Искажение[СИ, роман в двух книгах]
Шрифт:
По данным агентства Рейтер часть оппозиционных нынешнему правительству Венесуэлы лидеров обратилась за поддержкой в Москву, но — "нам ничего неизвестно ни о таком обращении, ни о том кем и к кому конкретно оно было направлено" прокомментировал эту новость дежурный дипломат Комитета по иностранным делам при Верховном Совете".
"Ряд общественных гуманистических организаций Британии, Германии и Югославии обратились к просьбой к Верховному Совету помочь установить местонахождение почти двух десятков врачей и добровольцев, оказывавших медицинские услуги и раздачу гуманитарной помощи населению в пострадавших от военных действий южных районах Пакистана вблизи с границами
Врачи перестали выходить на связь со своими товарищами в Европе около двух недель назад. Пакистанские власти, не признавая этого открыто, тем не менее, юго-восточную часть своей территории фактически не контролируют и помочь в поисках пропавших не смогли".
"И в заключение выпуска новостей — прогноз погоды…"
Дикторша улыбнулась еще раз и исчезла с экрана, расплывшись в туманной дымке смены кадра.
Паша почесал за ухом и вздохнул. У него за спиной, раскинувшись на постели, беспокойно всхрапывала Анька, недавно принявшая почти без закуски пол-литра хорошего коньяка. "Что бы мозги не вытекли", — пояснила она, то и дело посматривая на свою вновь приобретенную безделушку с желтым камнем гелиодором — "солнечным камнем", как понял Паша из несвязного перевода Аньки этого слова с греческого. Несмотря на то, что выпил Паша ненамного меньше своей подруги, спать ему вовсе не хотелось, не та весовая категория. И он успел перед тем, как Анька окончательно угомонилась на постели, уговорить её включить телевизор, совмещенный с облегченным вариантом компьютера. А потом присел перед ним, посмотреть, что же все-таки творится в этом мире.
Паша снова задумчиво вздохнул, нажал на кнопку пультика и тут же попал на какой-то исторический фильм на соседнем канале. Хорошо знакомый, но давным-давно забытый приземистый, усатый и чуть рябой персонаж расхаживал по знаменитому кремлевскому кабинету с трубкой в левой руке и вразумлял стоящих по стойке "смирно" генералов и маршалов. Вот их лица Паша не мог идентифицировать, военной историей он никогда не интересовался, да и трудно было в лицах актеров угадать реальных исторических персонажей. Но то, что это были, несомненно, прославившиеся полководцы говорил настоящий иконостас орденов на груди у каждого из актеров.
Прислушавшись к разговору на экране, Паша неожиданно заинтересовался.
"Товарищ Ильичев на сто процентов уверен в решимости северных американцев применить атомную бомбу, — с нажимом выговаривал актер. — Мне кажется, что такой шаг они предпринять вполне могут. Это в характере наших бывших "друзей" — бить изо всех сил по тем, кто не сможет ответить. Мы в этой войне не участвуем. Разве что иной раз отгоняем самолеты американцев, приближающиеся к нашим границам и границам дружественной Манчжурии…"
Вождь хитро ухмыльнулся, и прошел от стола к входной двери. Камера напряженно и тщательно следила за его движениями: мягкими, плавными, но — неожиданными.
"Как же мы должны отреагировать, если совсем рядом с нашей землей будет взорвана такая бомба? Какие у вас предложения, товарищи?"
Военные не успели еще и рта раскрыть, как вдруг заговорил еще один персонаж, спокойно сидящий возле длинного приставного стола и как бы со стороны наблюдающий эту сцену. С первого взгляда Паша даже принял его за какого-то помрежа, случайно влезшего в кадр. Но таких ляпов в серьезном кинопроизводстве не бывает…
"Вариант, что мы промолчим, как я понимаю, не рассматривается?" — спросил коренастый мужчина в странного покроя распахнутой кожаной куртке. Он, в пику военным, смотрел прямо перед собой, в стол, и перекатывал по нему пальцами левой руки несколько остро отточенных карандашей.
"Не рассматривается! — жестко, но негромко сказал Вождь. — Ответить мы должны".
"Да простят меня военные товарищи, — сидящий поднял в камеру ясные голубоватые глаза. — Но, кажется, у американцев совсем рядом с полуостровом сосредоточена авианосная группа? А еще — сам пехотный корпус генерала Макартура сосредоточен на очень небольшой площади. Тут вам не российские просторы…"
"Вы предлагаете нанести бомбовые удары по американцам?" — спросил кто-то из маршалов, но камера не задержалась на нем.
"Зачем же просто бомбовые? — сделал вид, что очень удивился сидящий. — У нас тоже есть атомное оружие. Пусть американцы и не знают об этом. Пусть будет для них сюрприз…"
"Это же прямая война…" — нерешительно произнес кто-то из генералов.
"Война? — сидящий удивленно поднял бровь. — Воюют американцы только со слабыми. А мы должны показать силу, и такую, что б им не захотелось с нами воевать…"
"Товарищ Камов сказал правильно, — вмешался в разговор Вождь, до этого момента как бы со стороны внимательно вслушивающийся в короткую перебранку. — Показать силу, остановить северных американцев в Корее и заставить их уйти без продолжения войны".
Кадр сменился и теперь под крылом самолета, под печально-торжественную музыку, простирались горы, изрезанные узкими, зеленеющими долинами, потом пейзаж изменился на руины большого города. Голос за кадром пояснил: "25 июля 1948 года североамериканская военщина нанесла атомный удар по Сеулу, занятому несколькими днями ранее бойцами Народно-освободительной армии. В результате атомной бомбардировки погибли около пятидесяти тысяч мирных жителей, еще не менее сто тысяч скончались позже от ранений, лучевой болезни, недостатка медицинской помощи…" Трагическая музыка постепенно перерастает в бравурную, идет панорама морского побережья, и — дальше, дальше-дальше, в открытое море уносится самолет с камерой на борту.
"27 и 28 июля по решению советского правительства были нанесены ответные удары по американским и южно-корейским военным, принимавшим участие в конфликте". Под крылом самолета, будто игрушечные, видны боевые корабли: авианосец, линкор, несколько тяжелых крейсеров, десятки эсминцев сопровождения. Внезапно экран забеляет беззвучная вспышка. И уже следующим кадром камера показывает то, что осталось от авианосной группы: искореженный металл, медленно погружающийся под воду, призрачный водяной столб ядерного гриба чуть в стороне. "В результате атомной бомбардировки были уничтожены и приведены в небоеспособное состояние американская авианосная группа у берегов Корейского полуострова, американский экспедиционный корпус на территории Кореи, база американских вооруженных сил на острове Окинава, генеральный штаб и основной узел связи южно-корейских и американских войск".
…Паша, вздрогнув, широко распахнул глаза и, кажется, рефлекторно нажал кнопку переключения на пульте. На следующем канале худенькая девчушка в простых брючках и цветастой блузке пела цыганские романсы. И голос у нее был удивительно сильным, мощным и красивым по сравнению с невзрачным телом и одеждой. Заслушавшись, Паша подумал: "Мне все это приснилось, или здесь атомные бомбы швыряют без всяких проблем и боязни всеобщего уничтожения? А может, я ненароком во сне на фантастический фильм попал? Про вариативность истории? А все равно, интересно, что из всего этого получилось тогда, в конце сороковых…" Сейчас в новом для них с Анькой мире шел уже 1983 год от рождества Христова, ну, или новой эры, это уж как кому удобнее.