Искаженная спираль
Шрифт:
— Надо — значит буду, — смирился с неизбежным я.
Наутро решил к событию подготовиться. Эйкой собрал разбирающихся дам и повелел: величие мое в соответствующие рангу одеяния облачить, аксессуары всучить, предварительно тушку для облачения и акссесуаровсучения подготовить.
Началась соответствующая ситуации суета. Мое величие обмыли, маслами умастили. На голове ирокез, вида поганого, но полный глубинного внутреннего смысла соорудили. На ногти нацепили накладки, рожу и руки покрыли толстым слоем белил. Потом, на роже, долго изображали лицо, косметикой. Замотали меня в специально-перекрученный памперс, начулочили таби. Потом подбирали статусные хакама, чтобы не излишне
После чего, нацепили поверх хаори, с монами Удзумаки и золотыми пуговицами с драконами. В ирокез воткнули розовую вуалетку, к счастью без вуали, но с изрядным цветком сакуры. На пояс закрепили церемониальный меч, в лапу впихнули веер.
И пошел я, весь модный, культурный и красивый, блистая накладными ногтями, ужасая восхищая прохожих нарисованной мордой лица. К счастью, аргумент, что я иду на совет, а не веду клан в битву, позволил мне флаг в задницу, сасимоно именуемый, не вдевать.
Вщемился в зал совета, произвел фурор преизрядный. Ряд лиц аж поперхнулись, от восхищения моей, в высшей степени модной и культурной персоной. Ну и осознание своих низин и быдлячества тоже поводом были, да.
Даже дайме, как и в прошлый раз, одетый статусно и пристойно, изволил глаза приоткрыть, мной полюбоваться и слегка кивнуть, в знак восхищения и одобрения.
Орыч, морда змеебесстыжая, рукавом пасть прикрыл и нагло ржал.
Тем временем Фугаку взялся за речь, в смысле как глава клана-основателя. Выдал сентенцию на тему, все течет, все меняется, не прошло и полугода, а у нас выборы, никогда такого не было и вот опять.
После же, речью овладел Обезьяныч, на тему что старость-не радость, молодым у нас дорога, старикам у нас почет. И только хотел нагло срулить в кусты, в стиле “я устал, я мухожук”, но был безжалостно перебит, заткнут и усажен на место.
Тут, за уже потасканную речь, уцепился Хиаши и начал втирать про кандидатов.
Ну а я говорильню решил пока не слушать, а осматривая окрестности, встретился глазами с Сенджу. Тетушка-сестрица пристроилась в уголке, но встретившись со мной глазами изобразила физиономией благодарную морду лица, указала на джуньяхира, исполняющую роль пряжки и скупыми жестами изобразила великую благодарность и готовность сделать вот прям щаз все, что пожелаю. Я же, прикрыл веером морду свою ехидную, очи закатил, а после минутной имитации тяжких раздумий, взглядом указал на сисяндры родственницы и, поверх веера обозначил два пальца.
Цунаде, в благодарности несколько убавила, ликом покраснела, очи выпучила и кулак мне свой явила. Мой же лик был беспристрастен и непреклонен, легонько потрясая веером с указанными двумя перстами. Саннин глаза закатила, лицом обреченность изобразила и, со вздохом, продемонстрировала один палец.
Но я был непреклонен, легонько головой помотал и с гордой рожей обмахнулся веером с двумя пальцами. Тетушка-сестрица взглядом по округе побегала, в отсутствии подмоги и подручных средств для смягчения непреклонного меня убедилась, лик состроила жалобный, лапки умоляюще сложила и опять одним пальцем меня соблазнить удумала.
Я же, до мольбы и страданий неразумной снизошел, задумался и один из двух перстов наполовину подогнул. Цунаде обреченность в очередной раз изобразила, но узрев мой задранный нос и церемониальное рыло, вздохнула и, одновременно с взмахом руки, кивнула.
