Искушение ворона
Шрифт:
– Друзья зовут меня Хэм, а насчет времени позволь решать мне. Завтра, точнее, уже сегодня, в четыре, нас ждут в офисе Генерального прокурора, ты должен быть в отличной форме. Значит, надо как следует отдохнуть, отоспаться… Твое здоровье, Питер!
Берч отсалютовал Дубойсу стаканом.
– Ваше здоровье, сэр.
– Хэм, – поправил Берч и отхлебнул из стакана.
Питер последовал его примеру.
– Отличный «Баллантайн», а, Питер? – Берч шутливо подмигнул.
Питер с ужасом сообразил, что сделал то же самое.
Ужас был какой-то ненастоящий. А вот смеяться хотелось нестерпимо…
– Представляете, сэр… то есть, Хэм…
– Но ведь зацепился, сукин ты сын!
Берч расхохотался и осушил стакан до капельки. Питер тоже.
– Эта Рыжая Лиса, сэр…
– Хэм…
– Верно, Хэм… ха-ха-ха… прямо как папа Хэм… это я про Хемингуэя… Нет, вообще-то не про Хемингуэя, а про Лису… про леди Макбет, в смысле, Морвен. Она страшная женщина, сэр Хэм, страшная и прекрасная… Царица омфальская… ом-м… фаллическая… то есть, я хотел сказать… Не смотрите ей в глаза, сэр Хэм, ни за что, в эти глаза… ха-ха-ха… Горгоны, а то превратитесь в…. горгональный… ортогональный пентакль…
Питер выронил стакан и головой вперед соскользнул на пол.
Хэмфри Ли Берч поднялся и, не в силах отвести взгляда от лежащего Дубойса, попятился к выходу. Рывком открыл дверь в коридор, дал отмашку.
– Он ваш, ребята, – устало проговорил директор ФБР. – Вы знаете, куда его доставить.
Хэмфри Ли Берч медленно опустился в кресло, достал из кармана фляжку, основательно приложился. Вновь посмотрел на Дубойса, свернувшегося в позу эмбриона.
– Таня… – чуть слышно пролепетал Питер и чмокнул губами.
– А ведь из тебя, сынок, мог бы получиться отменный сыщик… Жаль…
Берч отвернулся и закрыл глаза.
Леди Морвен – Питер Дубойс
Закрытое лечебное заведение «Сэнди плейграунд»
Трентон, Нью-Джерси
Июль 1996
Новое переодевание.
Новая интрига.
Новое перевоплощение…
Последний раз Татьяна делала это не так уж и давно.
Когда угрохала Фэрфакса и Лео…
Теперь она шла на риск ради разговора с человеком по имени Питер Дубойс.
Он сидел за семью замками в самом закрытом лечебном учреждении Штатов. Тем не менее в его руках был ключ к главной проблеме Таниной жизни. Только он – узник специализированной клиники «Сэнди плейграунд» Питер Дубойс мог вернуть ей маленького Нила-Ро…
И поэтому она вновь шла на риск.
Проникнуть в святая святых пенитенциарной психиатрии США без посторонней квалифицированной помощи лучше и не мечтать.
И поэтому, слегка поколебавшись, свою часть дивидендов с Гейла Блитса за лоббирование его безумств Таня решилась взять с помощью его специалистов. Первым ее условием было то, что предоставленные Гейлом хакеры должны выполнять ее поручения, не выспрашивая ничего лишнего. И им удалось.
Им удалось послать в «Сэнди плейграунд» официальное уведомление Министерства юстиции, что такого-то числа в такое-то время к ним приедет инспектор министерства, которому необходимо устроить свидание с Питером Дубойсом…
Далее хакеру удалось перехватить обратный запрос из «Сэнди плейграунд» в Министерство юстиции и послать на этот запрос специальное подтверждение…
Но и это было не все.
Хакеры Гейла Блитса проникли в базу данных отдела кадров министерства и внесли туда файл, по которому Татьяна значилась как инспектор Марша Гринсдейл,
Хакеры вбили в идентификационный файл отпечатки ее пальцев и структуру сетчатки роговицы ее глаз…
Они сделали ей магнитную карточку-идентификатор…
И теперь…
И теперь она могла ехать…
Она была холодна как лед.
Она совершенно не волновалась.
Но что же гнало ее сюда? Неужели ее сердце превратилось в ледышку, как у того маленького мальчика из сказки про Снежную Королеву, из той ее любимой с детства сказки. Из того любимого города под названием Ленинград, где на Петроградской жили они с мамой, папой и братцем Никиткой!
Неужели превратилась она в ледышку?
Но нет!
Кабы так – разве стала бы она рисковать ради этого разговора с Питером? Разговора, который мог бы дать ей надежду на возвращение к ней маленького Нила-Ро.
А значит, не превратилось ее сердце в ледышку! Если ей так необходимо тепло его маленького сердца!
Чтобы посмотреть на своих подданных, восточные халифы и шейхи надевали дырявые халаты, выцветшие чалмы и выходили на рыночные площади. Бродили по грязным и узким улочкам, заговаривали с торговцами, ремесленниками и бродягами. Им нужно было видеть лица своих подданных, не искаженные страхом и раболепием. Они хотели знать, что думает о них толпа.
А вот она… Леди Морвен. Королева могущественного Ордена, для которого практически не существует границ, авторитетов, для которого в пространственно-временных границах нет ничего невозможного. Зачем она гримируется, переодевается, как в те дни, когда была слепым орудием воли Капитула? Ради чего? Чтобы просить какого-то мелкого исполнителя устроить ее личную жизнь? Просить своего подданного?
А разве он – ее подданный?.. Гражданин свободной страны. Президент. Выборы. Билль о правах. Звучит гимн. Тра-та-та. И слезы текут по щекам налогоплательщиков… Она подарила ему жизнь, его жизнь принадлежала ей, значит он ее подданный. Хотя и не догадывается о том. Не знает, что он всего лишь раб, с которым она может сделать, что ее величеству угодно. Она могла велеть случаю, и случайная смерть прервала бы его земной путь. Могла привести его самого к печальному выводу, что смерть – лучший для него исход. И он бы сам…. А могла бы вдруг двинуть агента вверх по служебной лестнице. Что лестница! Да хоть в космос… «Пролетая над Туманным Альбионом, посылаю свои уверения в совершеннейшем почтении к моей госпоже и повелительнице…»
Только он всего этого не узнает, как не узнает снежинка, от чьего дыхания растаяла…
И Таня вдруг отчетливо представила себе обычный зимний день в Ленинграде. Девушка в черной шубке с распущенными рыжими волосами идет по Владимирскому проспекту. Неба не видно, вернее, оно опустилось на город и лежит на плечах прохожих. Поэтому снежинки появляются неизвестно откуда. А если долго на них смотреть, можно заметить, что некоторые летят вверх. Рыжая девушка остановилась среди бело-серой ряби. Она увидела движение вверх немногих избранных, наперекор всеобщему послушному падению вниз. Красиво очерченный рот скривился в усмешке. Вдруг что-то кольнуло ее в глаз. Крупная и неправильная снежинка задрожала на ресницах. Снежинка? А может, осколок от кривого зеркала сказочного Тролля?..