Искатель. 1978. Выпуск №2
Шрифт:
В овальном иллюминаторе тускло голубела освещенная сторона планеты. Один материк был сплошь покрыт обледенелыми скалами, второй, экваториальный, почти сплошь заболочен, так что для высадки годилась только каменистая терраса, спускавшаяся от молодого горного массива, ощерившегося скальными пиками, к топкой равнине. На этот единственный пятачок и нацеливался штурман.
На
— Пропустим это? — полувопросительно обратился Тарумов к тяжело осевшему в кресле Феврие. — Погоду даст нам зонд, а на целый сезон мы тут вряд ли задержимся…
Штурман едва удержался от того, чтобы не спрятать руки за спину и там костяшками пальцев постучать по деревяшке.
— Да-да, — отозвался он с преувеличенной озабоченностью. — У вас ведь шесть зондов, а с посадкой на Чомпоте ни у кого до нас затруднений не было, насколько я помню.
Помнить этого он, разумеется, не мог: космолетчик его класса держал в памяти от двухсот до трехсот планет, но Чомпот не входил в их число. Потому-то командир и предложил:
— А все-таки перепроверим предыдущие посадки…
Садился только «Аларм», разведчик, а «Мирко Сташич», ремонтер, ходил вокруг да около. Данные корабельного информатория были скупы, из них только следовало, что «Аларму» повезло почти так же, как и «Щелкунчику», с той только разницей, что у него полетели двигатели. Они вызвали ремонтера и болтались на стационарной орбите, пока не подошел «Мирко». При этом разведчики произвели вполне удовлетворительную съемку поверхности и набрали порядком статистики по атмосфере. База, оперативно разобравшись с этими данными, признала Чомпот к освоению не вполне пригодным, и поэтому высадка людей не производилась. Экипаж «Аларма» прямо на орбите перешел на ремонтер. «Аларм» был изрядно потасканным кораблем, и его решили бросить, то есть дистанционно опустили на поверхность, дабы он служил автоматическим маяком или, коли понадобится, пристанищем для потерпевших крушение.
— Надо бы задействовать маяк, — забеспокоился Тарумов. — Инженера по связи — в рубку!
Лодария, старший связист, вылез из люка бородой вперед. Следом показался угрюмый Воббегонг с очередной лентой в руках.
— Вы можете задействовать маяк на Чомпоте? — спросил Тарумов.
— А почему нет? — в своей обычной манере вопросом на вопрос ответил Лодария, постоянно раздражавший командира.
— Вызывайте Чомпот, — сухо сказал Тарумов.
— Это недолго. Только мне бы сначала наладить связь с Базой.
— Что-нибудь с передатчиком? — спросил Воббегонг.
— Боюсь, что с антенной. Ее выход в носовой части не проверишь, пока не сядем.
Это и так было ясно — вся носовая часть, разгерметизировавшаяся при ударе, была наглухо перекрыта автоматическими щитами.
— Проще будет воспользоваться аппаратурой на «Аларме», — сказал Воббегонг. — Главное, быстрее. «Гиппократ» торопит.
— Теперь только сесть как можно ближе к этому разведчику, — почти просительно проговорил Тарумов. — Аппаратура на нем работала надежно, во всяком случае, когда «Мирко Сташич» вышел из зоны слышимости, База приняла все данные с АРПС.
Да, АРПС — автоматическая разведочно-поисковая станция, опустившаяся на поверхность вместе с обезлюдевшим «Алармом», — долгое время посылала сведения об атмосфере, почве, растительности и прочих характеристиках этой малопривлекательной планеты, и сейчас все эти сведения, хранившиеся на всякий случай в электронной памяти каждого корабля, светлыми колонками цифр и обозначений проскальзывали по экрану. Животный мир полностью отсутствовал, даже на уровне простейших, но вот плотность зеленой массы на квадратный километр позволила бы там разводить стада мастодонтов или протоцератопсов.
Но сейчас это мало кого интересовало, и Тарумов протянул уже было руку, чтобы выключить подачу данных, когда на экране возникла лаконичная надпись:
СЛЕДЫ ВНЕЗЕМНЫХ ПОСЕЩЕНИИ: ЛЕМОИДЫ (?!)
— Что? — вне себя крикнул Тарумов. — Еще и лемоиды?
Феврие только покачал головой — это было закономерно. Уж если в этом рейсе на них начало все сыпаться с самого начала, то и кончиться должно было какой-нибудь нечистью.
— Ложимся в дрейф, — чуть слышно пробормотал командир. — Теперь только одно — лечь в дрейф.
Свободный дрейф. Ах как это было бы хорошо, как это было бы спокойно, если б не регенераторы. Если б не передатчик.
И если бы не Лора.
— Командир! — Похоже, что до старшего связиста медленно, но верно начало доходить, кто ими командует. — Командир, я не гарантирую, что мы установим связь с Базой и за десять дней…
— «Щелкунчику» лечь в дрейф, — повторил Тарумов.
«Если бы мои подчиненные когда-нибудь посмотрели на меня так же, как сейчас Воббегонг и Лодария на своего командира, — мелькнуло в голове у штурмана, — я, наверное, выбросился бы в открытый космос. Хотя… чем я лучше его?»
— Воббегонг, — заставил он себя произнести чужим, твердым и молодым голосом, — посмотрите еще раз, как там в медотсеке. А вы, Лодария, постарайтесь не затягивать ремонт на десять дней.
Люк за ними захлопнулся чересчур поспешно.
— А теперь, Сергей, в сложившейся обстановке я беру командование кораблем на себя.
Тарумов прикрыл гласа, словно на него замахнулись.
— Первое, — продолжал штурман, — необходимо проверить, кто из нашего экипажа или из состава экспедиции имел дело с лемоидами. Если таковые имеются — немедленно их в рубку.
Тарумов кивнул.
«Не торопись соглашаться, растяпа, — с горечью подумал Феврие. — Посмотри сначала, а могу ли я взять на себя такую тяжесть. Я ведь не могу. И не возьму. Ты растерялся, ты не знаешь, что главное сейчас — корабль с онемевшими передатчиками, угроза удушья или эти внеземные механические нелюди на этом треклятом Чомпоте, куда нам все-таки придется садиться. Но главное не это, с этим мы как-нибудь справимся. А главное — любой ценой спасти Лору Жмудзинявиченене. Как это сделать, решать будешь ты».