Искатель. 1969. Выпуск №1
Шрифт:
Кронин утвердительно кивнул головой, а потом легонько пожал плечами. Последнее означало, что напоминание это было лишним. Кто же не знает, что задания первой срочности выполняются только на разгоне, а следить за ходовыми двигателями — прямая обязанность инженера?
2
Корабль наполняло негромкое, но густое и какое-то липкое гудение. Гул этот лез не только в уши, но, кажется, и в каждую клеточку тела. Непривычного человека он лишал сна, аппетита и хорошего настроения, но патрульный экипаж его почти не замечал — для них ход
Идти на разгоне — значит идти с постоянным ускорением ускорения — на третьей производной, как любят говорить космонавты. Такой полет возможен лишь при непрерывной работе ходовых двигателей. Стоит им отказать, как корабль мгновенно исчезнет, превращенный в атомную пыль мощнейшим всплеском излучения Черенкова. Поэтому на корабле и стоят два двигателя. Откажет один — второй, работая на полной мощности, вытянет корабль до скорости, на которой уже возможен инерционный полет.
В ходовой рубке в удобных низких креслах сидели Ждан и Кронин. Лобов отлучился на пост связи, чтобы по лонглинии уточнить подробности полученного задания. Клим просматривал лоцию, надеясь найти сведения о пятой планете, на которой им предстояло произвести посадку.
— Есть! — весело сказал он. — Понимаешь, Алексей, эта планета имеет собственное имя!
— Значит, чем-нибудь печально знаменита, — меланхолически заметил Кронин.
— Думаю, что ты ошибаешься. Планета называется очень романтично — Орнитерра. То есть «Планета птиц»!
— Птицы бывают разные, дорогой Клим.
— Разные не разные, а планета — настоящий санаторий. Суди сам, цитирую лоцию: «Ускорение силы тяжести и сутки на Орнитерре практически равны земным. Наклон оси вращения к плоскости орбиты всего один градус, в связи с чем сезонные изменения погоды отсутствуют. Среднегодовая температура экваториальной зоны и зоны средних широт, где располагается более 80 % суши, 25–27 градусов. Качественно климат этих зон напоминает климат Гавайских островов Земли». Ну, скептик, разве это не санаторий?
Инженер кивнул.
— К климату я претензий не имею. А вот как там насчет болот, комаров, тигров и других радостей этого жанра?
— Болота! — с отвращением сказал Клим. — У тебя больное воображение, Алексей. Болота и не снились красавице Орнитерре: «Суша почти сплошь покрыта лесами паркового типа. Преобладают высшие цветковые растения. Цвет растительности синий». Представляешь? Индиговые леса, лазурные луга! Нет, положительно, я начинаю влюбляться в Орнитерру.
— Любовь с первого взгляда редко бывает счастливой, — заметил Кронин.
— Я не доверяю твоим познаниям в этой области. Слушай дальше: «Фауна представлена сравнительно небольшим количеством видов, но сами виды численно очень велики. Бесспорное преимущество в этом отношении принадлежит колибридам — небольшим длинноклювым птичкам, напоминающим земных колибри. Колибриды встречаются повсеместно, держатся стаями по нескольку сот особей, питаются нектаром цветов и насекомыми. Крупные хищники, опасные для человека микробы и вирусы не обнаружены. На планете разрешено свободное дыхание, пользование местной водой при соблюдении ординарных мер дезинфекции. Планируются опыты по использованию в пищу местных животных и растений. Планета намечена для
— Меня еще в детстве приучили не идти против очевидных фактов, Клим, — ответил инженер. — Видишь ли, мой старший брат был очень строгим воспитателем. Когда я начинал говорить о черном, что оно бело, он иной раз поколачивал меня. Так что я соглашаюсь — санаторий. Но если это так, совсем непонятно, зачем нас туда посылают?
— Может быть, база хочет, чтобы мы немного отдохнули и развлеклись? — пошутил Клим.
— И для этого шли на разгоне? Нет, тут что-то другое. Скорее всего что-нибудь стряслось на станции.
— В этом доме отдыха?
Кронин неопределенно пожал плечами.
— Санаторий, дом отдыха — это понятия растяжимые. Человек может заболеть, зачахнуть с тоски, влюбиться, поссориться даже на родной матушке-земле. А что говорить о не обжитых еще планетах? Потерпи, скоро вернется с лонгсвязи Иван, и мы все узнаем.
3
В ходовую рубку вошел Лобов.
— Какие новости? — живо просил Клим.
— И как прошел сеанс? — добавил Кронин, ревниво заботившийся об исправности всей корабельной аппаратуры.
— Сеанс прошел отлично, почти без помех. А новости такие, — Лобов помолчал, потом спросил: — Кстати, с Орнитеррой-то вы познакомились?
— Не тяни. Конечно, познакомились! — умоляюще сказал Клим.
Кронин улыбнулся:
— Я имел счастье выслушать не только лоцию, но и восторженные комментарии Клима.
— Ну, тогда прекрасно. Долго объяснять не придется, — сказал Лобов. — А случилось вот что. На Орнитерре без вести пропали планетолог Виктор Антонов, и биолог Лена Зим, в общем весь состав станции. Пока ничего трагичного, просто они не вышли на связь ни в основной, ни в два резервных срока. Ну и, как полагается по инструкции, база вызвала ближайший патрульный корабль.
— И никаких подробностей?
— Кое-что есть, Лена и Виктор совсем зеленые ребята, стажеры-студенты, проходящие выпускную практику. К тому же, по всем данным, влюблены друг в друга. Их и послали-то вместе только по настойчивой обоюдной просьбе. Между прочим, мне демонстрировали их снимки. Лена Зим — чертовски красивая девушка.
— Все ясно, — безапелляционно заявил Клим. — Парень совсем потерял голову, утащил бедную девушку на романтическую прогулку в синие заросли, где они, как и полагается влюбленным, благополучно заблудились.
— Посылать влюбленных детей на неосвоенную планету! — пробормотал Кронин. — Какое легкомыслие!
— На базе уже каются, — усмехнулся Лобов, — но всех успокаивает то, что Орнитерра практически совершенно безопасна. На базе думают так же, как и Клим: они или заблудились, или потерпели на глайдере аварию, или что-нибудь в этом роде.
— Клим, ты вырос в моих глазах, — заметил Кронин.
— Между прочим, — продолжал Лобов, — голодная смерть им не грозит. Лена обнаружила, что многие плоды Орнитерры вполне съедобны, и подтвердила это серией опытов на себе.