Исход неясен (Гарри Поттер – Женская Версия)
Шрифт:
В два часа дня Анне пришлось перейти в свой магловский дом. Ей позвонила леди Ди[1], звала присоединиться к ним с Чарльзом на уикенд в доме Хайгроув в Глостершире.
— Возьми с собой Чеса, если хочешь…
— Думаю, что мы не станем путать теплое с мягким, — рассмеялась в ответ Анна. — Чес пока еще не мой жених, поэтому спать с ним в резиденции наследника престола было бы с моей стороны просто неприлично, а, если не спать, зачем он мне нужен на пленэре[2]?
— Так ты приедешь? — спросила тогда Диана, похоже, искренно считавшая Анну подругой и приятным компаньоном.
— Куда же я от тебя денусь, Ди?
— Тогда, ждем!
Разговор завершился, но осадок остался. Не то, чтобы что-то неприятное, но, тем не менее, очередное напоминание, что с «Чесом надо что-нибудь решать».
Чарльз Бересфорд представлял собой одну большую головную боль. Он ей нравился, как мужчина, и секс с ним оказался занятием более,
Впрочем, сейчас, когда они с посредником расселись по обе стороны письменного стола, личные дела отошли на второй план.
— Слушаю вас, господин посредник.
— Мнение специалистов, — протянул он ей документ.
Анна взяла заключение, подписанное тремя независимыми целителями. Специалисты-колдомедики были согласны по всем ранее сформулированным пунктам. Невилл Лонгботтом является волшебником «позднего развития», однако его состояние обусловлено так же отсутствием правильного отношения к проблеме. Он должен быть подобающим образом представлен магии Рода, после чего ему следует приобрести новую волшебную палочку, и еще он нуждается в интенсивном курсе восстанавливающей терапии. Что же касается Фрэнка и Алисы Лонгботтом, они все еще могут быть возвращены к жизни. Их расстройство обратимо, но, разумеется, оба будут нуждаться в соответствующем обращении и лечении, как минимум, в течение целого года.
Далее следовали конкретные рекомендации. Поскольку регент Рода Лонгботтом не может провести обряд Представления Магии и Имянаречения на жертвеннике Рода, этот ритуал может провести сильный маг-ритуалист в нейтральном Месте Силы или на своем собственном ритуальном камне. Однако, в этом случае, ритуал должен быть усложнен Привязкой на крови и клятвой перед магией Рода, требующей отдельной жертвы, принесенной лично регентом Рода. Для возвращения к жизни Фрэнка и Алисы Лонгботтом существует лишь один реальный способ: надо найти волшебника, способного провести ритуал «Vita nova»[3], и буде такой найдется, регент Рода должен принять активное участие в волховании, передав в ходе ритуала главенство над Родом лорду Лонгботтому.
— Благодарю вас, посредник, — кивнула Анна, отодвигая заключение целителей в сторону.
— Леди Лонгботтом поставлена в известность, вот ее клятва, — с этими словами посредник положил перед Анной второй документ.
Это была клятва Августы Лонгботтом хранить все последующее в тайне. Резолюция главы Бюро, размашисто перечеркнувшая текст клятвы, гласила, что «Слово запечатано кровью». Печать здесь тоже была, и она действительно была сделана кровью Августы Лонгботтом. И это, насколько знала Анна, было надежнее непреложного обета. Принимать подобные клятвы могли немногие, но зато теперь даже захоти Августа нарушить свое слово и получи в этом поддержку от сильнейших магов, кровь, ее собственная кровь не позволит ей этого сделать. Максимум, чего смогут теперь добиться дознаватели, — да и то только по решению Визенгамота, — это настоятельно рекомендовать сильному менталисту заглянуть в разум Августы. Мероприятие само по себе малоприятное и чреватое осложнениями, но допустим они опасностями пренебрегли и решились все-таки обратиться к магу-менталисту. Таких волшебников сейчас в Англии всего двое, и один из них никогда не согласится лезть в подобного рода дела. Другой, скорее всего, согласится, но что он узнает, что сможет узнать?
История, которую придумала Анна, была проста и бесхитростна. В случае, если менталист, и в самом деле, полезет в память леди Лонгботтом, он узнает следующее: совет обратиться к леди Энгельёэн, как к человеку, разбирающемуся в ритуалистике, дал Августе ее друг Альбус Дамблдор. Находившаяся в отчаяние леди Лонгботтом обратилась к Анне, но единственное, что та для нее сделала, — могла сделать, — это направила к знакомому адвокату в Цюрихе, который поможет найти для нее хорошего целителя. На этом участие Анны в этом темном квесте полностью прекращается, и претензий со стороны закона к ней быть не может. Адвокат в Цюрихе, заранее предупрежденный Анной, сказал Августе, что он может лишь помочь найти целителя, остальное между ней и этим человеком. Далее идут воспоминания о колдомедике, который обследовал Невилла и его родителей и дал заключение, но помочь мог только очередным советом. Совет же был таков: если она не чурается темной магии и не боится последствий от ее использования, то на свой страх и риск леди Лонгботтом может обратиться за помощью в Бюро. Они там знают многое, располагают обширными возможностями и многим помогают, но, разумеется, не бесплатно.
