Искатель
Шрифт:
– Как долго? – спросил Алекс.
– Сбор материалов, которые позволят что-то сказать, еще не закончен. Похоже, в течение нескольких поколений. – Винди глубоко вздохнула. – Трудно даже представить, насколько отважными были эти люди. Что поддерживало их силы?
Ожидание помощи, подумала я. Надежда, что кто-то их найдет.
– Они построили несколько летательных аппаратов. Еще Эмиль говорит, что он нашел остатки весьма изобретательных устройств для производства еды.
Понемногу становилось известно, в каких условиях жили люди. Полярное убежище оказалось большой, широко
Ответ на этот вопрос, судя по доходившим до нас оценкам специалистов, был неожиданным. Специалисты отвечали утвердительно. Температура у полюсов в самое жаркое время лета была сопоставима с температурой на экваторе Окраины. Да, жарко – но вполне сносно по сравнению с остальной планетой.
В конце года экспедиция обнаружила остатки библиотеки – несколько тысяч томов.
– Увы, они не поддаются восстановлению, – сказал Бранков. Мы только что пообедали вместе с Винди и вернулись к ней офис, где нас ждало это известие.
Не поддаются восстановлению.
Бранков показал нам библиотеку – помещение без окон, с полками вдоль стен. На полках – бесформенная каша.
– Книги долго не выдерживают даже в более благоприятных условиях, – сказал он. – А здесь условия хуже некуда.
Я живо вспомнила джунгли и сырой влажный воздух.
Наконец специалисты оценили, как долго удалось продержаться поселенцам: почти шестьсот лет. Бранков был похож на военного – лет пятидесяти с небольшим, с коротко подстриженными светлыми волосами, в тщательно отглаженном комбинезоне, с идеальной дикцией.
– Они не могли до бесконечности поддерживать работоспособность техники в таких условиях. Вероятно, в конце концов она просто износилась. – Бранков отвел взгляд и покачал головой. – Вам нужно побывать здесь. Тогда вы поймете, с чем они имели дело.
Он стоял внутри модульного домика – передвижного укрытия. За окном бушевала метель.
– Шестьсот лет, – сказал Алекс. Туда и обратно, от экватора к полюсу, каждый двадцать один месяц, пока планета то вскипала, то замерзала.
Я посмотрела в окно. В Андикваре такая теплая погода считается летней.
– Интересно, кто-нибудь пытался их искать? – спросила Винди.
Я подумала: им наверняка хотелось, чтобы их оставили в покое.
Осень принесла очередные новости. Были найдены несколько городов, построенных первопоселенцами Марголии. Мне стало интересно, сохранилась ли хоть какая-то часть дома, который мы видели на голограммах. А что случилось с девочкой, радостно позировавшей вместе с матерью?
Алекс с головой ушел в исследование Марголии. Он путешествовал по библиотекам на континенте и на островах, добывая тексты о движении марголиан, которые потом зачитывал с религиозным рвением. В основном это были выдержки из книг двадцать восьмого века, семейных хроник, церковных записей, дневников. Как отмечал Алекс, тексты сохранились благодаря тому, что их держали в сундуках или на чердаке. Найденные пару столетий спустя, они уже представляли исторический интерес.
– О них заботились, делали с них копии, – сказал Алекс. – Достаточно пережить первые двести лет, а дальше все будет просто.
Я спросила его, что он ищет. Он рассмеялся и отодвинул стопку документов в сторону:
– «Бремерхафен». Я пытаюсь выяснить, что случилось с «Бремерхафеном».
Заморгала лампочка вызова на панели Джейкоба – сообщение для Алекса.
– Доктор Яшевик, сэр. Она хотела бы поговорить с вами, когда у вас будет время.
Алекс велел Джейкобу установить соединение. Мгновение спустя появилась Винди:
– Думаю, тебе будет интересно. Это найдено примерно на двадцатом градусе южной широты. – Свет мигнул, и мы оказались на месте раскопок, посреди снежной бури. Перед нами была часть здания – по сути, угловой камень с непонятными символами: мы разобрали только цифры. – Тут написано: «Школа имени Поля де Ренна, 55». Кто такой Поль де Ренн, мы понятия не имеем.
– Что означают цифры? – спросил Алекс. – Год постройки?
– Они считают, что да.
Пятьдесят пять.
– Видимо, пятьдесят пятый год с момента основания колонии, – сказал он.
– Вероятно.
– Кто-нибудь может предположить, сколько длился тамошний год до катастрофы?
– По их мнению, он был процентов на десять короче стандартного года.
– Значит, школу построили примерно через сорок девять лет после высадки. По земному времени.
– Что-то в этом роде.
– Если предположить, что колонию основали в две тысячи шестьсот девяностом, получается примерно две тысячи семьсот тридцать девятый по земному календарю.
– Да.
– А катастрофа случилась в две тысячи семьсот сорок пятом.
– Угу. Интересно, они знали о ее приближении, когда строили школу?
Алекс потер лоб:
– Пожалуй, нет. Здание могло устоять после катастрофы?
– Не знаю. Он ничего не сказал, – вздохнула Винди. – Даже если так, вряд ли кто-нибудь захотел бы сидеть там летом или зимой.
– Да, – кивнул Алекс. – Пожалуй, да.
– Им приходилось постоянно перемещаться, – сказала я.
– Наверное, другого выбора не было, – заметил Алекс. – Вряд ли они проводили несколько месяцев на полюсе, а остальную часть года – на экваторе. Им требовались промежуточные базы. Может быть, здесь находилась одна из них. Весенний город. Сомневаюсь, что они могли долго оставаться в одном и том же месте.
– Удивительно, что они вообще не сдались, – сказала Винди. Новости, похоже, ее опечалили. Думаю, все мы предпочли бы, чтобы конец наступил как можно быстрее.
– Шесть веков, – улыбнулся Алекс и велел Джейкобу увеличить изображение камня. – Невероятно. – За окном начало темнеть: за нашим окном. Сгущались дождевые облака. – Что-нибудь еще? – спросил он.
– Они нашли памятник – возможно, на том месте, где колонисты впервые ступили на землю. Наверняка сказать трудно. Все разбито на мелкие кусочки.