Искатель. 2000. Выпуск №6
Шрифт:
— А Сизов?
— А чего Сизов? И Сизов поехал. Алик его позвал, сказал, что надо до одного местечка доехать, а потом, говорит, и его вопрос решать будем. И еще у Сильвестра спросил, подбросит ли он их потом до центра? Сильвестр ответил, что хоть на край света…
— И куда вы их повезли?
— На Луговую.
— Номер дома?…
— Двадцать семь. Там у Сильвестра какой-то дядька-алкоголик в частном доме живет. Он за бутылку хоть черта за пазухой пригреет.
— И Альберт
— Удивился. Но я сказала, что Наташка сейчас у бабушки. Боится родителям на глаза показываться.
— И что же было потом?
— А чего потом-то? Вошли с Баранчеевым в дом. Сизов па улице остался. Сказал, здесь подожду… Сильвестр Баранчеева по башке шарахнул и укол ему сделал, пока тот в отключке был.
— Что за укол?
— Героин.
— Круто… — покачал головой Петренко.
— А дальше… — Морозова вздохнула. — Дальше и Сизова позвали. Сказали, иди кофейку выпей. Он и вошел па кухню. Ну и то же самое. Сильвестр с дядькой их связали, оттащили в сарай и бросили в погреб. И Сильвестр их несколько дней на игле держал…
— И героин все время колол?
— Вот этого я не знаю. — Она пожала плечами. — Наверное…
Дворецкий повернулся к Петренко:
— Здорово придумано — несколько дней держишь человека на героине, а потом из него веревки можно вить. Он за очередную дозу сделает для тебя все что угодно. — Юра покачал головой. — Бедные парни… — Он выбил из пачки еще одну сигарету и протянул девушке. — Кать, а где вы с Сильвестром должны были встретиться?
— Когда?
— После встречи с Баранчеевой.
— Я должна была выйти на «Строительной».
Дворецкий прикинул, что это третья остановка от города. Они все вышли на второй. А если бы доехали до следующей? Спугнули бы Сильвестра, и лови потом ветра в поле…
— А как ты думаешь, где он сейчас тебя ждет?
— Дома, наверное…
Поехали на двух машинах — спереди на отдельской «шестерке» Дворецкий, Петренко, Гладыщев и Морозова, сзади — группа захвата на «уазике».
Семенов с дежурной группой направился на Луговую освобождать курсантов.
План Дворецкого был прост: вместе с Морозовой они поднимаются в квартиру к Селиверстову, она звонит — ключа у нее с собой не было, — он открывает, а дальше дело техники.
В машине Дворецкий заметил, что ей становится все хуже и хуже. Она покрылась липким потом, красные, воспаленные глаза приобрели сумасшедший блеск, она курила одну сигарету за другой, и под конец почти получасовой езды ее начало подташнивать.
Дворецкий молил Бога, чтобы девушка продержалась еще немного. Он понимал — задержать Сильвестра с ее помощью будет гораздо проще. Хотя кто его знает, что у этих наркоманов на уме? Один тоже вначале вел себя спокойно, а потом взял и выбросился в окно. Полная непредсказуемость…
Юра повернулся и посмотрел на Морозову, сидящую на заднем сиденье между Петренко и Гладышевым. Она наклонила голову и сплевывала себе под ноги.
Неожиданно девушка спросила:
— Так эта сучка всё-таки проболталась?
— Кто? — не понял Дворецкий.
— Баранчеева.
— О чем?
— О том, что сынок ей встречу в электричке назначил.
— Так она же мать. Она за сына переживает…
И ее прорвало:
— А у меня нет матери! Нет! И никто за меня не переживает! Я никому не нужна! Сдохну где-нибудь под забором, и никто не заплачет… Плохо мне, понимаете, плохо! И мать меня не пожалеет, не погладит по головке, не спросит, как же ты, дочка, до такой жизни докатилась! Слушайте, дайте уколоться!
— Ну ты придумала!
— Ну дайте! — жалобно протянула она.
— Где ж мы тебе возьмем?
— Ну у вас же есть в конторе! Вы же отбираете! Давайте вернемся! — И с нажимом: — Ну что вам жалко? Одну дозочку! Малюсенькую…
«Шестерка» затормозила напротив длинного серого дома.
— У Сильвестра дома доза есть?
— А что? — насторожилась она.
— А то, чем быстрее мы к нему попадем, тем быстрее у тебя будет доза.
— Врете вы все… — еле слышно пробормотала Морозова.
Она стояла напротив двери, обитой темно-коричневым дерматином. Глазка не было. С обеих сторон от двери замерли с автоматами наготове ребята из группы захвата. В бронежилетах и массивных шлемах со стеклянным забралом они напоминали героев фантастических боевиков.
Дворецкий кивком показал Морозовой, чтобы позвонила. Она никак не отреагировала. Тогда он сам протянул руку и вдавил кнопку. Все замерли.
Почти сразу же, словно человек стоял за дверью и ждал тонка, раздался грубоватый мужской голос:
— Это ты, детка?
— Я, Гарик! — ответила она чуть дрогнувшим голосом.
— Ну где ты так долго болталась?!
И только Дворецкий успел подумать, что последнюю Фразу Сильвестр произнес как-то очень по-домашнему, словно заботливый муж, уставший ждать задержавшуюся у подруги жену, как Морозова истошным криком вспорола тишину спящего подъезда:
— Гарик, беги, менты!…
Глава одиннадцатая