Искупление
Шрифт:
— Мне лучше больше не пить. — Я чувствую, как щеки горят.
— Ты не можешь отказаться от «Сливовицы», — уговаривает он меня.
Сливовица.
— Ну, ладно, только один бокал. — Официант наливает щедрую порцию в бокалы.
— Пойдем. Не хочешь выйти в патио и там допить наше вино?
Он встает и помогает мне подняться с места. Ноги чувствуют себя как-то неуверенно, но, слава Богу, без инцидентов я выхожу в тускло освещенный коридор в задней части ресторана, в патио с видом на небольшой садик. Здесь стоят несколько столиков с горящими фонариками.
— Здесь они выращивают свои приправы и овощи, — говорит он мне, — и я понимаю, насколько он близко ко мне стоит. Всего лишь в дюйме от меня, но расстояние быстро сокращается.
Я смотрю на грядки с растениями, боясь посмотреть ему в глаза и позволить отчетливому желанию добраться до меня. Я пялюсь перед собой, совершенно не замечая огород. Но моя потребность в нем становится только сильнее. Я не целовалась с мужчиной с тех пор, как заболела Октавия. Это было больше двух лет назад.
Он дотрагивается пальцем до моей шеи. И своим легким, как перышко, прикосновением разрушает все мои колебания. Я не могу остановиться и снова закрыться от него. Я поворачиваюсь к нему лицом, вздергивая подбородок вверх, губы сами собой раскрываются. Он опускает голову, сокращая расстояние между нами. Его руки обхватывают меня, прижимая к себе. Я чувствую, его холодный и гладкий бокал, упирающийся мне в спину. Господи. Я все мокрая уже внизу. Мое тело все раскрывается передним, словно цветок. Я так долго этого ждала... и он как раз то, что мне сейчас необходимо.
Его губы опускаются на мои.
Язык проскальзывает мне в рот. Ничего нет слаще привкуса вина на его языке, наши разгоряченные тела борются друг с другом, пытаясь еще больше сблизиться. Я хочу получить, как можно больше его жара. Этот еле сдерживаемый тлеющий огонь в его глазах живет не только в его взгляде. Я чувствую, как он пробирается мне под кожу, вызывая зуд, пробегая вверх по всему моему телу.
Я приподнимаюсь на цыпочки, обхватываю его руками за шею и в ответ целую, не думая ни о чем, даже забывая дышать. Он хватает меня за бедра и прижимает к своему твердому, мускулистому телу. Его эрекция упирается мне вниз живота. Он такой жесткий и большой.
Я бездумно трусь о его эрекцию, полная желания. Хочу. Требую и желаю. Я так хочу попробовать его. Я хочу царапать ему спину и схватить его за волосы, сжав пряди в кулаки. Я хочу почувствовать этот опьяняющий жар.
Он отстраняется, его губы опускаются мне на шею. У меня вырывается стон, я отклоняю назад голову, предоставляя ему доступ.
— Поехали ко мне домой, — шепчет он, горячим дыханием щекоча мою кожу, прежде чем снова поцеловать в шею.
Я не могу вспомнить слова, чтобы ответить ему.
Я не хочу, чтобы он прекращал.
На этот раз он поднимает голову и углубляет свой поцелуй. Лицо горит, и у меня такое чувство, будто я готова сгореть в пламени страсти.
— Поехали ко мне домой, — повторяет он, губы ищут мои, его горячее дыхание смеивается с моим.
Я так сильно хочу этого мужчину, никогда раньше я не испытывала ничто подобного. Я хочу заняться с ним сексом, позволить ему взять меня в те места, куда он захочет. Никогда я не желала ничего с такой страстью, как его, но я не могу.
— Нет, — шепчу я. — Я должна вернуться к Янне. Она не может проснуться без меня.
Он отступает на шаг, тут же лишив меня своего тепла и мускусного, дурманящего запаха. Мой возбужденный мозг воспринимает это как наказание. Я испытываю адскую потребность обвить его своими руками и притянуть назад к себе. Целуясь, я взъерошила его волосы и вытащила спереди рубашку из брюк.
Впервые он не выглядит так, как будто вышел со страниц мужского журнала. И его теперешний вид заставляет меня еще больше хотеть его. Я покачиваюсь, желаю упасть ему в руки, но...
Янна. Мне нужно домой к Янне.
— Я доставлю тебя домой утром, — говорит он, мурлыча соблазнительным шепотом.
Он хочет меня с такой же силой, как и я, но он специально держится на расстоянии, позволяя сексуальному возбуждению увеличиваться между нами и этой сладкой, болезненной потребности, которая усиливается между моими бедрами, становясь просто невыносимой.
— Я не могу, — шепчу я в ответ, и хотя его выражение лица не меняется, но я замечаю, что он разочарован, его плеч тут же напрягаются. Хотя глаза продолжают светиться тлеющим желанием. Теперь, когда я знаю, насколько он становится горячим, когда соприкасается со мной и насколько мне нравится прижиматься к его огромному телу, смогу ли я когда-нибудь удержать свои руки от него подальше?
Он расслабляется, придавая очаровательную томность всем своим движениям. Он проводит рукой по своим золотым волосам, приглаживая тот беспорядок, который я натворила в своем бешеном желании прикоснуться к нему и съесть живьем. Он тут же опять закрывается за своим крутым красивым фасадом, удерживая меня от себя на расстоянии.
— Когда я смогу увидеть тебя снова? — тихо спрашивает он.
— Завтра вечером. — Отчаявшись увидеть его снова, отвечаю я, думая, что он явно что-то скрывает за своей непроницаемой стеной обаяния и тлеющего костра.
— Я не хочу ждать так долго. Ланч?
Мои плечи опускаются от сожаления. Я отрицательно качаю головой.
— Прости, я не могу. Я обещала Янне провести завтра с ней день. Мы пойдем в парк.
Он наблюдает за мной почти несколько минут, жар в его глазах спадает на несколько градусов, чтобы соответствовать выражению его лица. — Встретимся там.
— Но я буду с Янной.
Он пожимает плечами.
— Я люблю детей.
— Хорошо, — отвечаю я.
На его губах появляется по-настоящему теплая улыбка.
11.
Рейвен
Как только я вставляю ключ в замочную скважину двери Берты, чтобы забрать Янну, наша входная дверь открывается, и Синди высовывает голову в коридор.
— Она уже здесь.
— О-о, — удивленно восклицаю я и иду к ней.
— Рассказывай все! — Визжит она, втягивая меня в нашу квартиру. Я готова поспорить, что она наблюдала в окно и видела, как Константин помог мне выйти из машины и оставил у меня на губах еще один достойный поцелуй на ночь. Хотя поцелуй и был целомудренным во внутреннем дворике нашего дома, но был адски жарким.