Искаженный мир

Буша Олег

В ночь перед днем икс Джек глаз не сомкнул. Парень был на взводе, его переполняла энергия. Еще немного — и без использования сил взлетит.

Готовясь к слушанию, мистик тщательно побрился и причесался, надел лучший из имеющихся костюмов. Уверенно улыбнулся отражению в зеркале.

— Удачи, дружище.

Заседания дисциплинарного комитета проводились в личном конференц–зале Говарда Лэнгдона, магистра мистических искусств, начальника городского управления Ковена. Руководил он ими лично.

С Лэнгдоном Ашер доселе не встречался, но среди подчиненных

руководитель пользовался непререкаемым авторитетом. Строгий и требовательный, поборник дисциплины и субординации, при этом он слыл человеком справедливым, проницательным и ответственным. Лэнгдон родился в семье потомственных мистиков, но привилегиями не пользовался, высокое положение заслужил упорным трудом. Такая репутация давала надежду, что ведущий будет непредвзятым.

Джек на слушание явился одним из первых. Во главе длинного стола сидел Лэнгдон, крупный мужчина с грубым, ассиметричным лицом. Периодически кивая, он слушал склонившегося к нему Эванса. Вошедшему мистику молча указал на место рядом.

За спинами ковенантов висел экран проектора. Напротив молодого мистика приторно улыбался безукоризненный Брэдфорд. Слева от него, съежившись, уткнув взгляд в сложенные на коленях руки, тихо сидела спасенная Ашером девушка.

— Рад, что тебе лучше. — Старший ковенант безнадежно переигрывал. И как при первой встрече Джек этого не заметил. — Понимаю, впереди неприятные перемены, но жизнь не заканчивается, правда?

Молодой мистик многое имел сказать, но так волновался, что выдавил лишь жалкое «спасибо». Небрежно ухмыльнувшись, Брэдфорд свое бесценное внимание переключил на телефон в руках.

А Ашер, прикрыв глаза, с помощью дыхательных упражнений успокаивал рвущееся из груди сердце. Все хорошо. У него полная рука козырей. Чтобы проиграть и поставить крест на своей карьере, надо постараться. Порази их. И сделай это с блеском.

Двери в зал с легким скрипом отворились. Последним, опоздав на десять минут, прибыл обвинитель собственной высокомерной персоной. Эймона сопровождали мало чем внешне от него отличавшиеся мужчина и женщина. Оставшиеся свидетели.

Мисс Кобб, жертва отпрыска мэра, все не поднимала головы, словно боялась, что, сделав это, лишится жизни.

Перехватив взгляд молодого ковенанта, Даниэль провел ребром ладони по горлу. Джек никак не отреагировал, только, не мигая, смотрел в глаза противнику. Эймон уселся подле Брэдфорда. Надолго его не хватило. Нервно усмехнувшись, парень всем своим независимым видом дал понять, что рассматривать бутылку воды на столе интереснее, нежели состязаться в немой дуэли с недостойным.

Мистик окончательно успокоился, мандраж прошел. Катарин Аман так и не пришла, но этого и не требовалось. Не менее весомыми будут иные доказательства.

— Полагаю, с явлением мистера Эймона все готовы. — Негромко, но внушительно начал Лэнгдон. Казалось, стали тише даже голоса в коридоре. — Слушание записывается. Возражаете — сообщите об этом сейчас, дабы не прерываться позже.

Откладывать экзекуцию никто не желал.

— Мистер Ашер, вам ясна суть претензий?

Начальник перевел взгляд на Джека, тот кивнул.

— Предельно, сэр.

— Очень хорошо. Мистер Брэдфорд, пожалуйста, поясните ход и результаты вашего расследования.

Ковенант откашлялся. Говорил он хорошо поставленным голосом, медленно, весомо, ровно гвозди в крышку гроба молодого коллеги заколачивал. Наблюдал за реакцией руководства.

Выводы Брэдфорда не стали для Джека откровением. Все та же песнь: пьяный, Ашер домогался до прислуживавшей на приеме официантки. Даниэль Эймон, как истинный джентльмен, не стерпел подобного отношения к леди, сделал замечание мистику. В ответ тот стал вести себя неадекватно, агрессивно, напал на беднягу. Показания мисс Кобб и прочих свидетелей подтверждали озвученную версию.

Настоящий монстр. Не знай Джек себя, ужаснулся бы.

Происходящее напоминало избиение опытным тяжеловесом коротышки–дебютанта. Ашер пропускал удар за ударом и без защиты вскоре должен был отправиться в тяжелый нокаут. Распяв молодого мистика на позорном столбе заключительной просьбой об отзыве лицензии, Брэдфорд замолк. Занавес. Не хватало аплодисментов после удачного выступления.

— Мистер Ашер, вам есть что добавить?

Лэнгдон был совершенно бесстрастен.

Шакалы победоносно скалились, они не ждали сопротивления от сломленной жертвы, лишь покаянного слова и смирения.

Ковенант чуть не подпрыгивал от нетерпения. Его звездный час.

Парень заговорил, не сводя взгляда с Брэдфорда и Эймона. Он хотел запомнить их лица в миг своего триумфа, смаковать с наслаждением каждую секунду осознания ублюдками своей участи.

— Да, сэр, — неторопливо протянул Джек и добавил после драматичной паузы. — Я официально обвиняю Даниэля Эймона в осуществлении заведомо ложного доноса, а Патрика Брэдфорда в подлоге и взяточничестве.

Мистик мог собой гордиться: голос не сорвался, на лице не дрогнул ни единый мускул. Прочие собой так не владели. Слова ковенанта произвели эффект разорвавшейся бомбы. Брэдфорд, приоткрыв рот, привстал. Мерзкая ухмылочка застыла на холеной физиономии Эймона. Впервые за вечер подняла голову побледневшая мисс Кобб. Эванс одобрительно кивнул. Лишь Лэнгдон оставался совершенно невозмутим. Будто наперед знал, чем закончится слушание.

— Обвинение серьезное, мистер Ашер. — Начальник подался вперед, навалившись грудью на стол. — Вы готовы предоставить доказательства?

— Ах ты… — Эймон пошел красными пятнами.

— Что? Нет, конечно, нет! — Тут же вмешался Брэдфорд, сверля младшего мистика недовольным взглядом. — Это же совершеннейший абсурд! Моя репутация безупречна, сэр, стоит ли говорить о мистере Эймоне. Просто неопытный сотрудник переволновался, такое бывает. Ведь так, Джек?

Своим тоном Патрик предельно доходчиво давал понять коллеге: лучше отступиться сейчас, пока на его голову не обрушились все казни нечестивых и лишения мучеников Канона.