Искажение разума и другие преступления
Шрифт:
— Ничего не вижу.
— Так это не иллюзия? — спросила она с ноткой удивления в голосе.
Я кивнул.
— Больше похоже на галлюцинацию.
— Но выглядит как настоящее. Она ограничена только видимыми изменениями?
— Не совсем, — признался я. Визуальные галлюцинации были самыми простыми, неплохо получалось и со звуком. Я мог изменить запах, если нужно, но вкус и ощущения при прикосновении были другим уровнем сложности.
Я дал видению растаять, вернул Линне восприятие строгого
— Я еще не видела, чтобы мифик так делал. Я даже не знаю, как такая сила называется.
Не знал и я.
Мне не нужно было знать, как называлась моя способность — она не нуждалась в названии, чтобы правильно работать — но было нечто приятное, даже придающее сил, когда у умений было название, и ты мог называть определенным образом часть себя.
Она задумчиво постучала по нижней губе, а потом слабо улыбнулась.
— Ты уникальный, Кит. Твои способности — это нечто. Уметь…
Агент Каттер кашлянул, и она выпрямилась, может, поняв, что ее голос стал слишком теплым и расслабленным. Как у друзей при просмотре фильма, а не у агента с опасным преступником.
— Помни, — строго сказала она мне, — если потеряешь контроль над ситуацией, наша работа — поймать Мэгги Кук. Такой приказ капитана.
— Есть, босс, — я перевел взгляд на окно. — Кстати, она идет.
Женщина тридцати лет быстро шагала к кафе. Она была в испачканном краской комбинезоне и ярко-желтом дождевике, но капюшон не скрывал синие, как кожа смурфиков, волосы и большие очки в толстой оправе.
Агент Каттер и Линна поднялись со стульев. Она потянулась за кулонами, и я смахнул их со стола. Улыбаясь, я поднял ее кулон, кошачий глаз раскачивался.
Она забрала его из моей руки и поспешила за временным напарником. Они опустились на диван в конце зала, откуда могли смотреть за мной, и она надела на шею свой кулон против магии, кошачий глаз подпрыгнул на груди. Она поймала мой взгляд и улыбнулась, чтобы приободрить. Агент Каттер этого не заметил.
Я сжал в кулаке второй кулон.
Когда Мэгги добралась до двери, я поймал ее разум. Для нее кафе выглядело старомодно и очаровательно, а не как больница. Порыв прохладного влажного ветра проник внутрь, когда она открыла дверь.
Теперь начиналась настоящая проверка моих способностей — удерживать галлюцинацию, ведя при этом естественный разговор. Придется врать, манипулировать и осторожно спрашивать.
Да, это было бы весело.
Мэгги скользнула взглядом по каждому посетителю в поисках угрозы, а потом прошла к моему столику у окна, осмотрелась еще раз, когда подошла.
— Привет, Кит, — улыбнулась она мне.
Я встал, чтобы быстро обнять ее.
— Привет, Мэгги.
Мои руки обвили ее узкие плечи, и ее странный пыльно-лавандовый парфюм
«Сосредоточься, — напомнил я себе. — Удерживай проекции».
И нужно было сильно подавлять стыд.
Я опустился на стул, она села напротив меня, но продолжила искать взглядом опасность.
— Уверен, что это место безопасное?
Я сделал вид, что огляделся.
— Как по мне, безопасное.
Ее плечи немного расслабились.
— Да… мне нравится это место.
Миссия была выполнена. Отчасти. Заставить ее ощущать себя уютно, чтобы начать разговор, было первой частью.
Я не успел взяться за вторую часть, она улыбнулась.
— Я рада, что ты в безопасности, Кит. Очень рада.
— Мне повезло, — отчасти. Я же не был мертв.
— «ККК» были плохим делом. Я рада, что ты уже без них.
— Ты слышала, что случилось? — осторожно спросил я.
— Я слышала, что почти всех ваших поймали. Слышала, Ригеля убили, — она сделала паузу. — Один из «Дыма и зеркал» слышал историю о тебе в ЛА.
Для окружающих «Дым и зеркала» была компанией спецэффектов для фильмов, но не-мифики не знали, какими особенными были те эффекты.
Это делала Мэгги. Она устраивала крутые и безопасные взрывы для главных студий, но и была одним из лучших алхимиков в городе. Она могла трансмутировать почти все, если ей дать время, и она знала чары, связанные с астрологией.
— Это был не я, — соврал я, прижимая большой палец к кулону на коленях. — Это, наверное, был другой интерн из «ККК».
— Возможно, — она теребила одно из множества колец на пальце. — Ты сказал по телефону, что хотел информацию.
— Ты слышала о Квентине?
— Да-да. Он теперь в бегах. Ты говорил с ним?
Я покачал головой.
— Не смог связаться. Но я говорил с Дженкинсом, его провидцем. Квентин ведь говорил тебе о нем? По словам Дженкинса, Квентин ходил к нему за гаданием о «Голубом Дыме».
Мэгги быстро заморгала.
— «Голубой Дым». Ты знаешь?
— Я не знаю детали, — я смешивал ложь с правдой, — но Ригель хотел привлечь меня перед тем, как погиб.
Она окинула взглядом кафе.
— Почему? Что ты хочешь от «Голубого Дыма»?
Я сосредоточился на ее разуме. Если хоть часть галлюцинации ускользнет — краска на стене поменяет цвет, паркет пойдет рябью или болванчик странно дернется — все будет напрасным. И это сломает мои планы.
— Я переживаю из-за Квентина. МагиПол ищет его, и «Голубой Дым»… опасные.
— Опасные, — тихо повторила она.
— Квентин — мой друг. Я хочу помочь ему, но мало знаю, — я склонился над столом. — Ты — классный алхимик, и если Ригель нанимал тебя, значит, ты что-то знаешь о «Голубом Дыме».