Искатели прошлого. Книга 2. Хроники бардов
Шрифт:
Всё это время его тревожила одна мысль: несмотря на то, что большинство его спутников были дворянами, на время своих походов они предпочитали забывать об этом, да и дома, в своих родовых замках или деревнях держались приветливо со всеми, будь то дворцовая челядь, пастухи или крестьяне. Они хорошо общались с Дарином, который, как позднее заметил маг, не чувствовал себя среди них обделённым или на вторых ролях. Даже с ним, человеком без рода и без дома, простым нищим, если подумать, они обращались, как с равным. И пусть он маг, пусть они через многое прошли вместе, но ведь какие-то предрассудки должны были остаться, но их не было. Даже Эндиус, пусть первым делом при знакомстве и выяснял про титул и степень
– О законе работорговли, – тихо начал принц, словно надеясь, что маг всё поймёт и продолжит его мысль. – Раб может считаться свободным, только если купивший его хозяин освободит его в присутствии ещё как минимум десяти свободных людей.
– И? – Рума никогда не слышал подобных правил и попытался найти свою оплошность, но пока не находил. – Ведь там было десять свидетелей?
– Раба нельзя освободить, просто сняв с него цепи.
– Но купец ведь сказал, что его больше не продать!
– Вот именно. Если бы ты хотел освободить его, ты должен был опровергнуть эти слова и купить его сразу там. Он отдал бы его по меньшей цене, как больного, и тогда ты бы имел право освободить его. Но купец просто выкинул свой товар. Он не хотел лечить его. А теперь раб снова здоров, его снова можно продать. Следовательно, он снова становится рабом и имуществом этого купца.
– Нет, стой, – замер Рума. – Он ведь оставил его умирать. То, что он выжил, купец даже узнать бы не смог, так какое он имеет право на него?
– Теперь он знает. И… Вы не читали правила игр? – Акан посмотрел так, словно заподозрил его в слабоумии.
– Разве они записаны?
Акан задохнулся и чуть не схватился за голову. Теперь ему стало понятно, почему Рума отказался его слушать и поддержал бредовую идею раба.
– Игры рабов потому и называются так, что играть в них могут только рабы.
Поняв, в какую ловушку попался мальчишка, Рума рванулся обратно к бараку с невольниками, но убежать далеко ему не дали. Акан снова остановил его, на этот раз хорошенько встряхнув.
– Ещё можно успеть, – Рума попытался объяснить.
– Нет. Уже всё. Осталось только дождаться конца Игр.
– А потом? Просто выкупить? – он засомневался, но Акан уже доходчиво разъяснил, почему стоит к нему прислушиваться.
– Не знаю. Теперь – не знаю.
– Почему? – Рума заглянул в глаза принца. – Есть ещё правила?
– Не совсем. Скорее идеология, – встретив выжидающий и всё такой же непонимающий взгляд мага, Акан вздохнул. – Обычно купцы не продают рабов в «свободные» страны. Нагат считается одной из них.
– То есть мы не можем его купить?
– Вероятно, да. Думаю, как уроженец Маона, ты бы смог, но не теперь. Он тебя к нему и близко не подпустит. Думаю, сейчас действительно могут сработать только твои способы, – невесело усмехнулся Акан. – Но, если кто-то здесь услышит вашу историю, общественность будет против тебя.
– Пойдём, – заметив, что маг больше не рвётся за рабом, сказал принц. – Время Игр. Посмотрим, что случится. Но на многое не рассчитывай.
– Что будет, если Сента проиграет? – спросил Рума.
– И он и его сестра останутся собственностью купца, как и сейчас. Ты сможешь его выкупить, но только если купец не откажется от сделки с тобой. Но я боюсь, он догадается о твоей силе. Достаточно вспомнить демона и перелом. Думаю, он будет тебя избегать.
– А если выиграет?
