Искусство доминировать

Шлахтер Вадим Вадимович

Итак, побеседуем о негативных программах, связанных с завистью, с ненавистью, быть может, с проклятьями — в общем, со всей этой специфической эмоциональной аурой, которая приклеена к любому преуспевающему человеку прочнее его собственной тени. Начнем с зависти. Говорят, что она разрушительна, причем именно для того, кто ее испытывает. Только верно ли это? Ведь ни один завистник, кажется, до сих пор еще не измерил количество собственных нервных клеток, потерянных в результате очередного приступа зависти той или иной интенсивности.

Во-первых, не всякая зависть так уж черна. Представьте, что вы увидели, как некто великолепно крутит на перекладине «солнышко», а вы можете выполнить на этом гимнастическом снаряде одно-единственное упражнение под названием «лягушка в лапах садиста». Разумеется, вы позавидуете счастливцу, который умеет делать нечто такое, что недоступно вам. К чему же это вас

подтолкнет? Вероятно, некоторые из вас (впрочем, числом не более, чем один на сотню) ринутся в гимнастический зал, а остальные в очередной раз разобидятся (пусть и мимолетно) на этот несовершенный мир.

Увы, слишком часто в жизни нам приходится выслушивать нечто подобное: Смирись и признай, что ты — не самый-самый… Но данная установка вступает в противоречие с тою, что дана нам изначально: Аз есмь, что в переводе на современный язык означает: Я есть самый-самый — уже потому, что это Я. Такое «ячество» пронизывало человеческое подсознание уже в те благословенные деньки, покуда в Эдеме (;оитала всего одна пара млекопитающих думающего вида. В общем-то, с появлением второй пары и возникла на свете зависть. Правда, поначалу то была исключительно белая зависть. Стоит, наверное, пояснить: белой мы условно назвали зависть к каким-либо способностям, знаниям или навыкам ближнего; эта форма зависти обычно не несет негативных установок и не запускает разрушительных механизмов. Она не приносит никому вреда, даже и в том случае, когда выражается в неискреннем восхищении или, напротив, в пренебрежении, допустим, такого типа: «Подумаешь, двести пятьдесят кило в рывке! Зато у меня в школе была „пятерка“ за таблицу умножения!»

Иное дело — зависть к чужому успеху: к должности, к богатству, к авторитету и т.п. Такая зависть может быть разрушительна, потому что именно она индуцирует мощнейший эмоциональный импульс, способный запустить негативную программу в подсознании объекта зависти. Если вы пристально всмотритесь в судьбы тех «счастливцев», которые чего-то добились в этой жизни, то, возможно, поразитесь, насколько все они несчастны. С другой стороны, в большинстве своем такие люди несчастны уже изначально, и их успех в жизни — лишь следствие их же душевных терзаний.

Был у нас один знакомый москвич, человек еще молодой, но уже, по скромному определению, очень даже не бедный. Причем свое немалое состояние он сколотил самостоятельно; что называется, с нуля, не вступая при этой р серьезные конфликты с законом. Просто у мужика здорово «варила» голова; и не просто «варила», но работала исключительно на то, каким образом из ничего сделать деньги п как их потом сохранить и преумножить. Однажды — дело было в узком дружеском кругу — кто-то из его приятелей сострил. Дескать, у тебя в голове извилины крутятся как от лаженный печатный станок: шевельнутся — доллар, крутанутся — сотня. И тогда этот российский нувориш поведал нам душещипательную историю своей юности. В семнадцать он был, по собственному выражению, непозволительно гол, весел, счастлив и глуп; глуп потому, что воспринял всерьез отношения с одною из своих сверстниц Поначалу та, вроде бы, ответила ему взаимностью, а потом вдруг выскочила замуж за человека чуть ли не вдвое старше себя, и далеко не такого веселого, зато неплохо обеспеченного материально. Позже она растолковала юноше, какими именно соображениями руководствовалась, делая выбор Ну, а тот перенес для начала легкую форму маниакально-депрессивного психоза, и в итоге вознамерился преуспеть г; жизни любою ценой.

Б общем, механизм, некогда запущенный в подсознании этого человека, так и не остановился, да и вряд ли когда либо остановится. Причем «включила» его все та же зависть ~ зависть нищего юноши к преуспевающему мужчине, которому в жизни достается все. Такая зависть могла бы «сработать» и по-другому (вполне возможно, что частично она все же «сработала» и негативно). В этом случае победителю, в подсознание которого зависть побежденного внедрила негативную программу, завидовать не стоит. Это — как в «бородатом» анекдоте.

Молодой американец видит, как его сверстник лихо запрыгивает через борт в роскошный «родстер», и думает: «Вот, заработаю кучу денег — куплю себе такой же». В аналогичной ситуации оказывается англичанин и думает… Впрочем, англичанину вообще не положено думать, поскольку на улице это неприлично. Вы наверняка догадались, что теперь очередь за нашим с вами соотечественником. Итак, он видит ближнего в роскошном автомобиле и реагирует по-своему: «Ну, ворюга! А где тут кирпич?!»