Вот она, сила дипломатии и культуры, думалось мне. Я бы и против полразмера не возражал, а тут и все полтора, вполне, кстати, в моем вкусе. Высококультурном и утонченном, да.
Хьюга, тем временем, продолжал нести какой-то феерический бред про выборы и ликов, с удивлением на него взирающих, становилось все больше. Все все обговорили, кандидат у нас, понимаешь, один, белоглаз же затеял какую-то неудобоваримую говорильню о беспристрастных выборах и достоинстве кандидатов. На последней сентенции я, на всякий случай, уставился на Орыча. Нет, вполне себе один. Так что Хиаши, куда-то, совсем далеко, волнами красноречия унесло.
В момент паузы, оратор, окинул внимающих его талантам взором, узрел в них неизбывный офиг и охренение, ну и, закашлявшись, спич в стиле “в общем, все будет хорошо”, скомкал.
Пока не вылез еще кто, говорливый, псина сутулая оперативно (и ускользнув от локтя присаживающегося Хьюга) выдал:
— А я предлагаю, почтенные, перейти к оглашению претендентов и голосованию. Я предлагаю Орочимару-сана…
Карающий хьюгин локоть таки настиг псину сутулую, хотя, как по мне, в данный момент несколько неоправданно. Безусловно, приятно. Но несвоевременно.
За истерзанные остатки даже не речи, а её обрывков, ухватился Фугаку:
— Почтенные главы кланов, почтенные выборщики совета джонинов. Предложение совета кланов единогласно, без одного голоса, выдвигает Орочимару-сана. У клана Сарутоби есть кандидат? — печальное отрицательное мотание головой непредставленного хрена с самокруткой, монами Сарутоби обляпанного. — Совет джонинов имеет свою кандидатуру? — а в ответ тишина. — В связи с отсутствием других кандидатов, в соблюдение традиции предлагаю перейти к голосованию.
Голосование провели и в тяжелой, бескомпромиссной борьбе победил Орочимару-сан, ставший у нас, значится Годайме Хокаге Конохагакуре, понимаешь, но Сато. После легкого кивка уважаемого и приличного человека, безусловно. Дайме, если что, рекомого.
Ну, а после напяливания шапки (вот правда, шапка-то ничего, но бледная какая-то, вот у Боунс была шапка — всем шапкам шапка), Хокаге-доно зарядил спич:
— Почтенные главы кланов, почтенные выборщики совета джонинов. Благодарю Вас, за честь и доверие и обязуюсь вас не подвести. Однако, есть вопрос, требующий незамедлительного рассмотрения. Советники Листа почтенные и уважаемые шиноби. Однако, в силу возраста и иных причин, — “иные причины” Орыч выдал изрядно ехидно, стоит признать, — выполнение ими обязанностей советников я нахожу невозможным. Посему, я, Годайме Хокаге, объявляю о роспуске Совета Листа. Так же я назначаю в новый Совет Листа: Фугаку Учиха-доно, как представителя кланов и представителя клана-основателя. Цунаде Сенджу-доно, как советника по медицине и представителя клана-основателя. Иноичи Яманака-доно, как представителя кланов. Ой Инузука-доно, как представителя кланов. Хизуми Удзумаки-доно, как советника по науке и представителя союзного Конохагакуре клана. На этом, почтенные, вижу нужным собрание закончить. Почтенный дайме, главы кланов, представители совета джонинов, — соответствующие кивки в сторону обозванных. — А вас, почтенные советники, я попрошу остаться.
Дайме почтенно удалился, народ всяческий по делам своим ускакал. Орыч задницу свою чешуйчатую во главу стола умостил, и сразу советников на “деловой” перейти призвал, правда возжелал надо мной перед этим поглумиться:
— Почтенный Удзумаки-доно, сакуры сад расцветает в сердце моем, лицезрея почтение и уважение к традициям Ваши. Однако ж, не тяготит ли Вас церемонный наряд, не желаете ли Вы, чтобы совет на краткое время был отложен, дав Вам возможность облик сменить? — злоехидствовал змеетень.