Искатель. 1965. Выпуск №3
Шрифт:
— Конечно. Правда, я не видела его в эту самую минуту, но ясно помню, что он там лежал, когда я вытирала пыль, около девяти часов утра. А больше ведь никто к нам не приходил.
Мегрэ знал, что сама она не могла переложить револьвер в ящик. Его жена так и не сумела привыкнуть к огнестрельному оружию и ни за что на свете не прикоснулась бы даже к незаряженному револьверу.
Он ясно представил себе, как это было. Жена прошла в столовую, поговорила вполголоса с ним по телефону, затем вернулась и объявила мальчишке: «Он будет здесь самое позднее через полчаса».
Мегрэ спросил:
— Ты
— Конечно, должна же я была приготовить завтрак.
— Когда он ушел?
— Вот этого я не могу сказать. Я начала жарить лук и плотно закрыла дверь на кухню, чтобы запах не разнесся по всей квартире. Потом пошла в спальню немного привести себя в порядок. Я думала, что он ждет, и не хотела входить в гостиную, чтобы его не стеснять. Было примерно половина первого, когда я зашла туда и увидела, что его нет… Ты на меня сердишься?
Сердиться на нее, за что?
— Как ты думаешь, что у него случилось? Он совсем не походил на вора.
Он и не был вором, черт побери! Как бы вор мог догадаться, что именно в это утро на камине в гостиной комиссара Мегрэ лежал револьвер?
— Ты встревожен? Он был заряжен?
— Нет.
— Тогда в чем же дело?
Идиотский вопрос! Оружие обычно похищают, чтобы им воспользоваться. Мегрэ вытер губы, встал из-за стола и проверил, на месте ли патроны. Да, они так и лежали в ящике. Прежде чем опять сесть за стол, он позвонил в полицейское управление.
— Это ты, Торранс? Пожалуйста, немедленно позвони всем владельцам оружейных магазинов. Алло… Да… оружейных… Спроси, не покупал ли кто-нибудь патроны для «смит-вессона» сорок пятого калибра специального образца… В случае если такой покупатель еще не приходил, он появится сегодня днем или завтра. Пусть задержат этого человека и сообщат на ближайший полицейский пост… Да, все… Я приду как обычно.
В половине третьего, когда он вернулся на Кэ-дез-Орфевр, Торранс уже узнал, что какой-то молодой человек заходил в магазин на бульваре Бон-Нувель и спрашивал патроны. Так как этого калибра не было, хозяин направил покупателя в магазин Гастинн-Ренетта, и тот продал ему целую коробку.
— Мальчишка показывал оружие?
— Нет. Он протянул клочок бумаги, на котором были написаны марка и калибр.
…В этот день у Мегрэ было много других дел. Около пяти часов он поднялся в лабораторию к доктору Жоссе, который сразу спросил его:
— Вы сегодня вечером будете у Пардона?
— Я уже знаю. Треска по-провансальски, — ответил Мегрэ. — Пардон мне звонил позавчера.
— Мне тоже. Боюсь, что доктор Поль не сможет прийти.
Бывает так, что две семьи почему-то сближаются и начинают проводить время вместе, а потом без всяких причин теряют друг друга из виду. Вот уже около года раз в месяц Мегрэ с женой посещали обеды Пардона, или, как их называли, обеды Тубибов. [3] Именно Жюссье, директор лаборатории криминалистики, однажды вечером затащил комиссара к доктору Пардону на бульвар Вольтера.
3
Арго: Тубиб — лекарь.
«Вот увидите, он вам понравится. Стоящий парень! Мог бы стать одним из самых выдающихся специалистов, и, заметьте, в любой области медицины. Он был стажером в Валь де Грас и ассистентом у самого Лебраза, а потом еще пять лет стажировал в больнице Святой Анны».
«А что он сейчас делает?»
«Занялся практикой в своем квартале. Работает по двенадцать-пятнадцать часов в сутки, не заботясь о том, заплатят ему или нет, и частенько забывает послать счет пациенту. У него есть еще одна страсть — кулинария».
Дня через два после этого разговора Жюссье позвонил Мегрэ:
«Вы любите рагу из утки с бобами?»
«Почему вас это интересует?»
«Пардон приглашает нас завтра на обед. У него подают только одно блюдо — обычно национальное, и он желает узнать заранее, придется ли оно по вкусу его гостям».
«Согласен на утку с бобами!»
С тех пор было еще много обедов, на которых подавали то петуха в вине, то турецкий плов, то камбалу по-диеппски и многое другое.
На этот раз дело шло о треске по-провансальски. Да, кстати, на этом обеде Мегрэ должен был с кем-то познакомиться. Накануне Пардон позвонил ему:
«Вы свободны послезавтра? Вы любите треску по-провансальски? Вы за трюфели или против?»
«За».
У них вошло в привычку называть друг друга по фамилиям, а жены, наоборот, называли друг друга по имени. Обе супружеские пары были примерно одного возраста, Жюссье был лет на десять моложе. Доктор Поль — судебно-медицинский эксперт, который часто присоединялся к их компании, был старше.
«Скажите, Мегрэ, вам не будет неприятно познакомиться с одним из моих старых приятелей?»
«Почему неприятно?»
«Честно говоря, я бы его не пригласил, если бы он не попросил меня познакомить его с вами. Только что он был у меня на приеме, так как я его лечу, и настойчиво допытывался, будете ли вы у меня завтра.
Вечером, в половине восьмого, мадам Мегрэ в легком платье в цветах и веселой соломенной шляпке натягивала белые перчатки.
— Ты готов?
— Пошли.
— Ты все еще думаешь об этом молодом человеке?
— Нет.
Было приятно, что Пардоны жили в пяти минутах ходьбы. В окнах верхних этажей отражались лучи заходящего солнца. Улицы пахли нагретой за день пылью. Повсюду еще играли дети, а родители вышли подышать свежим воздухом и расселись на стульях прямо на тротуаре.
— Не спеши.
Он слишком быстро ходил, по ее мнению.
— Ты уверен, что это он купил патроны?
С самого утра у нее была тяжесть на сердце, которая усилилась после разговора Мегрэ о Гастин-Реннете.
— Тебе не кажется, что он покончит жизнь самоубийством?
— Может быть, поговорим о чем-нибудь другом?
— Он так ужасно нервничал. Окурки в пепельнице были совершенно измяты.
Было очень тепло, Мегрэ снял шляпу и нес ее в руках, как горожанин на воскресной прогулке. Они дошли до бульвара Вольтера и на углу площади вошли в дом, где жил Пардон. Старый узкий лифт, как обычно, громко заскрипел, трогаясь с места, и мадам Мегрэ слегка вздрогнула.