часы.
Глухие, тяжелые удары плыли над городом. Часы пробили двенадцать раз. Полночь. Спать Виллему не хотелось, хотя было уже очень поздно, впрочем, идти в гости тоже было поздно. Тем не менее Виллем решил повидать Розамунду нынче же ночью, чего бы это ни стоило. Он должен поговорить с ней, даже если для этого придется взломать дверь, разбить окно и кричать так же громко, как он кричал вчера…
Виллем остановился.
Кричать так же громко, как он кричал вчера… Он вдруг услыхал этот крик. Это он сам кричал от страха и одиночества.
Еще одно крохотное воспоминание о вчерашнем дне вернулось к нему.
Мальчик снова бросился бежать. Что его гнало туда, он и сам толком не знал. Он бежал к Розамунде и вместе с тем убегал от чего-то такого, от чего убежать было невозможно.
13
Виллем бежал.
Он не хотел думать о Питере. Однако Питер не шел у него из головы… Он внушал себе, что ничуть не нуждается в нем, и тем не менее ему очень хотелось, чтобы Питер был рядом.
Когда человек один, ночь кажется ему совсем другой: вдруг она никогда не кончится, вдруг станет еще чернее?.. Вдруг погасит все звезды?..
Виллему чудилось, что на каждой улице его подстерегает опасность. За каждым углом пряталось большое, черное чудовище с жадной огнедышащей пастью и горящими глазами. Но когда Виллем, набравшись храбрости, заворачивал за угол, чудовище отбегало и пряталось за следующий угол.
Виллем побежал быстрее.
Вернется ли он к Сюденъельму с его потерянными детьми и Карине, если навсегда так и останется невидимкой?
Нет, там тюрьма, а Виллем не хотел жить в неволе.
Он прибавил шагу. У него закололо в боку. Во рту появился странный привкус. Но останавливаться было нельзя. Он уже бежал по опушке леса — сейчас будет поворот и Серая расселина.
В конце концов он все-таки остановился. Как раз там, где они с Питером услыхали плач потерянного мальчика. В лесу было очень тихо.
Виллем уже намеревался бежать дальше к Серой расселине, но неожиданно для себя свернул в лес и побежал к той поляне, на которой плакал мальчик.
Тьма вокруг сгущалась. Деревья казались Виллему великанами. Из глубины леса доносились тяжкие вздохи. Поляны все не было, и Виллем не узнавал леса.
Наверное, я перепутал дорогу, — решил он, но тут же увидел впереди просвет.
Конечно, на поляне никого не было. Виллем рассердился на самого себя. В глубине души он надеялся встретить здесь Питера: Питер начнет каяться, ссылаться на всякие обстоятельства, которые якобы помешали ему прийти Виллему на помощь, и будет клясться, что этого никогда не повторится.
Как будто Виллем непременно снова попадет в плен. Как будто Виллему вообще есть дело до этого глупого Питера, которого здесь, на поляне, даже и не было. Нет, надо раз и навсегда выкинуть его из головы. Точка!
Виллем повернулся, чтобы идти обратно, но вдруг заметил, что под березой кто-то сидит.
— Питер? — шепотом спросил он.
Под березой послышалось легкое шевеление.
— Чего тебе?
— Что с тобой случилось?
— Ничего, — невозмутимо ответил Питер. — Сижу себе, скучаю и думаю, не пора ли мне обратно…
— Он скучает! А кто обещал спасти меня?
— Неужели я? — Питер был очень удивлен. — Не сердись, пожалуйста! Ты уверен, что ни с кем меня не путаешь?
— Ты Питер Пэн или нет? — закричал Виллем.
— Конечно, я Питер Пэн, только зачем ты так орешь?
Виллем подошел к нему, и Питер поднялся с земли.
— Но ты же мне обещал… — сказал Виллем.
Питер разглядывал Виллема и как будто не мог припомнить, кто это.
— Ну чего ты на меня уставился? — не выдержав, закричал Виллем. Ты что, забыл, кто я?
— Да… Нет… Ты… ты… Вспомнил! — Питер просиял. — Я обещал тебе помочь. Ты прислал мне письмо с воздушным шариком.
— Наконец-то! А еще ты обещал спасти меня от Сюденъельма.
— От какого еще Сюденъельма?
У Виллема лопнуло терпение.
— Катись-ка ты подобру-поздорову! С меня хватит! — Крик Виллема ударился о стволы деревьев. — Ты мне больше не друг. Я не хочу тебя видеть! Самовлюбленный эгоист! Думаешь только о себе и о своей дурацкой стране Нетинебудет! На других тебе наплевать! Обещал выручить, а сам сидишь тут и скучаешь! Скучно ему, видите ли! А я должен томиться у Сюденъельма. Ладно, прощай! Можешь лететь на все четыре стороны, обойдусь без тебя…