Искупленный

Ашер Лорен

Я фыркнул.

— Ты забавная.

— Редкостно забавная.

В моей груди снова появилось странное чувство. Чувство вины из-за ее ситуации сидит внутри меня, разъедая хорошее настроение.

Я качаю головой. Хватит.

Я делаю вдох и прыгаю в воду, обдавая Хлою брызгами. Ее смех — последнее, что я слышу, прежде чем погрузиться под воду.

Она прыгает мне на спину, как только я всплываю. Я прижимаю ее к себе и кружу нас, предпочитая наслаждаться сегодняшним днем. Я буду беспокоиться о завтрашнем дне, когда

он наступит, потому что сейчас я ничего не могу с этим поделать.

Некоторые вещи находятся вне моего контроля, и, как говорит Хлоя, это то, что просто есть.

Глава 41

Хлоя

Я просыпаюсь с решительным настроением. Проведя вчерашний день с Сантьяго, я напомнила себе, что людям нужно время, чтобы расслабиться. Сантьяго — прекрасный тому пример. Еще несколько месяцев назад он не позволил бы мне посмотреть на его культю, не говоря уже о том, чтобы пойти вместе с ним на лодке. Но вчера он вышел за пределы дома средь бела дня и повеселился вместе со мной. Он был в полном протезе и даже не вздрогнул от вида своей ноги.

Не буду врать, несколько слез радости покинули мои глаза. Но это было прекрасное зрелище, когда он не скрывал от меня свою истинную сущность.

Большое достижение Сантьяго напомнило мне о том, что Маттео тоже нужно время. Людям нужно пережить свои чувства. В конце концов, я сказала Маттео, что я его дочь, и это не совсем то, что можно легко переварить за один день. Поэтому, переосмыслив ситуацию, я снизила свои ожидания.

— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я пошел с тобой? — Сантьяго расхаживает по парадной части своего дома.

Я дважды завязываю шнурки на кроссовке.

— Нет. Я ценю твое предложение, но я думаю, что Маттео будет лучше, если я буду одна. Ты можешь быть немного отвлекающим, без обид.

Он не смеется над моей шуткой.

— Но я могу быть в другой комнате. Знаешь, на случай если я тебе понадоблюсь, как в тот раз.

Воспоминание о том, как Сантьяго помогал мне во время срыва, заставляет мою улыбку дрогнуть.

Я делаю глубокий вдох, отгоняя беспокойство.

— Ты живешь по соседству. Если что-то пойдет не так, я смогу дойти сюда меньше чем за минуту. Обещаю, если ты мне понадобишься, я позвоню.

Он проводит рукой по волосам, заставляя пряди разметаться в разные стороны.

— Ты ведь вернешься, когда что-то пойдет не так, правда?

— Если что-то пойдет не так. — Почему он такой нервный? Даже я волнуюсь не так сильно, хотя это мне предстоит разговор с Маттео после того, что между нами произошло.

— Точно. Если, — его голосу не хватает обычной уверенности.

— Эй, — я подхожу к нему

и обхватываю за талию, заставляя остановиться. — Ты не должен бояться. Я приняла, что это будет не легко, и на этом все.

Его тело напрягается.

— Что ты имеешь в виду?

— Я понимаю, что Маттео нужно привыкнуть к мысли обо мне. У него не было времени подготовиться к этому, как у меня.

— Верно, — шепчет он.

— Да. Ничего страшного, если он взбесится раз или два. Я бы так и поступила, будучи на его месте. Этого следовало ожидать.

— В этом нет ничего ожидаемого, — ворчит он себе под нос.

Я смеюсь.

— Я скоро вернусь! Расслабься, — я отпускаю его и иду к входной двери.

— Хлоя, — зовет он.

Я берусь за ручку и оглядываюсь через плечо.

— Да?

— Что бы он ни сказал, помни, что ты мне небезразлична, хорошо? У тебя всегда будет место здесь, со мной, и ничто из того, что он скажет, не изменит этого.

От его слов в моей груди разливается тепло. Доброта, которой Сантьяго делится со мной — это то, к чему определенно можно привыкнуть. Я хочу к этому привыкнуть, что для меня впервые. Я жажду стабильности, которую он может мне предложить. Я жажду его, и точка.

Я ухмыляюсь ему.

— Мне нравится эта версия тебя.

— И какая же это версия?

— Та, в которую я влюблена, — я выскользнула из дома, оставив позади себя Сантьяго с выпученными глазами.

* * *

Маттео открывает ворота, как только я нажимаю на кнопку звонка. Я поднимаюсь по подъездной дорожке и стучусь в парадную дверь. Оштукатуренные стены окружают ухоженный дом, обветренный за годы на берегу озера.

Маттео открывает дверь. Его глаза медленно поднимаются от земли к моему лицу.

— Привет, Хлоя. Рад тебя видеть.

— Привет, — пискнула я.

— Почему бы тебе не зайти? — он открывает дверь шире, и я следую за ним внутрь.

— У тебя хороший дом, — говорю я, разглядывая фотографии в рамках на стенах. Бесчисленные фотографии Джованни висят в хаотичном порядке.

Мой взгляд не может задержаться на чем-то слишком долго, потому что я хочу впитать все. Это самое личное представление моем отце, помимо наших разговоров на работе и во время ужинов.

— Почему бы тебе не присесть? — Маттео указывает на диван напротив старого кожаного кресла. — Могу я предложить тебе что-нибудь выпить?

Я качаю головой, сомневаясь в своей способности что-либо выпить. Нервы разъедают мой холодный фасад, пока Маттео устраивается в кожаном кресле.

Маттео молчит. Большая стрелка старинных часов с кукушкой тикает, заполняя тишину своим ровным ритмом.

Никто из нас не начинает разговор, и минуты проходят незаметно. Я нахожу неловкое молчание невыносимым.

Я делаю глубокий вдох, высасывая последние крупицы мужества, которые я могу найти.

— Я хочу начать сегодняшний день с извинений за то, что вывалила на тебя все так резко. Я понимаю, что это было несправедливо по отношению к тебе.