Испанский сон
Шрифт:
Госпожа слегка успокоилась.
— Очевидно, они вышли на него. Он сказал мне, чтоб я сидела здесь и не дергалась. Кстати, никому не открываем; я тоже в опасности, а может, даже и ты… Час назад он встретился с еще одним человеком, их партнером, с которым все это как-то может быть связано.
— Это случайно не тот, с кем… не «Цельный Бензин»?
— Как ты угадала? — удивилась Госпожа.
— Я просто больше ни о ком не слышала…
— Именно тот… Эскуратов…
Господи, ужаснулась Марина. Ведь именно об этом контракте Господин говорил… с Вальдом? да, с Вальдом, в тот самый день, когда она впервые увидела Его. Она не особенно-то прислушивалась к содержанию… но Господин был совершенно точно против; потом Господин разговаривал с этим Эскуратовым… она подслушивала, но тоже в основном голос, не слова — а жаль! что-то не очень ладилось… что-то заботило Господина… и, выходит, не зря.
— Так что они делают-то? — спросила Марина.
— Собираются ехать. Вряд ли он будет знать куда.
— Ну понятно.
Они будут отрубать пальцы моему Господину.
— Он обещал позвонить перед выездом.
— Я буду ждать с Вами, можно?
— Да. Марина!
— ?
— Не вздумай ничего убирать: плохая примета.
— Как скажете. А когда он позвонит… когда они уедут, я пойду в церковь, хорошо?
— Ах да… ты же… Можно мне с тобой?
— Но я хожу в католическую, — смутилась Марина.
— Это ничего… я много раз была в католических…
— Ну конечно. Лишь бы он позвонил.
— Да.
Они будут отрубать пальцы моему Господину.
Через полчаса или час — трудно сказать точно, через сколько, когда каждая минута кажется вечностью — раздался звонок. Две женщины одновременно метнулись к трубке. Госпожа бросила на Марину негодующий взгляд. Марина смутилась и опустила голову. Госпожа протянула руку к трубке, но внезапно отдернула ее, как от горячего утюга.
— Подними ты.
— Я?
— Если это не он, скажешь, что меня нет. Быстро!
— Я как раз и хотела…
— Я поняла… бери же!
Телефон издал второй звонок. Госпожа думает о Веронике, подумала Марина, поднимая трубку. Она не хочет сейчас Вероники, но не хочет подвергать ее лишней опасности, а еще — обижать внезапным своим отстранением или двумя словами никчемного разговора… Она не назвала вслух ее имя, но она думает о ней. Ай да Госпожа… даже в такую минуту не теряет самообладания!
— Алло? — сказала Марина.
Это был Вальд, и она тут же передала трубку Госпоже. Вальд звонил с дороги. Он сказал, что в составе небольшой колонны едет по Успено-Рублевскому шоссе, что в другой машине едет Эскуратов, что он не знает, куда они направляются, и чтобы больше звонков от него не ждали, так как телефон, по идее, должны вот-вот отобрать.
Четыре джипа, разбрызгивая мокрый снег, цугом неслись по второстепенной загородной трассе. В головном джипе, кроме водителя, были двое в кожаных куртках; один из них дремал, а другой, поглядывая за окно, иногда улыбался сам себе и в такие минуты становился похожим на череп. Второй джип был битком набит — то были люди Ильича, включая его самого, сумевшего, видно, выкроить час-другой из своего напряженного графика. Под стать второму джипу был и третий, заполненный людьми Эскуратова, включая его самого. Последний джип, в отличие от двух предшествующих, был почти пуст; в нем сидел единственный пассажир — Вальд Померанский.
По другой трассе и с другой стороны к назначенному пункту встречи приближалась другая колонна, очень похожая. Единственной разницей в составе автомашин было то, что в этой другой колонне один из джипов был отечественного производства. Все четыре машины этой колонны были умеренно полны вооруженными людьми в полувоенной форме; единственным невооруженным и одетым не как все был Филипп *ов.
Обе колонны встретились на пустынном, унылом перекрестке, где от дорожного указателя остался лишь столб, и далее двинулись в одном направлении. Ехали они таким образом не более десяти минут. Показалась туристская или, может быть, охотничья база — здесь путников ожидали два не слишком изысканных, зато больших и обильных стола; была приготовлена и сауна с девочками — но как бы на всякий случай, поскольку надобность в ней зависела от того, как пойдут дела за главным столом.
Восемь машин остановились вдоль длинного дома — со стороны это напоминало, наверно, заезд отдыхающих. Пассажиры выходили из машин по определенной системе и небольшими группами проходили вовнутрь, а некоторые так и оставались на воздухе; все это уже меньше походило на заезд, но вопросов у персонала базы не вызывало.
— Короче, — сказал после не слишком долгих рукопожатий и пяти застольных минут плотный человек с крупными чертами лица и короткой стрижкой, которого все называли и который сам представился странным имечком «Вуй», — чтоб все было ясно. Здесь никакая не разборка, не сходка… просто встреча по просьбе некоторых. Я вижу так: люди поступили неправильно и не понимают. Я — не то, что за ними никого и, значит, надо наказывать. Я — то, что если не понимают, значит, надо объяснить людям, поучить людей. А уж если и тогда не поймут…
И он выразительно развел руками.
— Кто от вас? — спросил он в сторону Вальда.
— Зачем же так официально, — улыбнулся Вальд, — если вы про «ВИП-Системы», нас тут всего двое…
— Хорошо, — мягко произнес Вуй. — Значит, вы, двое, не понимаете, что залезли в чужой огород.
— Нас наняли работать, — уточнил Вальд. — У каждого свой способ зарабатывать на жизнь. Мы вот делаем технические системы. Если говорить об огороде, это все равно что хозяин нанял нас вскопать этот огород, мы начинаем копать, а нам говорят — ребята, вы зачем сюда влезли.
Вуй помолчал.
— А если до вашего к хозяину подрядились другие?
— Мне кажется, — осторожно возразил Вальд, — вообще-то это дело хозяина.
— А если хозяин вам сказал: ребята, уже обещано?
— Но он же нам так не сказал.
— Да ну?
В голосе Вуя послышалась слабая, отнюдь не гипертрофированная издевка; это была реплика или профессионального актера, или профессионального устрашителя. Вуй не производил впечатления актера. Вальд переглянулся с Филиппом, сидящим на одной с ним стороне стола, но отделенного от него несколькими качками. Прозвучавшая реплика нехороша — только и смогли сказать друг другу их настороженные взгляды.
— Должно быть, вас плохо проинформировали, — сказал Вальд. — Что ж… со всеми бывает… На такой случай, то именно на случай каких-то возможных неувязок и так далее, мы специально озаботились, спросили… Да зачем мне оправдываться — вот он сам сидит, пусть скажет.
Вуй, нимало не смутившись, медленно повернулся в сторону Ильича.
— Дорогой, ты слышишь, что говорят?
— Конечно, слышу, дорогой.
— Спроси у своего человека.
— Борис, дорогой, — спросил Ильич у Эскуратова, — ты слышишь, что говорят?