Ищите женщину
Шрифт:
Александр кратко изложил Виктору все, что узнал от Лизы об Ирине. Присовокупил и упоминание о ней в материалах Вадима и его отца. Из разнородных мозаичных осколков попробовал выложить некое подобие фигуры, и получилась следующая картина. Важные машины, которых в недавние еще времена в городе могло насчитываться с десяток, принадлежали известно какому слою людей. Одичавшей коммерцией в конце семидесятых – начале восьмидесятых еще и не пахло. Те же, кто ездил на всех этих «Чайках» и «ЗиЛах», были безусловно под колпаком «у Мюллера», только российского разлива. Значит, и пассажирка подобных лимузинов не могла бы проскочить никем не замеченной.
– Ну а теперь честно скажи мне: глядя на перечисленные мною факты, причем без всяких комментариев, что бы ты подумал?
– Ты про уши?
– Можешь дальше не отвечать, – вздохнул Турецкий.
– У меня складывается аналогичное ощущение. И поэтому я вдруг увидел, что, делая мне невероятное одолжение, Дуся ставит себя под очень серьезный удар. Если уже не поставила. Потому у меня к тебе личная просьба. Я тебя, надеюсь, знаю неплохо. Именно поэтому и не хочу также и тебе неприятностей. Хочу посоветоваться, а дальше – как ты сам решишь. Да и вбивать клин между тобой и чекистами тоже было бы не самым удачным вариантом. Довольно им и моего «выступления».
– Я, кажется, понимаю, о чем ты. Но сформулируй.
– Если мы все в этом деле под колпаком, то бравые ребята могут сейчас уже находиться на пути следования к Дусе, а также к ее квартире. Это в том случае, если она уже позвонила своей подруге и обсудила с ней условия встречи с серьезным дядечкой из Москвы, то есть со мной. А если еще нет, то все впереди.
– Ясно. Давай короче, кого я должен охранять? Тебя, ее или ее квартиру?
– Только два объекта: квартиру – это немедленно, и меня, поскольку я буду рядом с Дусей. Иначе вся наша с тобой операция пойдет коту под хвост.
– Нет ничего проще. Сейчас я дам команду операм взять на время под охрану подъезд и этаж. А тебе, я думаю, хватит Лени. Если не возражаешь.
– Мне он нравится. Спокойный парень. Но ты его дополнительно проинструктируй, чтобы не получилось явной уж конфронтации с «соседями»-то.
– За этим дело не станет. Значит, договорились. Тебя куда?
– А меня пусть этот твой водитель в Дом книги закинет. И потом вместе с мадам и Леней завезет на Моховую. А там, до нашего приезда, хорошо бы никого в квартиру не пускать.
– Договорились. Последний вопрос: на случай неожиданного осложнения…
– Я немедленно должен знать. Буду звонить в
Турецкий вышел из машины, забрал у водителя сигареты и пересел в «Жигули». Машины выехали из двора и скоро разъехались каждая своим маршрутом.
РАЗНООБРАЗНЫЕ СЛУЖЕБНЫЕ ИГРЫ
Поднимаясь вместе с Леней на этаж, где располагался офис журнала «Санкт-Петербург», Александр Борисович размышлял о том, что он, как бы ни желал этого, не сможет уже вывести из игры Лизу. Но он придумал один ход, который мог бы обезопасить ее в том случае, если чекисты проявят чрезмерную настойчивость. Вот об этом он и хотел поговорить с ней.
Секретарь редакции – старая дева неопределенного возраста, в больших очках, напоминающих совиные глаза, строго заявила Александру Борисовичу, что редколлегия в самом разгаре и беспокоить главного редактора она не может: на этот счет есть ее строжайшее указание.
– У Елизаветы Евдокимовны есть обычай во время заседаний отвечать по телефону на важные звонки? – поинтересовался Турецкий.
– В исключительных случаях, – сухо ответила секретарь, – но я сама слежу за этим и нажимаю кнопку.
– Отлично. Сейчас я наберу ее номер, а вы соответственно нажмите вашу кнопку.
– Но…
– Это надо, – спокойно ответил Турецкий и набрал на своем мобильнике номер. В приемной раздался телефонный звонок. Секретарь потянулась к трубке, но Турецкий ее остановил: – Снимать не надо, просто нажимайте.
– Невская. Слушаю, – раздалось в трубке недовольно.
– Это я. Пожалуйста, выгляните на одну минуту.
Совиные глаза секретаря расширились до невозможности. Через минуту вышла Лиза. Лицо ее было строгим и отчужденным. Турецкий тут же подхватил ее под руку и вывел в коридор:
– Звонила?
– Да. Мы договорились на восемь. После работы. А что случилось?
– Ты называла ей мое имя?
– Не-ет, – как-то не очень уверенно сказала Лиза. – А что?
– Так да или нет?
– Я сказала, что хотелось бы увидеться. Поговорить. Что ею интересуется один мой хороший знакомый. Из Москвы. И все. Она помялась, припоминая свои дела на сегодня, но в конце концов согласилась. Приедет сама, у нее своя «тоёта». Я что-нибудь лишнее сказала?
– Не знаю еще, но боюсь, что да. Во всяком случае, ты без меня ни шагу. Я буду до конца в приемной. Там и моя охрана. Если вдруг она позвонит и станет предлагать иные варианты встречи, стой на своем. Больше ни на чьи предложения куда-нибудь подъехать или там поговорить где-то не соглашайся. Устала, заболела, завтра, через год, когда угодно, но только не сегодня.
– А что, меня кто-то хочет закадрить, как мы говорили в юности?
– Я ничего не исключаю. Проще, конечно, если бы ты сказала своему глазастому церберу, пусть она на все «важные» звонки отвечает, что тебя нет, выехала в неизвестном направлении. А если позвонит Ирина, чтоб сказала то же самое и добавила: «Лизавета Евдокимовна просила передать, что уговор остается в силе, она ждет». И больше ничего.
– Вот так? – Она неожиданно улыбнулась и добавила: – Теперь меня Светка со свету сживет своими подозрениями. Ну ладно, будь по-твоему. А что, нам действительно надо куда-то уехать до восьми?