Искатель. 1994. Выпуск №5
Шрифт:
— Так, пора заряжать, — кивнул он Хансену и Миллзу, командиру торпедного расчета. — Не желаете ли составить им компанию, доктор Карпентер? Или, может быть, вы знаете, как заряжаются торпедные аппараты?
— Признаться, я никогда раньше этого не видел, — ответил я. — И мне было бы очень интересно взглянуть.
Молча оценив внимание капитана по отношению ко мне, я отправился следом за Хансеном и Миллзом. Лейтенант Миллз был чем-то похож на штурмана Рэберна: их обоих скорее можно было принять за выпускников колледжа, нежели за видавших виды офицеров-подводников.
Хансен
— Это контрольные лампочки, док, они показывают, в каком состоянии находятся торпедные аппараты. Если лампочки зеленые, значит, щиты наружных крышек аппаратов задраены наглухо. Шесть крышек открываются со стороны моря — это передние крышки и шесть открываются вовнутрь — это задние крышки, они служат для заряжания торпедных аппаратов. Всего у нас двенадцать лампочек, и мы внимательно следим, чтобы они всегда были зелеными. Если хоть одна будет красной — значит, соответствующая передняя крышка открыта. Короче, это значит, что дело дрянь, понятно?
Затем мы двинулись по проходу дальше, миновали кают-компанию и по широкому трапу спустились в столовую команды. Оттуда наконец попали в отсек запасных торпед. Когда я был здесь последний раз, на следующее утро после того, как мы вышли из Клайда, я видел тут девять или десять матросов — они лежали на койках и мирно спали. Теперь же койки были пусты. Нас ждали пять человек: четверо матросов и старшина по фамилии Боуэн, которого Хансен в нарушение устава называл просто Чарли.
— Сейчас вы поймете, — обратился ко мне Хансен, — почему офицерам у нас платят больше, чем матросам, и, кстати, правильно делают. Пока Чарли со своими молодцами будет отсиживаться за двойной таранной переборкой, нам придется лезть в торпедный отсек и проверять, все ли торпедные аппараты в порядке. Так велит устав. Выдержка, хладнокровие и стойкость офицеров — залог безопасности матросов.
Боуэн усмехнулся и открыл дверь в первой переборке. Мы перешагнули через порог восемнадцатидюймовой высоты, подождали, пока матросы задраят за нами дверь, после чего Хансен открыл дверь в передней переборке, и мы очутились в носовом торпедном отсеке. Оставив дверь широко открытой, Хансен закрепил ее с помощью тяжелой вертикальной задвижки.
— Действую точно по уставу, — сказал Хансен. — Обе двери могут быть открыты одновременно, только когда производится непосредственное заряжание торпедных аппаратов, чем мы вскорости и займемся.
Проверив положение металлических рукояток на задних крышках торпедных аппаратов, Хансен потянулся вверх, достал микрофон на шнуре и, щелкнув выключателем, доложил:
— К проверке аппаратов готовы. Все рычаги управления в исходном положении. Как там лампочки — зеленые?
— Все зеленые, — ответил громкоговоритель дребезжащим, металлическим голосом.
— Так вы же их уже проверяли, — мягко напомнил я.
— Повторение —
— Третий и четвертый, — ответил Миллз.
На круглых крышках торпедных аппаратов я успел разглядеть медные таблички с номерами: 2, 4 и 6 — по левому борту и 1, 3 и 5 — по правому. Таким образом, лейтенант Миллз указал на центральные аппараты с каждой стороны.
Миллз снял фонарь с крючка на переборке и подошел к аппарату номер три.
Хансен сказал, обращаясь ко мне:
— Приходится все время глядеть в оба. Сначала Джордж открывает пробный кран на задней крышке, чтобы убедиться, что внутри аппарата нет воды. Вообще-то ее быть не должно, хотя иной раз она все же затекает — через переднюю крышку. Если пробный кран показывает, что все в норме, Джордж откроет заднюю крышку, осветит фонарем переднюю и проверит, нет ли повреждений в трубе торпедного аппарата. Ну, как там, Джордж?
— Третий в норме. Можно открывать. — Миллз налег на здоровенный рычаг, и тяжелая круглая крышка открылась. Затем он осветил фонарем трубу торпедного аппарата изнутри, выпрямился и доложил: — Чисто, как в аптеке.
— А ведь докладывать он должен совсем по-другому, — с досадой вздохнул Хансен. — Ну и молодежь пошла! Ладно, Джордж, теперь давай четвертый.
Миллз улыбнулся, наглухо задраил крышку третьего аппарата и перешел к четвертому. Подняв рукоятку пробного крана, он проговорил: — Ух ты! Вода.
— Много? Давай-ка поглядим.
— Да так, лужица..
— Дело плохо? — поинтересовался я.
— Бывает, — коротко ответил Хансен. — Он дернул рукоятку вверх-вниз, из крана вытекло немного воды, не больше столовой ложки. Потом сказал: — Если передняя крышка задраена неплотно, на большой глубине под сильным давлением вода, конечно, может попасть внутрь аппарата. Сейчас, похоже, так оно и случилось. А вот если бы крышка была открыта совсем, дружище, на такой глубине струя воды выстрелила бы вон из того отверстия, точно пуля. Так что давайте не будем рисковать.
— Центральный! — проговорил Хансен в микрофон. — Проверьте на всякий случай показания дифферентомера по вахтенному журналу.
После короткого молчания динамик проскрежетал:
— Говорит капитан. По записям в журнале, дифферент в норме, во всех аппаратах — «сухо». Подписано лейтенантом Хансеном и старшим механиком.
— Благодарю, сэр, — Хансен выключил микрофон и улыбнулся. — Ручательства лейтенанта Хансена мне вполне достаточно. Как там дела, Джордж?
— Течь прекратилась.
— Открой-ка крышку.
Миллз надавил на тяжелый рычаг. Тот опустился на дюйм-два — и застопорился.
— Странное дело, — проговорил Миллз.
— Что, твоим матросам никогда не приходилось слышать про смазочное масло? — спросил Хансен. — Сильнее нажимай.
Миллз навалился на рычаг всем телом. Тот опустился еще на пять дюймов. Миллз приготовился налечь на рычаг со всей силой, но тут Хансен закричал:
— Нет, стой, ради, Бога, постой!