Исход Эдема
Шрифт:
— Эм…спасибо?
Он едва заметно кивает мне, прежде чем я продолжаю поиски. Наконец, я вижу наполовину приличную песню и нажимаю кнопку.
— Подождите минутку, ее гоняют по радио, — замечает Крисиз, когда начинает играть «Don’t Let Me Down». — Я думал, музыкальный сноб, Иден Харрис, презирает унылые штамповки и хит-парады.
Я двигаюсь к небольшому пространству, которое, как предполагаю, предназначено для танцев, одновременно раскачиваясь в захватывающем ритме. — Что? Chainsmokers — они никакая там унылая штамповка.
Он идет за мной на танцпол, останавливаясь в нескольких футах от меня.
— Продолжай повторять себе это, принцесса. И какого
— Танцую, — отвечаю я, покачивая бедрами из стороны в сторону, мои руки подняты вверх, как будто мне все равно.
— Кто тот человек, который обманул тебя, сказав, что ты умеешь танцевать?
— Что? Я умею танцевать, завистник. Может, тебе стоит вытащить гигантскую палку из своей задницы и доказать, что я ошибаюсь, ангелочек.
Он скрещивает руки на груди, заставляя бицепсы напрягаться под футболкой. Я никогда не понимала, насколько впечатляюще его тело на самом деле. Я не удивлена, но… черт. Он наблюдает за гипнотическим покачиванием моих бедер с восторженным весельем, дразнящей улыбкой на губах. Конечно, я не ожидаю, что он примет вызов, поэтому, когда Крисиз входит в мое пространство — достаточно близко, что я могу почувствовать запах свежевыпавшего снега на его коже и смесь пива и винтергрина в его дыхании — я останавливаюсь.
— Что? Ты хотела, чтобы я потанцевал с тобой. Ну вот он я. — Его голос… низкий…хриплый…также он смотрит на меня сквозь густые светлые ресницы.
Прядь золотистых волос выбивается из-за уха и падает на скулу. Какая-то часть меня кричит, чтобы я отступила и разрушила ту жестокую магию, что обрушилась на нас, заставляя мое дыхание перехватывать, а щеки гореть. Другая часть меня говорит мне не отступать, хотя бы для того, чтобы показать ему, что я не так легко подаюсь искушению.
Когда я остаюсь стоять как в копанная, он кладет руки мне на бедра. Его взгляд такой напряженный, но в его прикосновении есть что-то странно робкое. Как будто он просит разрешения или ждет, что я ему откажу. Но я молчу. Секунды скользят мимо нас, мы просто стоим там, обмениваясь дыханием, хотя я не уверена, что кто-то из нас дышит, пока Крисиз не шепчет:
— Давай покажу.
Мои губы приоткрываются, и во рту пересыхает, когда я чувствую, как он руками, уже уверенно, скользит по изгибу моих бедер. Я выдыхаю, мои веки закрываются.
Затем земля смещается вокруг своей оси.
И не в переносном смысле. С оглушительным треском земля под ногами яростно грохочет, разбивая стаканы и бутылки о полированный деревянный пол. Одинокий бармен бежит в укрытие, а Крисиз прикрывает меня своим телом. У меня в ушах звенит. Обломки сыплются на нас с потолка. Как только громоподобный рев стихает, уступая место симфонии сирен и автомобильных сигнализаций, земля прекращает дрожать. Я обвожу взглядом запыленное помещение и задаюсь единственным вопросом «что, черт побери, произошло?»
В глазах Крисиза паника, когда он грубо хватает меня за плечи, поворачивая лицом к себе.
— Беги домой. Немедленно. Иди прямо туда и не останавливайся.
— Крисиз, что сейчас…
— Послушай меня, Иден! Тебе нужно сесть в машину и мчаться прямо в штаб-квартиру Се7мерки. — Он подбегает к барным стульям, стоящим в нескольких футах от меня, хватает все еще лежавшие там наши пальто и прижимает их к моей груди. — А теперь иди!
