Искупление Габриеля
Шрифт:
– Нет, мне не больно. Просто как-то неожиданно.
Габриель снова стал гладить ее волосы, старательно избегая шрама.
– Шарон иногда бывала очень доброй и внимательной ко мне, – сказала Джулия, проглотив комок в горле. – У нее случались светлые промежутки, когда она не пила и рядом не было ее очередного дружка. Она водила меня в зоопарк, угощала сластями. Бывало, она разрешала наряжаться в ее платья и делала мне взрослые прически. Я так радовалась.
Рука Габриеля замерла.
– У моей матери тоже бывали светлые промежутки.
– До сих пор не понимаю, откуда брались эти светлые промежутки. Они неожиданно наступали и так же неожиданно кончались. Уж лучше бы их совсем не было.
– Согласен. Особенно в детстве. Ты привыкла к бесконечным тучам и дождю. И вдруг – яркое солнце. Мир играет всеми красками. Ты веришь, что теперь так будет всегда, а через пару часов – снова серые небеса и холодные струи. К сожалению, мне это очень хорошо знакомо.
– Мы с тобой многое преодолели, – сказала Джулия, поворачиваясь к нему.
– Согласен.
– И та история с Саймоном меня больше не пугает. Мне кажется, я действительно оставила прошлое позади.
Габриель выругался сквозь зубы:
– Этому подонку повезло, что у него папочка сенатор. До сих пор жалею, что не прибил его окончательно и не проучил его подружку. Твой дядя Джек не хотел, чтобы мы оставляли их безнаказанными.
– Прошлое осталось в прошлом, – сказала Джулия, кладя ему руку на грудь. – Саймон собирается жениться. Джек говорил, что Натали уехала в Калифорнию.
– Чем дальше, тем лучше.
– Не знаю, буду ли я хорошей матерью, но я точно знаю, чего не должна делать.
Габриель нежно погладил ее живот:
– Хорошая мать начинается с хорошего человека. А ты, Джулианна, лучший человек из всех, кого я знаю. – Он поцеловал ее. – Знаешь, когда я попадаю в этот дом, то всегда вспоминаю, каким он был раньше, при Грейс. Когда он был ихдомом. У нас с тобой может быть такой же. Дом, полный любви и счастья. Ведь на нас излилось столько милосердия… – Габриель замолчал. – Я очень счастлив, что мне есть с кем строить наш дом.
– Я тоже.
Габриель взял Джулию за руку и повел в постель.
Глава семьдесят шестая
Дарем, штат Северная Каролина
В понедельник Эйприл Хадсон влетела в парадную своего дома, ненадолго задержавшись возле почтовых ящиков. Она только что вернулась из Хэмптонса, где провела романтический уик-энд со своим женихом Саймоном Тэлботом.
Думая о нем, высоком, обаятельном блондине, Эйприл улыбалась и вздыхала. Как ей повезло. Умный, из хорошей семьи. А уж то, что он умел делать в постели…
Хэмптонс стал ее любимым местом, навевавшим романтические воспоминания. Там Эйприл подарила Саймону свою девственность. И там же он сделал ей предложение.
Эйприл открыла дверцу своего почтового ящика. В ее голове еще продолжали мелькать картины уик-энда, перемежаясь планами грядущей свадьбы. Саймон обращался с ней как с принцессой. Она больше не испытывала вины, что спит с ним. Скоро они поженятся, и тогда она будет засыпать и просыпаться с ним каждый день, год за годом, целую вечность.
Мысли Эйприл витали очень далеко от окружающего мира, и она не обратила внимания на темную машину, стоявшую напротив дома. В машине сидел бывший военный моряк, ныне живущий в Филадельфии. Ему было важно, чтобы Эйприл поскорее вскрыла конверт, который он опустил в ее почтовый ящик. Он не имел ничего против самой Эйприл. Он просто хотел обезопасить свою племянницу и ее будущего ребенка.
Из почтового ящика Эйприл извлекла плотный конверт, на котором было написано ее имя, но ни адреса, ни марки не было. Теряясь в догадках, кто мог бы прислать ей такое письмо, Эйприл вошла в лифт, поднялась на третий этаж и открыла дверь квартиры. Войдя к себе, она бросила в прихожей сумку и села на диван. Там она и открыла странное письмо.
К ее изумлению, внутри оказалась пачка больших черно-белых фотографий. На каждой стояла одинаковая дата: 27 сентября 2011 года.
В ушах Эйприл как-то странно зазвенело. Ключи, которые она все еще сжимала в руке, с шумом упали на пол.
На фотографиях были запечатлены два обнаженных тела, охваченные сексуальным экстазом. Мужчину Эйприл узнала сразу. По его телу, его позам, по особенностям его движений.
Женщина, с которой он все это проделывал, была даже не женщина, а девочка-подросток.
А занимались они…
Эйприл закрыла лицо руками и пронзительно закричала.
Глава семьдесят седьмая
Вашингтон, округ Колумбия
Вечером того же дня Саймон Тэлбот переступил порог родительского дома в Джорджтауне. Ему позвонил Роберт, руководитель избирательного штаба его отца, и велел немедленно приехать.
Саймон не знал, чем вызвана такая спешность. Утром он простился с Эйприл в аэропорту. Они провели уединенный, но такой сексуально насыщенный уик-энд. На следующие выходные он задумал сюрприз, решив неожиданно появиться в Дареме. Вскоре Эйприл закончит учебу, соберет вещи и переедет к нему в Вашингтон. Нет, не к нему, а в ихквартиру.
– Входи, – послышалось за дверью отцовского кабинета.
Саймон прошел к письменному столу, за которым восседал сенатор Тэлбот, и пододвинул себе стул.
– Постоишь. Я тебя долго не задержу, – хмуро произнес отец.
Чувствовалось, он чем-то рассержен.
– Ты это видел? – спросил сенатор, бросая на стол фотографии, которые тут же разлетелись веером.
Саймон посмотрел на ближайший снимок, потом взял в руку, поднес к глазам. Его лицо побледнело.