Искатели потерянного ковчега. Индиана Джонс и последний крестовый поход
Шрифт:
Донован скрестил на груди руки.
— Но думаю, что долго вам мучиться не придется, скоро вас развяжут.
Что-то в его тоне не понравилось Инди. Насторожил и странный, шизофренический смешок, последовавший за этим. Кажется, он начал лучше понимать этого человека, и почему тот сотрудничает с фашистами. Ему уже было нетрудно представить себе Донована мирно беседующим с Гитлером о картинах, реликвиях, предметах старины, об их ценности и об их таинственной силе…
Инди нашел глазами Эльзу. Она стояла в стороне, в тени, но он заметил, что она смотрит на него. Ему показалось, что она выглядит печальной, осунувшейся, углубленной в себя, но, возможно, он просто принимал желаемое за действительное. Да и вообще, наплевать на нее! Она обманула его. Использовала его. Предала его. Она спала с его отцом.
Ничего удивительного, что на душе у нее погано.
Дверь распахнулась и Инди услышал голос полковника Фогеля:
— Доктор Шнайдер, вам депеша из Берлина. Срочно возвращайтесь — завтра в институте арийской культуры важное заседание.
— Ну и?
— Вас просят выступить. — Он откашлялся. — Будут присутствовать очень важные гости.
— Спасибо, господин полковник.
Она снова посмотрела на Инди, затем обратилась к Доновану:
— Я присоединюсь к вам в Искендеруне как только освобожусь.
Донован протянул ей дневник.
— Возьмите с собой. Без карты он нам все равно не нужен. Покажете его в Берлине, пусть знают, что мы не стоим на месте. А затем можете сдать в Музей Рейха — прекрасный сувенир.
Фогель подошел к Доновану и кивнул в сторону пленников.
— Разрешите расстрелять их. Тогда, по крайней мере, у нас не будет больше инцидентов вроде того, наверху.
— Нет, — быстро сказала Эльза. Затем добавила: — Если мы не сможем взять нужные страницы у Броди, они нам потребуются живыми.
Донован с минуту стоял в нерешительности. Он посмотрел на Инди, потом на Генри, словно те были любопытными, а возможно, и ценными экспонатами. Затем сказал Фогелю:
— Всегда слушайтесь доктора Шнайдер. Подождем. Вот получим сведения, тогда они ваши.
Полковник нахмурился, с ненавистью взглянул на Инди, затем коротко кивнул Доновану. Инди было ясно, что он считал разумным покончить с ними как можно скорее. По-видимому, желание отомстить за смерть своих товарищей занимало его значительно сильнее, чем святой Грааль.
— Пошли, — бросил Донован и прошел к камину. Он вошел в него и открыл потайную дверь. Фогель и охрана последовали за ним. Донован пропустил их вперед и обернулся к Эльзе.
— Вы идете?
— Мне надо еще кое-что уладить перед отъездом. Через несколько минут я буду готова.
Донован кивнул и улыбнулся Инди и его отцу словно хорошим знакомым или коллегам. Точно, псих, решил Инди.
Донован вышел.
Эльза повернулась к Инди. На ее лице было то самое нежное выражение, которое он видел в минуты их близости в Венеции.
Какого черта ей сейчас от меня надо?
Он отвел глаза.
— Инди, я Выдумала эту причину про страницы и Маркуса Броди, чтобы не дать полковнику убить вас.
Он поднял на нее глаза и усмехнулся.
— Да ну? Значит, он «плохой» фашист, а ты «хорошая».
— Перестань! И тебе и мне нужен Грааль, в этом все дело. Ради него я могу пойти на все, но ведь и ты такой же.
— Мне очень жаль, что вы так думаете, доктор Шнайдер. — Его голос был ровным и безжизненным.
Эльза провела рукой по его лицу, он резко отстранился. Она наклонилась и заговорила, нежно и волнующе. Он чувствовал на своей щеке ее дыхание, ее кожа все также немного пахла мылом и какими-то духами, которые будили воспоминания и сводили с ума.
— Я знаю, что ты злишься. Прости меня. Но я должна тебе сказать, я никогда не забуду, как нам было хорошо.
Генри, который не видел Эльзы, но слышал ее слова, ответил:
— Да, нам было очень хорошо. Спасибо.
Эльза сделала вид, что не слышит.
— Инди, пойми в каком я положении.
Инди хотелось плюнуть ей в лицо, но вместо этого он кивнул. Бог ее знает, вдруг она развяжет веревки и даст им шанс скрыться.
Она наклонилась и страстно поцеловала его, ее рука обхватила его шею…
— Доктор Шнайдер!
Эльза резко выпрямилась и повернулась к камину. Там, у потайной двери стоял Фогель.
— Да, господин полковник? — Она все еще не отошла от Инди.
— Машина ждет вас.
— Спасибо.
Она улыбнулась Инди и, отбросив с лица светлые пряди волос, произнесла.
— Вот так прощаются австрийцы.
Затем подошла к Фогелю.
— Я готова, — и выскользнула через дверь, в камине.
Полковник не ушел вместе с. ней. Четким солдатским шагом, как на параде, он промаршировал к Инди, на губах играла гадкая усмешка.
— А вот так прощаются немцы, доктор Джонс, — и, размахнувшись, он заехал кулаком Инди прямо в челюсть. Изо всей силы. Струя крови потекла у Инди изо рта, хлынула из носа. Фогель развернулся и вышел.
Инди быстро моргал, в надежде, что голова прояснится.
— Кажется, австрийское прощание мне больше понравилось, — пробормотал он себе под нос.
— Перестань болтать! — огрызнулся Генри. — Думать мешаешь.
— Думай на здоровье. Кстати, пока думаешь, помоги мне выпутаться из этих проклятых веревок. Нам надо добраться до Маркуса раньше, чем его сцапают фашисты.
— Ты же сказал, что у Маркуса два дня в запасе и что он успеет исчезнуть.
— Ты что, шутишь? Я все придумал. Это Маркус-то успеет исчезнуть? Да он один раз в собственном музее умудрился заблудиться.