Искатель. 1985. Выпуск №5
Шрифт:
Произнеся эти слова, он встает и направляется к шлюзу и успевает туда проскочить, пока я прихожу в себя.
— Капитан, — говорю я. Он уже в шлюзе, натягивает скафандр за герметической переборкой, но я — то хорошо знаю, что он меня слышит — в шлюзе есть специальный громкоговоритель.
— Капитан, — говорю я. — Не надо глупостей. Не рискуйте жизнью из-за пустяков.
— Ничем я не рискую, — говорит он, и я сразу вспоминаю его лицо в тот момент, когда он БЫЛ В ЭТОМ УВЕРЕН. — Во всяком случае, мне так кажется, и я это проверю.
И после этих слов покидает шлюз. Некоторое
Капитан Никитин тем временем уже снял правую носовую батарею и тащит ее на плечах к норме. Не успел я похвалить его мысленно за быстроту и сноровку, гляжу — на правом локаторе, против точки, где только что была батарея, горит сигнал. Значит, еще один метеорит появился откуда-то и мчится теперь прямо на моего капитана, пользуясь тем, что тот только что снял охранявшую его противометеоритную лазерную батарею. В сектор обстрела других батарей метеорит не попадает, разворот сделать я не могу, потому что скинет тогда Никитина в тартарары, увернуться не могу по той же причине; сижу, словно выключенный манипулятор, не имея возможности пальцем пошевелить, и наблюдаю, как у меня на глазах расстреливают моего собственного капитана. Это, конечно, гипербола, попасть в Никитина метеорит не может, слишком такое маловероятно, но все равно впечатление достаточно жуткое.
Разумеется, капитан Никитин никакой угрозы не видел, индивидуального радара у него нет, и ползет себе по направлению к корме, чтобы установить там лишнюю лазерную батарею, последняя надобность в которой давно миновала, потому что атака кончилась и единственный метеорит, оставшийся от роя, приближается сейчас спереди, угрожая ударить по ничем не защищенной обшивке. А из показаний приборов следует, что как раз с этим метеоритом нам соприкасаться вовсе необязательно, потому что он метеорит крупный и плохо нам придется после лобового с ним столкновения.
Ладно, думаю, все равно обшивку латать.
Тут мой капитан Никитин, проползая около шлюза, вдруг зачем-то как юркнет туда вместе со своей лазерной батареей!
Зачем он так поступил, непонятно, но у меня на душе полегчало. Все-таки неприятно, когда человек за бортом, в который нацелился метеорит, и, кроме того, от толчка в момент столкновения могло бы скинуть моего славного капитана неизвестно куда подальше, ищи его тогда по всей Вселенной. К тому же теперь мне можно спокойно врубать двигатель, потому что Никитин, к счастью, догадался прикрыть за собой люк.
Подумал я это быстро, вернее, вообще не думал, просто руки и ноги сами потянулись куда нужно, но я Не успел ничего включить, потому что метеорит вдруг рвануло на миллион обломков — бывает такое, от внутренних напряжений — и они огненными радарах дождем обдали весь борт нашего доблестного корабля.
А после этого был жуткий, ужасный момент, когда со мной что-то происходило, не могу объяснить что, — я и сам этого не помню, помню только что-то жуткое и ужасное,
А капитан Никитин, вот он, вылезает из шлюза, лицо у него бледное-бледное, ни кровинки, и спрашивает:
— Что случилось?
Я же сижу как парализованный, сам ничего не понимаю, ответить ничего не могу, и в мозгу у меня одна только идиотская мысль о том, что, вот если бы со мной ничего не произошло, капитана Никитина бы сейчас не было.
— Я вас спрашиваю, штурман Буров, — говорит он мне, как обычному подчиненному. — Что случилось? Я находился в шлюзовой камере, когда корабль затрясло поперечной вибрацией.
— Ничего особенного не произошло, — говорю я. — Просто нас ударило метеоритом.
Удивительное дело — совсем мне не хочется его обнимать и целовать, как полагается делать, когда человек чудом спасается от смерти. Нет — сижу как обесточенный робот и безуспешно пытаюсь вспомнить, что же это такое со мной произошло.
— Какого дьявола вы полезли в шлюз? — говорю я неожиданно для себя самого.
— Не знаю, — говорит он. — Просто мне захотелось.
И снова я вспоминаю, как он БЫЛ УВЕРЕН. А ведь не спрячься он в этот дурацкий шлюз, куда девалась бы вся его уверенность?
— Вы никогда не видели мираж, штурман? — говорит он, настроившись почему-то на благодушный лад.
— Какой еще мираж? — говорю я, смутно припоминая, что на Земле в связи с Никитиным мне что-то такое говорили.
— Космический, — говорит он, и я смотрю в направлении его пальца на телевизионный экран и вижу там корабль, земной корабль, точно такой же, как наш.
— Корабль! — кричу, я, как какой-нибудь раненый динозавр.
— Не корабль, а мираж, — говорит Никитин. — Это отражение нашего звездолета.
— Космический мираж? Никогда о таких не читал, — говорю я. И, вглядываясь в изображение на телеэкране, узнаю наше корыто вместе со всеми его ходовыми огнями и вижу, что на его носу не хватает одной лазерной батареи. А потом замечаю и лазерную батарею, она болтается возле правого борта, а рядом с ней в пустоте плывет что-то, похожее на сплющенный под прессом спальный мешок, поблескивающий пластмассой шлема…
— Я их видел сколько угодно во время своих прежних рейсов, — объясняет^ мне Никитин. Мираж — если это мираж — тает вдали, мы удаляемся от места встречи с метеоритами, но видение все еще стоит у меня перед глазами.
— В институте нам ничего подобного не рассказывали, — держа перед глазами видение, говорю я, задавая себе вопрос, что это за мираж, если его можно видеть на экране радара — а я туда успел посмотреть, прежде чем мы оставили его за пределами видимости.
3. Возвращение времени
Одного прикосновения к биоусилителям было достаточно, чтобы понять, что без Возвращателя Времени теперь не обойтись. Как и следовало ожидать, подопечный снова лишился будущего. Техник-хранитель Рон Гре отдал короткое мысленное приказание. Возвращатель тихо загудел.