Искатели
Шрифт:
Они снова оказались в лесу. Опять стало прохладно и тихо.
— Странные какие-то индейцы, — заговорила Диана. — Я одного в трусах видела.
— А я у другого заметил бусы из фарфоровых изоляторов, старинных, — добавил Ахилл.
Они снова двигались через лес, точно на юг, но шли недолго. Опять послышались ставшие знакомыми голоса индейцев. "Месоамериканцев", как называл их Платон. Голоса звучали повсюду и как будто вокруг. Вскоре сквозь заросли гигантского папоротника кладоискатели увидели бревенчатый частокол. За ним поднималась древняя, совсем развалившаяся замшелая пирамида. У подножия пирамиды и на ее ступенях стояли индейцы. Те самые, повстречавшиеся недавно. Где-то невдалеке по-прежнему шумела река.
Пришлось идти вдоль частокола с насаженными на него черепами. Оказалось, на вершине пирамиды стоит каменная статуя. Идол. А перед ней вождь в шкуре ягуара, подняв к небу руки.
"Воздев", — всплыло в памяти. Солнце, ослепляя, горело прямо над каменной головой.
Кладоискатели все пробирались вдоль бревенчатой ограды. Стало слышно завывающее бормотание вождя, появилось лицо идола.
— Смотрите! — Диана показывала рукой на что-то.
Каменная клыкастая, квадратная морда была измазана яркой, блестящей на солнце кровью. Потеки свежей крови остались на ступенях.
— Вот гады, — пробормотал Ахилл.
У пирамиды вдруг закричали, замахали копьями и духовыми трубками, загремели барабаны. К вершине поднимались два крепких воина и между ними девушка, почти обнаженная, со связанными впереди руками. Лица ее не было видно под свесившимися, распущенными иссиня-черными волосами. Девушка едва переступала ногами, воины тащили ее по ступеням.
— Что они собираются с ней сделать? — шепотом спросила Диана.
Все промолчали. Диана вытянула перед собой пустые руки, сжала кулаки.
— Щас я их пугну… Придется, — пробормотал Титаныч и прицелился.
Выстрел из его мощного ружья громыхнул неожиданно для всех. Крупная дробь ударила в голову идола и разлетелась веером.
Загалдели и заметались индейцы, запрыгали сверху по ступеням.
Кто-то схватил Диану за локоть, они отходили в глубину леса. Оказались на большой поляне, усеянной вылезающими из земли валунами. Взобрались на самый большой — покрытый зеленым мохом и похожий на гигантский кочан капусты. Сидели, плотно прижавшись друг к другу.
— Не испугались выстрела, — пробормотал Ахилл.
Под деревьями на другой стороне показались индейцы, их становилось все больше.
— И за богов нас не приняли, — сказал Конг, глядя на собирающихся месоамериканцев. — Не по правилам.
Те вроде бы строились, заслоняясь своими плетеными щитами. Над головами археологов пролетела стрела, еще одна с кастрюльным звоном ударилась о корпус Титаныча.
— Что-то многовато в последнее время драк и всякой стрельбы, — хладнокровно, насколько мог, сказал Платон. — Жил, жил…
— Погодите, это только начало, — произнес Конг. Он ловко заслонился рюкзаком. В него вонзился дротик, чем-то звякнув там внутри.
— Вот бы не догадались из духовых трубок начать, — заговорил Ахилл. — Отравленные колючки — это хуже всего. Обоснованная вешалка.
— Да нет, — отозвался Платон, — духовые трубки — это вблизи… Для ближнего боя. Сейчас не помню, на сколько метров оно бьет, а ведь когда-то изучал.
Индейцы с криками, тесной толпой, толкаясь и шатаясь, двинулись вперед. Над щитами стали видны раскрашенные лица, высокие шапки и птичьи перья на головах. Один, в плаще из перьев и самым пышным головным убором, крутился впереди, криками подгонял отставший строй.
— Аппетит проснулся! — Титаныч несколько раз выстрелил, с автоматической быстротой заряжая ружье и целясь выше индейских голов. Строй рассыпался было, но, подгоняемые криками вождей, спрятавшиеся за щитами воины опять сомкнулись. Загремели барабаны. Индейцы неизбежно приближались.
Кладоискатели еще плотнее прижались друг к другу, пряча за спинами Диану и выкрикивая ругательства. Оставалось только ругаться.
— Попробуй, возьми нас в сыром виде! — Ахилл погрозил кулаком наступающим.
Диана за спинами сидеть не хотела, вылезала, тоже махая кулачками.
Титаныч не опускал ружья, поводя стволом.
— Последний патрон, — пробормотал он. — С картечью.
Платон почему-то вспомнил, что всегда стеснялся своего нелепого устаревшего кухонного робота и избегал появляться с ним рядом. Еще подумал, что Титаныч их последняя надежда, совсем маленькая, и та уменьшается с каждым шагом индейцев.
Тот, наконец, выстрелил, целясь в переднего, в его сложный головной убор. Сноп картечи снес его. Полетели пух и перья. Индейцы опять остановились и теперь топтались на месте.
— Вот засада так засада, — опять стало слышно бормотание Конга. Он опустил, истыканный стрелами, рюкзак. — Совсем шмотник испортили.
— Ну что, чуваки, все на измену подсели? — напряженно заговорил Ахилл.
— Совсем как в старые времена случай, — совсем спокойно, словно сам себе сказал Титаныч. — Как будто оттуда.
Неожиданно он вскочил на ноги и, подняв над головой большой кухонный тесак, побежал по склону — кинулся на страшных людоедов.
Платон что-то закричал, поднял за дужку их большой обеденный котел и кинулся следом. За ним прыгали со скалы остальные. Кто-то дико засвистел.
Титаныч кругами, будто за курами, гонялся со своим большим ножом за индейцами. Те разбегались, роняя перья. Набежал Платон, размахивая над головой котлом. За ним — Ахилл, Конг и Диана с охапками подобранных копий, мечами и топорами. Диана теперь вырвалась на свободу, даже она стала бегать за индейцами, раздавая пинки. Индейцы быстро исчезли, только в лесу слышались вопли убегающих.
— Ура! — Диана обняла Титаныча, его теплый, нагревшийся на солнце корпус.
Конг и Ахилл со свистом и ликующими криками бежали за отступающими.