– Освободит сестру. Возможно. Если купец не узнает о тебе, и не заявит, что победа нечестная. Сам раб не освободится.
– Но хоть что-то я сделать смогу? – Рума искал выход. По всему выходило: помочь может только его магия.
– Нет. Просто сиди и не привлекай внимания. Возможно, позже у нас появится шанс.
Акан посмотрел на мага долгим взглядом, словно раздумывая, что тот способен выкинуть. Но, видимо, успокоенный его растерянностью, снова направился к лестнице, потянув мага за собой. Руме ничего не оставалось, кроме как направиться следом.
Вокруг собирались люди. Кто-то так же, как и они, поднимался наверх, кто-то спускался, а кто-то просто стоял, подыскивая место.
Трибуны были поделены на несколько ярусов. Внизу, примерно на высоте человеческого роста от земли находился первый из них, состоящий только из огороженных деревянными перилами площадок, на которых собирались организаторы. Разделялись ярусы проходами, от которых снова поднимались лестницы. Второй ярус был гораздо больше, там стояли отдельные длинные скамьи, покрытые красной тканью. Этот ярус предназначался для дворян и купцов. Видимость здесь была лучшая, из любого места трибун можно было увидеть всю арену. Рума и Акан аккуратно проходили мимо людей, стараясь не привлекать внимания и отворачиваться. И если Акан это делал, чтобы его не узнали, (несмотря на редкие визиты в Кайгу, а тем более в Фитху, с королевской семьёй и парой более знатных дворян он виделся не раз, да и не только кайгцы интересовались Играми рабов), то Рума просто не хотел смотреть на разноцветную массу людей, от разнообразия нарядов которой рябило в глазах. Казалось, будто игры считались в Кайге самым важным праздником, потому что каждый из знати оделся как можно более пышно и нарядно. И собравшись вместе, они представляли собой совершенно невыносимое для обычного человека зрелище: безумно яркие краски одежды, множество вензелей из серебряных и золотых нитей, украшавших не только дорогие дублеты и камзолы, но и каждый плащ, на женщинах платья всевозможных видов, от обычных прямых и слегка обнажающих плечи, до безумно пышных, чьи юбки мешали ходить и непонятно было, как хрупкие девушки тянут за собой такую тяжесть, огромное количество украшений – колье, браслеты, кольца, пояса с драгоценными камнями и жемчугом. Всё это великолепие было бы очень красивым, и можно было бы даже залюбоваться, если бы не его количество. Слишком много было всего, и каждая вещь уже не могла иметь своего блеска, теряясь на фоне всех остальных. Дворяне рассаживались, чопорно осматриваясь, пренебрежительно оглядывая сидящих внизу организаторов и арену, и старательно отворачивались от поднимающихся выше людей.
Акан повёл Руму не на второй сектор, а ещё дальше, туда, где находились пустые дощатые переходы. Народа там было гораздо больше, и, если бы не количество переходов и не поднимающийся выше дальний конец трибун, многие бы вовсе не видели арены. Но и теперь эти места были не очень хороши, самые верхние ярусы находились слишком высоко, и разглядеть с них подробности было очень сложно. Поэтому повсюду слышались недовольные выкрики, возникала давка, а некоторые особо недовольные личности пытались вытолкнуть с переходов уже остановившихся там людей.
На третьем ярусе народу собралось больше, чем везде. Были здесь жители города, приезжие, несколько организаторов, видимо из тех, чья работа уже закончилась, богатые купцы и знать, кому не хватило места на втором ярусе. Таких простой люд обходил и старался вообще не останавливаться рядом, чтобы не вызывать недовольства. Купцы и дворяне собирались группами, отвоёвывая себе больше места и не подпуская простолюдинов. Одна из таких компаний привлекла внимание мага, громко крича и размахивая руками. Приглядевшись, Рума с радостью узнал такие же ярко одетые, как и все на трибунах, фигуры спутников. Кажется, уже не бывших.