Практически вытолкнув меня из паба на улицу, заполненную пост-взрывным хаосом, Крисиз поворачивается ко мне, яростный огонь бушует в его зеленых глазах.
— Я тебе позвоню. Просто…Просто иди, сейчас же. Пока можешь.
Затем он бежит в противоположном
Улицу, на которой живет моя сестра.
Мы договорились встретиться в пабе, потому что это было достаточно близко к квартире моей сестры, чтобы я могла легко соврать всем. Я не дура, чтобы понимать, если не на мне, то в машине точно, есть устройство, по которому меня можно засечь. И если меня уже засекли, то утопить горе в местной пивнушке не будет преувеличением.
И теперь…вот теперь карма отплатила мне за мое самонадеянное алиби. Я иду прочь от припаркованной машины. Лавируя между кричащими, сбитыми с толку прохожими, я делаю осторожные, неторопливые шаги, не торопясь найти то, во что отчаянно пытаюсь поверить.
«Ничего страшного. Сестра в порядке. Скорее всего, это была автомобильная авария или что-то случилось на стройке. Все в порядке».
Но даже когда я повторяю эти слова про себя, я не могу найти в себе силы двигаться быстрее. Страх взял меня в свои холодные костлявые лапы. С каждым шагом вперед меня словно засасывает в цементный зыбучий песок. И все же нездоровое любопытство продолжает толкать меня сквозь охваченную панику толпу. Мимо проносятся вспышки красных и синих огней, их сирены предупреждают: «Разворачивайся. Не смотри. Там не на что смотреть. Все в порядке».
Но даже когда я кашляю и сплевываю вкус едкого дыма, забившего мои легкие — даже когда пепел падает вокруг нас, напоминая огромные серые хлопья снега — я борюсь с каждым импульсом уйти от кошмара, поджидающего меня. И я сворачиваю за угол.
Сирены, которые якобы успокаивали… нагло врали.
Глава 23
Не могу дышать.
Задыхаюсь.
Воздуха не хватает.
Тем не менее, я бегу сквозь дым и обломки, мчась к огненному пламени, которое поглощает дом моей сестры. Глаза обжигает, легкие хрипят, я продираюсь сквозь толпу, через бетонную полосу препятствий, усеянную обугленными кусками дерева и крошащимся кирпичом.
— Мэм, нам нужно, чтобы вы держались подальше! — кричит полицейский, бросаясь преградить мне путь.
— Моя сестра… — хриплю я, мое горло саднит. — Здесь живет моя сестра. — Я пытаюсь нырнуть под его вытянутые руки, но он хватает меня за руку.
— Не мешайте нам работать. Туда никому нельзя, там еще не безопасно.
Я борюсь, чтобы вырвать свою руку из его хватки и обойти его. В тот момент, когда я чувствую, как его руки обхватывают мою талию, я срываюсь. Сузив глаза, я начинаю быстро концентрироваться. Я выталкиваю свой разум как можно дальше, быстрее, чем когда-либо раньше. Я проникаю сквозь кожу и череп, и погружаю свои злобные когти в его лобную долю, делая его полностью беспомощным и под моим контролем.
— Отпусти меня, — скриплю я, мой голос так же зловещ, как и взгляд.
Он опускает руки.
— Пропусти.
Полицейский тут же отходит.
Я одновременно убираю свою хватку, когда торопливо прохожу мимо него, но прежде чем я могу полностью освободить его, рука змеится вокруг моей талии и поднимает меня над землей.
— Отвали от меня! — кричу я, когда меня относят на несколько футов от ошеломленного офицера.
— Тише, Иден, тише. Это я. Я с тобой. — Легион прижимает меня к своей груди и тянет дальше от обломков, подальше от любопытных глаз. — Слава Всевышнему. Я думал, что ты… я думал, что потерял тебя.