Исполнитель
Шрифт:
Республиканцы, опасаясь, что Мадрид тоже попадёт в руки франкистов, решили перевезти всех заключённых их столичных тюрем в Валенсию. Но для непосредственных исполнителей этот приказ правительства стал призывом к уничтожению тысяч людей, находившихся в застенках. 7 ноября первая партия заключенных была расстреляна в Паракуельос де Харама.
В ноябре, ценой огромных потерь, республиканцам всё же удалось отстоять Мадрид.
В сентябре, на севере Испании, войска Франко захватили города Ирун и Сан-Себастьян.
Ранним утром 13 февраля 1937 года сухогруз "Колывань" Одесского морского пароходства вошёл в порт Барселоны. Не мешкая ни минуты, он был поставлен под разгрузку у одного из свободных причалов. Команда быстро открыла крышки трюмов, и огромный кран стал поднимать из чрева парохода советские танки Т-26. Боевые машины медленно проплывали в воздухе, покачиваясь на толстых тросах и опускались на берег. Вокруг них собралась огромная толпа зевак. Мальчишки карабкались на танки, залезали под гусеницы…
– Странно всё как-то, – высказал своё сомнение вслух Быков Мальцеву, стоящему рядом на капитанском мостике, – порт не оцепили. Толпа посторонних. Среди них конечно и агенты противника, которые всё записывают, а может даже и фотографируют. Полная безответственность, одним словом! Давай спустимся на палубу.
На одной из трюмных крышек стоял командир танкистов, которого все его подчинённые звали Васильевич, но никто за всё время пути не обратился к нему по званию, и руководил разгрузкой.
– Васильевич, ты меня прости, что я не в своё дело встреваю, – вежливо произнёс Быков.
– Что случилось, Иван Терентьевич? – с недовольным видом спросил командир танкистов, отрываясь от наблюдения за тем, как грузчики стропили боевую машину.
– Смотри, уже пять танков стоят на берегу. День хороший, солнечный. А вдруг налетит авиация противника и нанесёт бомбовый удар по причалам и по берегу? А я же ни одной зенитки в порту не видел, – обяснил Быков свою тревогу.
– Ты прав, Терентьевич! Я как-то в суматохе выгрузки и не подумал об этом, – признался командир танкистов и, сняв дурацкую гражданскую фуражку, почесал наголо бритую голову.
– Все наши военные на пароходе одеты в гражданскую одежду, но за версту же видно, кто они на самом деле, – вдруг подумал Мальцев.
– Михаил, ко мне! Срочно! Давай быстрее! – закричал громко Васильевич.
Откуда появился один из двух переводчиков танкистов, которого звали ласково Мишой. Молодой мужчина лет тридцати, но уже с кругленьким и заметным животиком. Александр как-то раньше несколько раз пытался заговорить с ним, но тот отвечал односложно и нехотя…
– Михаил, переведи испанскому офицеру, чтобы показал дорогу нашим ребятам в город. Танки срочно из порта убирать надо. Не дай бог, бомбить начанут, – приказал командир танкистов.
– Есть! – бодро ответил Миша и ловко спустился на берег по трапу.
Там он пошептался с нашими танкистами, а потом что-то сказал офицеру республиканской армии, отвечающему за выгрузку советских танков. Через несколько минут танкисты быстро забрались в свои Т-26 и начали запускать дигатели. Вскоре, грохоча гусеницами по булыжной мостовой и выпуская клубы сизого дыма, танки поползли в город.
К вечеру выгрузка была закончена. На судне осталась команда и Быков с Мальцевым. Иван Терентьевич сильно нервничал. Он взад и вперёд быстро ходил по палубе и курил. Начало смеркаться. Прохладный солнечный февральский день закончился. Подул ветер. Сильный. Холодный и сырой.
– Никому мы наверное здесь не нужны! – в сердцах сказал Быков, – а ведь приказали мне в Москве ждать на судне, когда за нами придут. А сколько времени ждать? Ну ладно, может ещё одну ночь придётся здесь скоротать…
– К Вам пришли, – обратился к Быкову вахтенный матрос.
– Ну пусть поднимаются на борт!
На палубе показался молодой человек лет двадцати пяти.
– Товарищи Хуан и Алекс? – спросил он внимательно смотря на них.
– Да! – коротко ответил Быков и прошептал Мальцеву: – Чего застыл как истукан? Переводи!
– Хорхе Родригес! – представился гость, протягивая для приветствия руку, – простите за опоздание, но мне только час назад сказали, что я должен вас встретить. Собирайтесь.
Александр перевёл.
– Скажи, что мы давно уже его ждём! С утра уже собрались! – пробурчал Быков.
На берег они спустились когда уже было совсем темно. Их ждал легковой автомобиль с водителем.
– Садитесь, пожалуйста! – пригласил Родригес.
Все уместились на заднем сиденье. Автобомиль урча мотором и, подпрыгивая на неровностях мостовой, помчался по тёмным улицам Барселоны.
Родригес, сразу же принялся о чём-то рассказывать. К своему ужасу и стыду, Мальцев его не понимал. Его охватила паника. Александр напряжённо вслушивался, но никак не мог уловить смысла о чём говорит Хорхе. Мальцева, также, смущал странный акцент Родригеса и обилие незнакомых слов.
– О чём это он всё заливается? Ты мне переводить будешь? Или истуканом так и сидеть будешь? – прошипел на ухо Александру Быков, толкнув его под бок локтём, – а может ты, переводчик хренов, ничего не понимаешь?
– Товарищ Хорхе, Вы могли бы говорить чуточку медленнее?! – попросил Мальцев.
– Ой, простите меня! – спохватился тот, – вы наверное меня не понимаете. Я же мешаю наш каталанский язык с классическим кастельянским.
Он стал говорить медленно и очень чётко произносиь все звуки. Теперь Мальцев с облегчением вздохнул: он всё понимал. Монолог был о преступном отношении партии анархистов к гражданской войне.
– Понимаете, товарищи, мы, коммунисты, на период гражданской войны временно оставили идею социального переустройства нашего общества. Ведь самая главная задача сейчас – это победить фашизм. Анархисты же продожают будоражить общество своими нелепыми утопическими проектами, вместо того, чтобы воевать как следует.