К сожалению, объекту зависти зачастую бывает вовсе

не смешно, ибо есть в этой эмоции мощная разрушительная сила. Особенно впечатляюще может действовать произнесенное слово. Но слово не простое, а исходящее из неимоверных глубин психики, из немыслимого мрака подсознания. Вероятно, у многих наших читателей бывало такое: под влиянием какой-то сильной эмоции вы непроизвольно что-то произносите, а потом думаете: «Я ли это сказал?! Точно бес какой-то эти слова из меня выплеснул. Как бы теперь чего не вышло…» И ведь случается — и, как правило, что-то очень неприятное, даже из ряда вон выходящее …

В книге «Психодинамика колдовства» мы уже затронули весьма интересную, на наш взгляд, тему, а именно, так называемую истинную речь. (Обратите внимание: не правдивую речь, но истинную.) Что такое истинное слово? Это — звуковое сочетание, которое является безусловным и концентрированным выражением определенного смысла. Причем обычная человеческая речь имеет лишь условный смысл и потому всегда многозначна (об этом в наших работах уже сказано достаточно много).

Существует очень неглупая книга; она написана уже давно и, тем не менее, актуальна по сей день. Это — «Феноменология духа» Гегеля, в которой рассматриваются проблемы единства бытия и сознания. Ее центральная идея — это овеществленная мысль, мысль, обретшая плоть, мысль, воплощенная в действие. По сути это и есть не-делание «Бхагаватгиты» или же не-делания Кастанеды, которое мы уже частично рассмотрели в первой главе. Так вот, истинное слово — это другой аспект не-делания. Произнося таковое (или даже не произнося, но воплощая в форму волевого посыла), вы, во-первых, высвобождаете эмоцию (сочетание эмоций), то есть как бы исторгаете ее из глубин вашего существа, не позволяете ей там укорениться, а во-вторых, можете ее овеществить, иначе говоря, направить на выполнение конкретного действия. К сожалению, большинству из нас удается реально высвобождать только отрицательные эмоции (наподобие той же зависти, ненависти, ужаса), которые «запускают» в подсознании лишь негативные программы.

Есть у нас в Москве один коллега. Правда, величает он себя народным целителем, кажется, даже колдуном, и в этой должности приобрел некоторую известность — и не только среди москвичей, — но в принципе это — «крепкий» практикующий психолог, сутгестор, закончивший соответствующее учебное заведение.

Несколько лет назад на каком-то московском официальном сборище по парапсихологии (то ли на симпозиуме, то ли на конференции) он выступил с небольшим докладом — вполне, впрочем, характерным для мероприятий подобного рода. «При приближении рук, когда испытуемый находился именно в этом положении, магнитная стрелка устойчиво отклонялась на двадцать три целых и шестнадцать сотых градуса влево…» Нужно сказать, что само слово «парапсихология» (не говоря уже о такой ныне распространенной медицинской специальности, как «колдун») и до сих пор еще вызывает раздражение представителей советской науки, воспитанных на марксистско-ленинских принципах. Бот и в тот раз во время выступления нашего колдуна несколько обремененных ученостью мужей с первых рядов попытались подвергнуть его остракизму. Особенно разошелся один почти светоч медицины средних лет (то ли нейрохирург, то ли патологоанатом — в общем, весьма сведущий в психологии муж). Он, то есть этот не особенно тактичный, как выяснилось, почти светоч, имел даже неосторожность употребить в полемике против колдуна столь непочтительные выражения как: «фокусы», «балаган», «шарлатанство»…

Надо сказать, что и колдун тоже не очень-то воздержан на язык и зачастую использует в научных дискуссиях ненормативную лексику. В общем, вперившись светочу взглядом в лоб, он кое-чего ему пожелал, а потом этак ехиднеиько добавил: «Можете не верить мне сколько угодно, но то, что я сейчас сгоряча вам пообещал, непременно исполнится, причем в самое ближайшее время!»

Нейрохирург или патологоанатом, конечно же, колдуну не поверил, но лишь сильнее запылал праведным атеистическим негодованием. Однако спустя два-три дня на лбу у него возникло очень странное заболевание — нечто среднее между нейродермитом и псориазом. Причем эта бяка, увенчавшая поиски истины строптивца., получилась весьма убедительной, то есть очень, уж, отвратительной с виду. Сначала почти светоч пытался лечиться у своих коллег, от них перекочевал ко всяким экстрасенсам и бабам нюрам, а нодконец приполз к нашему колдуну. Только и сам колдун по большому-то счету ничего уже поделать не мог и потому лишь напомнил коллеге, что поздно пить нарзан, когда , почками начались проблемы. Невербальное воздействие, питающееся отрицательными эмоциями, — штука крайне серьезная; с такими вещами не шутят.