Искусство и кофе
Шрифт:
Эллис традиционно пропустил мою тираду мимо ушей. Ну, конечно, зачем слушать какую-то графиню! Лучше напялить кое-как пальто, с трудом попадая в рукава, и сбежать по лестнице, топая так, что картины на стенах вздрагивают.
Впрочем, упрямства у меня хватало.
— Вы не ответили! — сердито окликнула я детектива, на ходу накидывая шаль на плечи. Посылать служанку за плащом и шляпкой не было времени. — Эллис!
— А что тут отвечать, — весело подмигнул мне он и перемахнул разом через три последние ступени. — Вы посмотрите, какие у нее юбки
Пока мы спускались, прошла всего минута, не больше. Но за это время «гуси» успели вытоптать клумбу с посаженными в зиму ирисами, увести куда-то всех псов и оскорбить мисс Дюмон до глубины души.
— Да куда вы тянете руки! Я буду кричать! — придушенно шептала она, стискивая ворот платья. Один из «гусей» при этом, напряженно сопя, пытался отодрать ее руку от ткани, а другой — пошарить у мисс Дюмон за корсажем.
Я вспыхнула от гнева — как эти мужланы смеют ее трогать, она не леди, но все же девица благородная, какая-нибудь торговка! — и чувствительно ткнула Эллиса пальцем в спину:
— Прекратите это как-нибудь, или я сама вмешаюсь, слово даю.
Детектив нахмурился и сделал подчиненным знак рукой, причем такой, который трудно было истолковать превратно: погрозил кулаком.
«Гуси» прыснули в стороны, как перепуганные птицы при виде драной, вечной голодной уличной кошки. Джулия тоже отпрянула, дрожа, и попыталась одной рукой застегнуть свой плащ, не разжимая другую, стискивающую воротник платья. Но пальцы не слушались, и пуговицы выворачивались, как скользкие ледышки.
— Мисс Дюмон, выбирайте, — вкрадчиво предложил Эллис, глядя на женщину из-под полуприкрытых ресниц. — Или я сейчас говорю «вы арестованы» и в сопровождении собачьего конвоя направляю вас в Управление, или мы проходим в гостиную леди Виржинии и беседуем, как подобает разумным людям.
Джулия обернулась. Она была до того бледна, что даже губы её казались серыми. Рыжие волосы намокли под дождем, распрямились и теперь жалко липли к голове.
— Не понимаю, о чем вы говорите. И кто вы? Представьтесь, будьте так любезны, — хрипло произнесла Джулия. Кажется, визг не прошел даром для ее голосовых связок.
— Алан Алиссон Норманн, детектив, Городское Управление спокойствия, — охотно представился Эллис и отвесил светский полупоклон. — Удостоверение показать?
— Если вас это не затруднит.
— Нисколько, — безмятежно улыбнулся он и, пошарив в карманах пальто, вытянул искомое — небольшую металлическую бляху, на которой с одной стороны было выгравировано имя, должность, а с другой — герб Управления спокойствия. — К слову, мисс Дюмон, мы уже встречались.
Она слабо кивнула.
— Да, я припоминаю нечто подобное… — и обернулась ко мне растерянно: — Леди Виржиния, вы…
— Мне пришлось оказать содействие следствию, — туманно ответила я. — Сожалею.
Она склонила голову, сминая в кулак платье у себя на груди — жест, выдающий отчаяние и одновременно попытку собраться с духом.
— Полагаю, у вас не было выбора, леди. Как нет его и у меня, — мисс Дюмон прерывисто вздохнула и выпрямилась, ловя взгляд Эллиса: — Детектив Норманн, вы что-то говорили о том, чтобы пройти и побеседовать? Я согласна.
— Вот и чудесно, — улыбнулся Эллис довольно и спохватился: — Леди Виржиния, а вы-то не возражаете? Дом ваш… — и детектив страдальчески заломил бровь.
«Как будто кого-то это когда-то смущало», — едва удержалась я от шпильки и сухо кивнула:
— Разумеется, не возражаю. Всегда рада оказать помощь аксонскому правосудию. Все мы равны перед законом.
— Да-да! — с энтузиазмом подхватил Эллис. — Какие мудрые слова! — и многозначительно посмотрел на мисс Дюмон: — Идемте… Ах, да! — он щелкнул пальцами, обращаясь к застывшим на приличном расстоянии «гусям». — Джеральд, Прайм, действуем дальше, как условлено.
После этого мы — я, мисс Дюмон и Эллис — проследовали в гостиную и там устроились вокруг низкого кофейного столика, как старые друзья.
Иллюзия была бы полной, если б не безмолвно сторожащие дверь «гуси».
— Итак, начнем, — улыбка у Эллиса стала голодной. — Но для начала, мисс Дюмон, покажите нам то, что вы так старательно прячете под корсажем… Не спешите заливаться стыдливым румянцем, я имел в виду всего лишь свисток.
— Свисток? — переспросила я недоверчиво, но, судя по тому, как потупилась мисс Дюмон, Эллис не ошибся.
— Да, свисток. Тот, который ваша гостья носит на шнурке и никогда не снимает с шеи, — невозмутимо подтвердил он, бросив на меня быстрый взгляд. — Ну же, мисс Дюмон. Сейчас уже поздно отрицать что-либо. Давайте сотрудничать, а не портить зазря друг другу настроение. Тогда, возможно, леди Виржиния смягчится и предложит нам кофе.
— Я и так предложу, — пожала я плечами. — Магда вот-вот его принесет — приказ был отдан, как только мы вошли в дом. Мисс Дюмон, вы предпочитаете несладкий, очень горячий кофе с молоком и корицей, если мне не изменяет память?
Уж не знаю, что такого было в этом вопросе, но Джулия Дюмон вдруг захлопала ресницами, всхлипнула как-то жалобно — и рассмеялась, хрипло, истерически, до слез.
Эллис отвернулся, в кои-то веки проявив деликатность.
— Свисток, пожалуйста, — мягко напомнил он, когда Джулия немного успокоилась.
— Хорошо, — сдалась та наконец и добавила неуверенно: — Но только верните его, пожалуйста. Это не только моя защита, но и память.
— А еще — улика, — вздохнул Эллис, но все же пообещал: — Я подумаю.