Исповедь блудницы
Шрифт:
На меня летел чёрный автомобиль, упала, почувствовала удар в бедро, зажмурилась. Я умерла?
— Ты с ума сошла? О чем ты думала, переходя на красный свет? — кричал на меня мужчина.
Смотрю в его магические, зелёные глаза и теряю себя.
Он, как пушинку, подхватил меня на руки. Сильные горячие руки взяли меня в плотное кольцо.
Он что-то говорил, хмурился. Я не слушала, в голове стучало, уши заложило, не могла оторвать взгляда от его губ.
Он посадил меня на переднее сиденье, обойдя машину, сел за руль. Провёл по щеке, оставляя огненный след.
— Ты слышишь? — бархатный голос ускорил мой сердечный ритм.
— Да, — прошептала, пытаясь прийти в себя.
— Как тебя зовут? — продолжал спрашивать он отъезжая.
Крепкие мужские руки ловко управлялись с рычагом передачи.
— Ты не слышишь? Или ты не понимаешь по-английски?
— Я Адель. Меня зовут Адель.
— Я Доминик. Ты почему не смотришь на дорогу? Я тебя чуть не задавил.
— Я спешила, извините, пожалуйста, что доставила столько хлопот. Куда вы везете меня?
— Поедешь ко мне в отель. Сейчас некогда заниматься тобой, вызову врача туда.
— Я не могу, мне нужно домой.
— Хорошо, где ты живёшь? Я отвезу.
— В другом городе, Панама Сити Бич.
— Это где бушует ураган? — кивнула. — Сумасшедшая? — он подозрительно покосился на меня.
— Там мой отец остался. Мне нужно туда, — сглотнула слёзы.
— Сырость не разводи. Похоже, ты сильно ударилась, не понимаешь, что несешь. Поедешь со мной, я схожу на одну встречу и вернусь через два часа. Потом ты мне всё расскажешь.
— Но…
— Это не обсуждается.
Ещё один диктатор на мою голову.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Доминик привел меня в гостиницу и запер.
Ходила, осматривала номер, чувствовала себя лишней здесь. Будто оскорбляла его одним своим присутствием.
В моём городе было много дорогих домов, гостиниц, но я никогда не была внутри.
Села на краешек кресла, звонила по горячей линии. Через пятнадцать минут мне удалось дозвониться. Сказали, что в списках спасенных людей отца нет.
Он говорил, что не поедет без меня, зная этого упрямца, уверена, что так и было.
На плазменном экране включила новости, завернулась в покрывало. Под монотонный голос ведущего уснула прямо на кресле.
Мне снился странный сон: руки незнакомца нежно касались головы, бархатный, обволакивающий голос повторял: зачем ты свалилась с неба на меня, мой ангел. Ты попала совсем не в те руки.
Всем телом тянулась навстречу ласковым рукам, хотелось почувствовать хоть разочек эту ласку, хотя бы во сне.
Меня что-то тревожило, этот запах кожи и сигарет пленил тело, под рукой ровно билось сердце.
Открыла глаза, из-за тяжелых портьер на окнах, в комнате было темно. Но ощущение, что солнце давно встало.
Глаза привыкли к темноте, я смогла рассмотреть рядом с собой силуэт мужчины.
Вскрикнув, отскочила подальше, прикрываясь покрывалом. Почему-то оказалось в одном нижнем белье.
Со стоном он перевернулся на живот, одеяло соскользнуло, оголяя голыю мужские ягодицы с дерзкими ямочками.
С волнением и каким-то трепетом, смотрела на широкую мужскую спину. От стыда закрыла лицо руками, качала головой, пытаясь прогнать навязчивый образ совершенного голого тела, который прочно засел в моей голове.
— Я сплю! Сплю! Не могло всё так произойти, — обида захлестнула меня.
Прав был отец, я блудница, только осталась одна и…
— Что ты там бубнишь? — поинтересовался заспанный, хриплый голос.
Если бы хищники могли разговаривать, то у них был такой голос, чтобы привлекать глупую добычу в свои лапы.
Он приподнялся на локтях, смотрел тем взглядом, что проникает в душу. Ощутила странную дрожь, сердце застучало быстрее.
— Что тебе не спится? — губы пересохли от всхлипов, пыталась сдержать слезы, не получалось. Не могла выдавить из себя, ни слова.
— Зачем вы так? Я же ничего вам плохого не сделала.
— Как так? — он повернулся на бок, уперся на руку, ещё чуть-чуть и одеяло откроет то, что полагалось видеть только жене.
Чувствовала, как огнем пылают щёки. Закутался в покрывало, казалось, он видит меня насквозь.
— Мы… — не могла произнести это слово вслух. Кровь прилила к лицу.
— Что мы? — он серьезно смотрит на меня, только глаза выдавали, что Доминик потешается надо мной.
— Не важно, — проглотила комок слез. Встала вместе с покрывалом, повернулась к нему спиной. — Вы не могли бы одеться?
Сзади послышалось шуршание одежды, почувствовала его рядом, резко повернулась, запуталась в покрывале, упала.
Перед глазами его голые ступни, медленно поднимаю голову, взгляд скользит по его ногам, задержался на выпирающей ширинке, облизываюсь, по плоскому животу, рельефным кубикам, дальше по широкой груди, достиг, наконец, зелёных глаз. Они странные, словно их зелень заволокло туманом. Меня как будто парализовало, не могла двинуться с места.
Он приподнял мой подбородок, провёл по нижней губе большим пальцем, сминая ее. Это так интимно.
По телу разливаются тягостные, болезненные ощущения. Что это? Это и есть вожделение?
— Надо же, такие пухлые губы и не силиконовые, — не могу понять, о чем он думает в этот момент, но меня это будоражит. Подхватил меня, поднял, словно я пушинка.
Доминик высокий, мне приходится смотреть на него, задрав голову.
— Между нами ничего не было, — он продолжал держал меня за плечи, не отпускал.