Ищи меня в отражениях
Шрифт:
Воздух в легких вдруг превратился в огненную лаву. Я силился выдохнуть, но не мог. В висках пульсировало и билось с нарастающей силой "НЕТ! НЕТ! НЕТ!". Я покачнулся, оперся о стену и смог выдавить из себя лишь пару слов:
– Что? Что с Надей!?
Стас обернулся. Его переносицу прорезала глубокая морщина.
– Зеркало украли, - коротко ответил он.
– Зеркало?
– в голове все плыло и путалось.
Настя резко обернулась и дико посмотрела на меня.
– Ты не понимаешь... Это конец!
– с ее подбородка капали слезы. Стас обнял жену за плечи
– Не обращай внимания, Тимофей. Иди, посиди с Надей. Все образуется. Это нервы.
Я рванул к палате, но войти решился не сразу. Все еще боялся, что столкнусь там с чем-то ужасным, непоправимым. Внутри все закипело от злости. Они напугали меня до смерти! Спятили все, что ли? Опять зеркало!? Я думал, она умерла... Какое мне дело до зеркала! Причем тут вообще все эти зеркала? Я распахнул дверь и вошёл.
Внутри было как всегда. Надя лежала на кровати. Ее щеки были слегка розовыми. Одеяло на груди ровно поднималось и опускалось. Я прикоснулся к ее руке, все такой же безвольной, но теплой.
Из коридора послышались громкие голоса:
– Стас, они разобьют зеркало!
– Ты не можешь знать, не придумывай. Зачем им разбивать зеркало? Они бы его здесь разбили и ушли.
– Боже, она еще ребенок! Чего они хотят? Что она может?
– Уроды! Знать бы кто...
– Ты должен, ты обязан найти!
– Настя почти кричала.
– Успокойся! Настя, хватит, возьми себя в руки, наконец! Так мы ей не поможем.
Я вдруг почувствовал себя бесконечно уставшим. Я не понимал, что происходит, но мне стало абсолютно все равно. Мне надоело разгадывать эти нелепые загадки. С меня достаточно тех тайн, что самому приходится хранить. Мне только четырнадцать, и я просто хочу быть ребенком! Обычным ребенком... Зачем мне все это? Мне не нужны проблемы, запутанные истории, несчастные девчонки!
Я выскочил из палаты и, не прощаясь с родителями Нади, уверенно зашагал к лестнице. Заметив в углу коридора мусорное ведро, я с силой зашвырнул туда свое карманное зеркало, с которым не расставался последние несколько дней. Оно звонко брякнуло, со звоном разлетаясь у меня за спиной.
Глава 17
Тяжелое небо уныло висело над городом. С утра потеплело, и я вдохнул полной грудью влажный тягучий воздух.
Я решил, что в Никитском сейчас делать нечего. Ребята что-то говорили про елку и ледовый городок с огромной горкой в центре города. Почему бы не пойти туда в конце концов? Все равно заняться нечем. А там, в толпе, наверняка найдутся влюбленные парочки, и мне будет чем подкрепиться. Может и с горки прокачусь. Надо только раздобыть санки.
Я свернул в сторону Большого проспекта и зашагал вдоль витрин, украшенных цветными гирляндами и белыми снежинками, вырезанными из салфеток.
Настоящие санки на дороге не валяются, но сгодилась бы любая картонка или кусок фанеры. Я огляделся в поисках достойной альтернативы. Ничего такого не было и в помине.
Не попытать ли счастья в продуктовом магазине? Как раз его я заметил на углу, где в Большой проспект вливалась
Мне повезло. Несмотря на праздничный день, магазин был открыт. У входа образовался небольшой затор. Кто-то жаловался на то, что у нас все не как у нормальных людей, а кто-то смеялся, стараясь протиснуться между идущими навстречу. Меховые шубы терлись друг о друга, то и дело глухо потрескивая разрядами электричества.
Я прошмыгнул внутрь, и меня обдало потоком прелого воздуха с запахом несвежих овощей.
Стянув шапку и шарф, я сунул их подмышку и направился к отделу с фруктами. За прилавком стояла грузная дама в белом халате и длинном колпаке, который возвышался над ее головой, как верхушка айсберга.
– Здрасьте! А у вас коробки пустые есть?
– спросил я как можно более дружелюбно. Я почувствовал, как стал изменяться. Глаза залучились, а щеки порозовели. Дама обратила на меня свой недобрый взгляд, но тут же подобрела.
– Ах ты, мой пряничек! И все-то вы ходите со своими коробками, туда-сюда, - проворчала она добродушно.
– В детском магазине ледянки продаются, шел бы туда.
– Тетенька, у меня денег нет.
– Ну, так у родителей попроси. Что, на ледянки тебе не наскребут?
Вместо ответа я улыбнулся шире и захлопал ресницами, которые, кажется, за эту минуту выросли на полсантиметра.
– Эх, и что с вами делать! Сейчас посмотрю на складе, - длинный колпак поплыл вглубь прилавка, крича на ходу, - Нина, коробки картонные еще есть?
Из двери склада послышалось злобное:
– Эти дети меня уже достали! Сколько можно, фрукты некуда складывать. Пускай отваливают!
Я поёжился.
– А сейчас мы апельсины пересыпем, и будет тебе коробка, - сказала продавщица тихо, словно партизан, готовящий диверсию.
– Ну вот, держи.
– Спасибо, тетенька!
– и я побежал к выходу, держа трофей подмышкой.
На улице я разогнул края коробки, оторвал все лишнее и кинул в урну у входа. Ледянки были готовы, и я понесся через дорогу на площадь к ледовому городку.
Ёлка на площади была украшена большими шарами, в которых отражались разноцветные огни гирлянды. Рядом возвышались две огромные ледяные скульптуры: Дед Мороз в красном кафтане с посохом в руках, и рядом немного поменьше - Снегурочка в голубом наряде с желтыми проплешинами внизу. Народу вокруг была уйма. И дети, и взрослые сновали туда-сюда, находя себе развлечения по вкусу. Не успел я оглядеться и принюхаться, как услышал знакомый голос.
– Тимка! Тимофей!
– навстречу шел Сашка в компании незнакомых ребят примерно моего возраста.
– Воробей, и ты тут!
– обрадовался я.
– А где мне еще быть в такую теплынь первого января, - Сашка излучал чистую радость.
– О, у тебя тоже детство в одном месте заиграло?
– он кивнул на кусок картона у меня подмышкой.
– Ну да... решил вот прокатиться пару раз.
Я уже был готов выкинуть картонку и провалиться со стыда.
– А правда, идемте кататься!
– неожиданно предложил Сашка.
Ребята одобрительно зашумели, и мы помчались на ледяную гору распугивать мелюзгу.