Искупление невинности

Токранов Юрий

Т. Харди: «Вещий дрозд» (The darkling thrush)

(31 декабря 1900)

Деревья призрачно стоят.Мороз угрюм и сед.Скупого дня слабеет взглядпод вьюги снежный бред.Чернеют росчерки ветвей,как струны мёртвых слов.А люди плачут у огнейпечальных очагов.Свинцовый саван высотыи ветра скорбный

стон.Столетья труп уже остыли в вечность погребён.Умокло в чёрной мрачной мглебиенье бытия.И жизнь угасла на земле.И угасаю я.Но голос вдруг в ветвях возникиз немоты ночной.Прозрачный, чистый, как родник,он покачнул покой.Мятежный дрозд:и слаб, и мал,не видный никому, —счастливой песней разорвалгустеющую тьму.Он исcтупленно, страстно пел.Он пел, а мир вокругсветлел, казалось, и теплел.И я подумал вдруг,что эта песня, как ответна безнадёжность тьмы,что близок радостный рассвет,которым грезим мы.22 октября 1987-го

Дж. Мейсфилд: «Сквозь притон» (Hell’s pavement)

Когда придём мы в Ливерпуль,тогда возьму расчёт.И с корабля навеки сбегу.Найду красотку да женюсь.Жизнь тихо потечёт.Осяду где-нибудь на берегу.И никому на новый рейс меня не соблазнить.Терпеть не могу акульих рыл,хочу ещё пожить.Я лучше ферму заведуиль буду камень бить.А-то, друзья, открою кабачок.Чёрт возьми!Но вот пришли мы в Ливерпуль.Швартовы я отдал.Закончен рейс. Прошли досмотр. И – в порт.Я кучу денег получил,хотя расчёт не взял,а пошёл и напился, как чёрт.Сто грамм – с одной, сто грамм – с другой,а третью – да! – в постель.Неделю пил и всё спустили снова сел на мель.Добрался еле на корабль.В свою забился щель.А завтра – снова в океан.Чёрт возьми!30 октября 1987-го

Дневник, которого не было

Как-то, помню, в Киргизии

Как-то, помню, в Киргизиивот также шел по облаку,а может, по карнизугоры.Куда-то в тартарарылетели обломки скал.Ветер избокуизбивал, толкал на край,рвалкатушку из-за спины.Внизу же,под крутизной глубинывился, ущельем сужен,Аксай.1983—2015

Станция конечная

***31 августа 1980-го

AmСтанция конечная, поезд остановлен.A DmВесело толпится в тамбурах народ.Dm AmВот мы и приехали, вот мы снова дома!Am E AmИ, быть может, встретимся, если повезёт.Сходят на платформу с бородами детки,хрупкие девчонки в огромных сапогах.Молотки, штормовки, компаса, планшеткии гора щебёнки в тяжелых рюкзаках.Хелло, цивилизация! Здравствуй, милый город,здравствуй, милый Мазерлэнд, прости, что не побрит!Бриться было некогда на лесных просторах,просто было некогда, да что там говорить.Завтра сбрею бороду, закурю цивильнуюи с таёжной страстностью окунусь в комфорт.Масса информации – здравствуй, телевиденье,и влюбиться надо бы, если повезёт.И влюблюсь со временем в самую красивую.Но пока не разожгли мне в душе пожар,жаждут со мной встретиться и театр, и синема,жаждут со мной встретиться и ресторан, и бар.Кабаки высотные, каблуки высокие.Симпатичный дипломат – вместо рюкзака.Сессии, депрессии, знания глубокие.Не всегда, конечно, а только до звонка.А пока до скорого! А пока прощаемся.Мне на электричку, а вам на самолёт.До свиданья, девочки, до свиданья, мальчики!Мы ещё увидимся, если повезёт.

А в то время альпийская складчатость…

***30 декабря 1980-го

Эй, брахиоподы, эй, цефалоподы,уносите ноги подобру.Коль вы ротозеи – окажетесь в музее:роются геологи в Юру.А в то время старуха дефляцияразрушает лагунную фацию,

Конец ознакомительного фрагмента.