Существование некой преступной организации волшебников, именуемой «Бюро», ни для кого в Европе секретом не являлось. Легальное представительство Бюро находилось в Венеции, которая в мире волшебников так и осталась свободной республикой и в состав волшебной Италии не входила. Законы же Венецианской республики позволяли многое из того, что было запрещено или порицалось в других странах континента и в Соединенных Штатах Америки. Так что, Бюро действовало там совершенно свободно.
Августа, обдумав ситуацию, решила идти до конца и обратилась в Бюро. Бюро же в этом случае выступало в роли посредника, так как прежде, чем к ним пришла Августа, с ними по просьбе Анны связался мэтр фон Шух. Далее штатный колдун-ритуалист Бюро принял у леди Лонгботтом клятву и запечатал эту клятву ее кровью. И все, собственно. Здесь след обрывался окончательно, и уж точно он не вел к леди Энгельёэн. Это Бюро в лице анонима в маске приняло у Августы плату за услуги и обеспечило возможность проведения ритуалов. Местом проведения ритуала была назначена старая византийская башня неподалеку от Визара. Византийские колдуны возвели ее над древним Местом Силы, и с тех пор у венецианцев появился нейтральный, то есть не принадлежащий какому-либо Роду алтарный зал. Анна арендовала его через фон Шуха на одну ночь, заказав в мясной лавке «Дичь на любой вкус» семь жертвенных «козлов». Черных, разумеется, потому что она, как и ее родители, всегда приносила в жертву только закоренелых преступников. Для магии никаких моральных императивов, по-видимому, не существовало. Попросту говоря, магии все равно, кто приносится в жертву на алтаре-жертвенники, но вот Анне так было спокойнее, чтобы не терзаться угрызениями совести ни до, ни после ритуала.
— Вы ей все объяснили? — спросила она посредника.
— Да, — кивнул мужчина. — Вот, можете ознакомиться.
И он положил на стол третий документ. На этот раз Августа просто подписалась под текстом, объясняющим порядок действий во время ритуалов и характер ее участия в этом всем. В сущности, подписавшись под этим документом, она приняла на себя всю ответственность за то, что должно было произойти, и обеспечила себе в случае огласки, как минимум, десять лет Азкабана. Закон суров, как говорили римляне, но он Закон.
— Оплата? — спросила Анна, ознакомившись с текстом «ознакомительного письма» и подписью Августы.
— Все, как договаривались, — и посредник положил перед ней четвертый документ…
— Великолепно, — Анна прочитала документ и посмотрела на посредника. — Господин фон Шух переведет вам деньги в течение сорока восьми часов. Напоминаю, все должно быть готово к Мидсоммар[4].
— Мидсоммар? — не понял ее мужчина.
— Прошу прощения, — усмехнулась Анна. — Это шведское название. Мы говорим о 20 июня.
— Да, разумеется, — подтвердил посредник. — Не извольте беспокоиться. Все будет готово к 20 июня.
Эпизод 2 : Хогвартс, 23 мая 1992 года
Изи нравилось учиться, вот только учиться в Хогвартсе было нечему. По крайней мере, для нее уроки здесь представляли собой отрезки времени равной протяженности, которые надо было как-нибудь перетерпеть. Девочка она была терпеливая, Дурсли выдрессировали, — ушлепки магловские, — но все равно, иной раз от тоски хоть вой на луну. Времени жалко и усилий ненужных. Впрочем, на истории магии можно было читать любые книги или писать эссе по другим предметам. В целом, терпимо, тем более что все эти учебники, — курса до четвертого, включительно, — они с сестрами уже прочли, обсудили, дополнили из других источников и запомнили, что называется, раз и навсегда. На магловедении, манерах и этикете — все тоже обстояло не так, чтобы плохо. Усвоив еще на первых уроках, что научить девочек Энгельёэн чему-нибудь разумному и вечному они не в силах, учителя махнули рукой и предоставили сестер самим себе. Так что и на этих уроках можно было читать, что вздумается, и писать, что требуется по программе, даже не вслушиваясь в «бу-бу-бу» преподавателя. Но, увы, так было не всегда и не на всех занятиях.