Ищущий, который нашел
Шрифт:
– Зачем?
– только и спросил я, не понимая. Не понимая, откуда это в Заке... Я его совсем не знаю!
– Она выбрала тебя. Ты умнее и старше. Ты справишься. А я боюсь... Я не смогу. И ты это знаешь, - одарив меня смелым решительным взглядом, сказал Зак.
Он прав. Но мне от этого не легче. Храбрый юноша этот Зак. Я недооценил его. И он недооценил себя...
– Еще ничего не решено. Просто теперь мы равны и никто не обречен. А дальше посмотрим... Нам еще четыре гряды, Зак. Четыре. Но теперь Аена с нами - она не позволит нам сойти с ума еще раз...
Зак кивнул и встал с травы, протягивая мне руку. Я пожал ее, чувствуя, как вспотела его
Глава 11
.
Путь .
Я шел рядом с Аеной, Зак плелся сзади, мрачный и несчастный.
– Стыдишься, малыш?
– я тяжело вздохнул, понимая, о чем она. О моей лжи, о Зефире и Заке, который отказался от гарантированного спасения и могущества ради того, чтобы его любимая была счастлива.
– Нет. Я боюсь, - прошептал я, сжимая рукоять меча.
– Там началась великая война, - тихо сказала Аена, касаясь моего плеча. Я вскинул брови:
– Та самая?..
– Да. А сейчас мы идем по древнему храму Первородцев. По их дому, ристалищу, цитадели. Колыбели всего сущего. Осталось немного... Сердце мне подсказывает, что тебе придется идти совсем немного. Время поджимает, малыш.
Я сосредоточенно посмотрел вперед. Ничего особенного - тихий, замерший в величайшем спокойствии мир, красивый и чарующий.
– А эта женщина... Мать Зефиры, Пелагея. Она погибла?
– зачем-то спросил я. Аена улыбнулась.
– А кто перед тобой, как ты думаешь?
– и лукавые морщинки заиграли в уголках глаз, выдавая истинный возраст проводницы. Так вот почему Аена так похожа на Зефиру! Она вселилась в Пелагею... Аена - мое воображение. Пелагея - мой проводник. Я еще раз взглянул на Зака. Нет, пройти придется мне и никому другому. Бедный мальчик!
Здесь не было времени, иначе я бы сказал, что прошло уже более часа. А для Города такое затяжное спокойствие было совершенно неестественным. Я на всякий случай сжал рукоять меча покрепче и стал зорче вглядываться в безмятежный пейзаж. Но нет, вокруг все по-прежнему не предвещало ничего плохого.
– А какие еще испытания будут?
– спросил вдруг Зак. Я хотел злобно огрызнуться, но вовремя понял, что вопрос предназначался не мне, а Аене. Мой ангел же по природе своей отличалась кротким нравом и на глупые вопросы отвечала крайне умно.
– Тебе лучше знать, в чем твои силы и слабости, - пожала она плечами. А вот я почувствовал неприятный запах. Нет, мнительностью я не отличаюсь, но запах явственно витал в воздухе.
– Кто-то на барбекю расположился, - изрек юный князь. Мы с Аеной недоуменно воззрились на Зака, распахнув глаза. А впрочем, в одном мальчик прав - пахло гарью. Но барбекю!.. Какое к Хоггу...
– Огонь подступает! Пожар!
– толкнул меня Зак, расширив от ужаса глаза. И правда, моментально вспыхнувший огонь пожирал благодатные равнины, руша иллюзию красочного спокойствия и неуклонно приближаясь.
Уже веяло жаром, я видел столбы огня, дымовую завесу и слышал треск горящей травы. Местность начала меняться. Впереди я увидел болота с мерцающими огнями. На миг мой взгляд замер на огнях, манящих, как бордель холодной ночью. Я сделал шаг в направлении болота, забыв о подступающем огне, зачарованный болотным танцем.
– Малыш, не дури!
