Искатель. 1963. Выпуск №5

О.Генри Уильям

«Куда он мог пойти, этот офицер? Он приказал ждать. Значит, он с кем-то хочет посоветоваться. Он узнал, что в танке есть русские! Он-то не подозревает, что солдаты невзначай сказали правду. Он пошел доложить начальству и посоветоваться: жечь танк с русским, а может быть, обождать до приезда кого-то? Несмотря на то, есть в танке русский или нет, танк следует сохранить как трофей. У него ведь только порвана гусеница».

Педро потянулся к кобуре, вытащил пистолет, Пабло увидел, поднялся с пола и положил руку на оружие.

— Нет,

Педро, ты не сделаешь этого. Настоящие испанцы не кончают жизнь самоубийством. Ты вел себя как настоящий испанец.

— Это великий грех, — сказал Фернандо.

— Куда спешишь, русо? — усмехнулся Маиоло. — Она придет сама и сделает все как надо. Не надо спешить, русо.

— Рассматривай задницу шлюхи и молчи! — зашипел на брата Пабло. — Никто не должен знать, что с нами он!

— Какое это имеет сейчас значение? — удивился Маноло. — Вы слышите?

Снаружи по броне скребли сухие виноградные лозины. Маноло убедился, что все слышали, и сказал:

— Я прошу тебя, брат, не называй так эту женщину! Считай, что это моя жена. Я дал обет: останусь жив, найду ее и женюсь на ней!

— Вонючий ты козел! — шикнул на брата Пабло.

У Маноло задрожали плечи. Он стал смеяться, все громче и громче.

— Тихо, — попросил Педро, — тихо…

Маноло уже закатывался от нервного хохота, голова его запрокидывалась, он весь дрожал. Пабло протянул руку к воротнику его куртки, крутанул так, что треснула материя.

Маноло притих.

— Мы слушаем тебя, брат, — обратился Пабло к советнику.

— Я выстрелю три раза. Пусть фашисты думают, что мы покончили с собой.

— Но мы все равно в плену, — сказал Фернандо. — Как мы выберемся?

— Не знаю, — сказал Педро.

— Вот видишь, — вздохнул Фернандо. — Зачем тогда это делать?

— Мы, может быть, выиграем время.

Маноло успокоился и спросил Педро:

— Зачем нам выигрывать это время? Через полчаса будет еще труднее умирать. Пусть они скорее поджигают танк.

Все смотрели на Пабло.

— Ты, брат Педро, говоришь, что мы можем выиграть полчаса. Может быть, полчаса, может быть, меньше. Здесь, на земле, это вечность по сравнению с загробной жизнью. Стреляй!

— Сядь поудобнее, — попросил Педро.

Маноло вскинул брови.

— Зачем?

— Потом нельзя будет даже шевельнуться.

Каждый постарался устроиться, как ему хотелось. Педро скинул кожаную куртку и бросил на пол, в угол, чтобы пули рикошетом не ранили танкистов, и выстрелил с небольшими промежутками три раза. Пороховой дым защекотал в носу. Неудержимо захотелось чихнуть. Сорвав с головы шлем, Педро закрыл лицо и кое-как справился. Когда отнял шлем от лица, по щекам текли слезы. Улыбающийся Пабло потрепал советника по колену.

Снаружи танка тоже стало тихо. Видимо, солдаты прервали свою работу.

— Что там случилось? — спросил хриплый.

— Вроде застрелились. Не захотели гореть.

— Я

же говорил, что там русский! — сказал хриплый. — Испанцы бы этого не сделали. Сыны скверной матери! Пропала теперь и та тысяча песет, на которую я мог рассчитывать.

— Сеньор майор! — Это говорил солдат, у которого был высокий голос. — Они застрелились. Мы слышали три выстрела. Сначала они ругались. Слышно было, как спорили, только слов не разобрать. Потом один смеялся. С ума, что ли, посходили от страху. А потом три выстрела.

— Разрешите сказать, сеньор майор. Я думаю, что испанцев убил русский. Там был русский. Он их убил. Они, наверное, испугались и решили сдаться, а русский их и убил.

— Сволочь! — сказал офицер. — Явно коммунист! Кто же еще способен на такое зверство!

— Прикажете поджигать танк? — спросил хриплый.

— Нет. Сдадим как трофей. Какой смысл теперь его жечь?

— Может, попробовать открыть? У русского, наверно, с собой был мешок денег, чтобы подкупать испанцев. — Это сказал солдат, у которого высокий голос.

— Что же он, мешок с деньгами возил с собой? Да и открыть нечем. Скоро придет тягач, потащит танк в тыл. Отправишься с ним. Если окажется, что в танке был русский, то возьмешь деньги за его голову и привезешь мне.

— А… нам?

— Я вас не оставлю без награды.

— Господин майор…

— Молчать!

Офицер и солдаты ушли. В танке по-прежнему никто не шевелился, только посматривали друг на друга. Кажется, они попали из огня да в полымя. Вместе с тягачом приедут слесари, откроют башню танка. Пабло постарался объяснить это знаками. Педро согласился с ним, но знаками объяснил, что раз они начали игру, то надо довести ее до конца.

Вскоре солдаты вернулись, взобрались на танк и уселись на башню, очевидно желая показать, что это их добыча, с которой они не расстанутся.

Тягач пришел минут через двадцать. Как и предполагал Пабло, вместе с водителем приехал слесарь. Он осмотрел танк, попутно расспрашивая солдат, как он попал на их батарею. Хриплый и высокоголосый снова повторили свой рассказ о русском, о мешке денег и о выстрелах, после которых в танке не слышалось ни звука.

— Откройте его, — предложил высокоголосый. — Нам надо взять деньги и русского. Мы узнаем его даже мертвого.

— Попробуем, — ответил слесарь.

По броне застучали сапоги.

Педро очень осторожно сполз с кресла командира и, держа наготове пистолет, встал так, чтобы, как только откроется люк, выстрелить в слесаря.

У люка послышался скрежет металла о металл. Слесарь прилаживал зубило. Потом удары. Но вполсилы. Очевидно, после рассказа о деньгах решил не особенно стараться и открыть люк в мастерской. От каждого удара молотка задвижка люка вздрагивала.

У Педро пересохло во рту, дыхание стало хриплым, и он боялся, что слесарь услышит его.