– довольно резко окликнула меня Аена, и я тряхнул головой, прогоняя манящие образы. И сразу меня обдало приближающимся жаром, совсем рядом возникло бледное перекошенное лицо Зака. Я наклонился и, велев Заку следовать моему примеру, закрыл лицо рубашкой. Так было значительно проще дышать - въедливый дым почти не проникал в легкие. Мы побежали под углом к пожару, в сторону Хогговых огней.
Бежать было все сложнее, несло гарью, я слышал, как падали за спиной с оглушительным треском редкие деревья, видел, как загоралась позади нас трава. Зак начал задыхаться от дыма и быстрого бега. Аена молча подбадривала нас - ей ничего не угрожало, она, как часть Города - вечна... Чего не скажешь о нас с Заком. Как в плохой пьесе Зак рухнул на землю, простонав:
– Я больше не могу... Беги один...
– честно признаюсь, мне захотелось отшлепать его. Прямо по гладкой княжеской заднице! Эх, жаль, времени не хватало... Впрочем, я мог бросить его. Но победа у слабого врага - удел труса.
Я схватил его за шиворот и потащил за собой. Довольно успешно мы пробежали около ста метров. И тут треск пожара прорезал протяжный вой. Такой издают гончие на охоте...
– Огненные псы, - прошептала Аена, отгораживая меня своим телом. Я лишь криво усмехнулся - все равно она здесь бессильна нам помочь. А Зак всхлипнул, отчего мое желание отшлепать своего новоиспеченного брата стало таким сильным, что вызвало во мне сомнения относительно моей сексуальной ориентации. Но юмор юмором (а шутить я стал не в пример чаще), а псы приближались. Я уже мог разглядеть в завесе дыма и огня жуткие силуэты. От одного взгляда на них меня пробирала дрожь, памятный шепот болью отзывался во всем теле...Опять раздался вой. Я споткнулся на бегу, налетев на подталкиваемого мною Зака. Внутри меня словно тоже горел огонь, скручивая что-то там, в душе, и испепеляя. На Зака было больно смотреть - чем больше сокращалось расстояние между нами и псами, тем бледнее он становился. Его лицо искривилось в страшной гримасе, как будто он горел изнутри.
– Не трогай его. Это испытание гневом. Они почти как руберы влияют на красный спектр, только руберы используют отражение силы, а эти - есть ее порождение. Псы ада, псы гнева. Они испепеляют душу, - да, Аена выразилась как всегда мудро, но мне и самому больно и страшно. Что уж говорить о вспыльчивом Заке.
– Ты жив, князь?
– тряхнув его за плечо, осведомился я. Зак стряхнул мою руку и вдруг зарычал. Меня пробрала дрожь от звучания этого ставшего чужим голоса. А псы и огонь были уже совсем близко. Надо бежать, необходимо. Я затряс головой, пытаясь выкинуть искры гнева. Выхватил меч. Лунный отблеск стали против огня... Зак не мог бежать, он упал и катался по траве, издавая почти звериный вой. Я сжал зубы и повернулся лицом к пламени. Меня обдало нестерпимым жаром, волосы опалило. Что я делаю? Ведь я могу бежать вперед, к цели. Но нет, тогда не будет смысла в победе, да и в утопии. Зак ведь дал мне шанс, а я дам ему.
– Ну что, сразимся, суки?
– усмехнулся я, глядя в огненную массу, именуемую псами. Мне ответил вой, от которого заломило виски. Ишь, не понравилось мое обращение! Из огненной массы выделилась огромная голова, потом мощная шея, тело и лапы. Языки огня и снопы искр слетали с этого странного тела. Пес напрягся, сжимаясь в сгусток пламени. Я качнулся, чувствуя дикий жар. Огонь, сжигающий заживо. Огненные зубы вонзились в мою руку. Дикое возбуждение и ненависть охватили меня, пополам с болью. А потом - пустота.