Исповедь королевы
Шрифт:
Когда моя почти истерическая радость от нашего воссоединения прошла, я уже была в состоянии воспринимать его объективно и даже несколько критически. Его едва ли можно было назвать красавцем. Он нарочито одевался просто. Его костюм скорее можно было назвать деловым, чем нарядным. Цвет его был красновато-коричневый. Этот цвет стал популярным у нас при дворе с тех пор, как Роза Бертен сшила мне платье из шелка такого же оттенка. Король почему-то назвал его блошиным. С тех пор красновато-коричневый цвет стал модным. Но едва ли он был к лицу моему брату. Мне не понравились его короткие сапожки, которые делали его похожим на простолюдина, да и прическа Иосифа
— Ты ведь думаешь, что я не выгляжу так, как должен выглядеть император Австрии? Признайся в этом! — сказал он.
— Ты похож на моего брата Иосифа, и это все, что мне нужно.
— О, тебя тут научили делать изящные комплименты! Но я — простой человек и люблю прямой разговор. А теперь нам необходимо остаться наедине, потому что я хочу поговорить с тобой.
— Ты желаешь, чтобы я провела тебя к королю, который будет очень рад познакомиться с тобой?
— Всему свое время, — сказал Иосиф. — Сначала я хотел бы услышать из твоих собственных уст, правдивы ли все эти слухи. Ты должна быть откровенной со мной, потому что именно для этого я приехал в Версаль. Есть, правда, еще кое-какие дела. Мне необходимо знать всю правду без утайки.
Я провела его в маленькую переднюю и закрыла дверь.
— Вся Европа, — сказал он, — говорит о твоем браке. Правда это или нет, что король неспособен выполнять свои супружеские обязанности?
— Это правда.
— Несмотря на то, что он много раз пытался?
— Да, много раз.
— И доктора осмотрели его и обнаружили, что для того, чтобы сделать его нормальным мужчиной, необходимо вмешательство скальпеля?
Я кивнула.
— И он уклоняется от этой операции?
Я снова кивнула.
— Понимаю. Нужно заставить его исполнить свой долг.
Иосиф расхаживал взад и вперед по комнате, словно беседуя сам с собой. Конечно, он был одет в простую одежду, но его особая осанка выдавала в нем императора. Заметив это, я начала сомневаться, действительно ли Иосиф был таким простым человеком, каким хотел казаться.
Он задал мне множество вопросов интимного характера, и я отвечала ему искренне.
Потом он сказал:
— Пора идти.
Я отправила посыльного к королю, чтобы сообщить ему, что мой брат находится во дворце и что я хочу немедленно привести его к нему, потом взяла Иосифа под руку и провела в апартаменты короля.
Луи поспешил навстречу моему брату и обнял его.
Луи был выше ростом, и, хотя его никак нельзя было назвать самым элегантным мужчиной при дворе, он заметно выделялся рядом с Иосифом. Иосиф вел себя как старший брат. Хотя он, может быть, и любил путешествовать инкогнито, но сразу же дал понять, что, по его мнению, король Франции занимает более низкое положение, чем император Австрии. В момент встречи Луи был одет в бархатный костюм пурпурного цвета, так как носил траур по королю Португалии, умершему незадолго до этого.
Мужчины обменялись шутливыми замечаниями, и Луи заверил моего брата, что весь дворец в его распоряжении, на что Иосиф рассмеялся и покачал головой.
— Нет, брат, — сказал он, — Я предпочитаю жить как простой человек. Моя квартира в Версале меня вполне устраивает. Даже комнаты в доме одного из твоих слуг достаточно хороши для меня.
— Вы, несомненно, не найдете там того комфорта, к которому привыкли.
— Я не придаю большого значения комфорту, брат, и не настолько привык к нему, как ты. Походная кровать и медвежья шкура — вот все, что мне нужно.
Во время разговора Иосиф оглядывал украшенные позолотой апартаменты, и его взгляд был слегка презрительным, как будто в нашей роскоши
Король сказал, что Иосиф должен встретиться с членами королевской семьи и с некоторыми министрами, прежде всего с мсье де Морепа. Иосиф ответил, что ничто не доставило бы ему большего удовольствия. И все утро прошло в приемах и представлениях. Я чувствовала себя не совсем удобно из-за того, что мои волосы не были убраны, но у меня совершенно не было времени, чтобы выполнить эту длинную процедуру. Бедный мсье Леонар, должно быть, был в отчаянии, но я, конечно, не могла оставить брата. Если бы Иосиф заранее сообщил нам, когда придет, насколько это было бы удобнее для всех нас! Но его простые привычки заметно усложнили нашу жизнь во время его пребывания во дворце.
Иосиф обедал в моей спальне. Никаких церемоний, потребовал он. Принесли стол, мы уселись на табуреты, которые были довольно неудобными, и, таким образом, все трое отобедали в абсолютно неофициальной обстановке. Ни один из нас не чувствовал себя непринужденно. Уверена, что ни Луи, ни я не испытывали бы такого напряжения, если бы обедали в нормальной обстановке.
В течение нескольких следующих дней мы много беседовали между собой. Иосиф прибыл во Францию с тройной целью: заставить меня раскаяться в своем легкомысленном образе жизни, укрепить союз между Францией и Австрией и, наконец, что, возможно, было важнее всего, — узнать правду о том, что скрывается за моим неудачным браком, и исправить положение. Это было характерно для Иосифа — верить, что он способен достичь всех трех целей сразу.
В течение первых дней мы продолжали испытывать сентиментальные чувства, вызванные нашей встречей. Однако, как я могла заметить, Иосиф считал французский двор крайне экстравагантным и относится к нему весьма критически.
На второй день Иосиф ужинал в узком семейном кругу в апартаментах Элизабет. Я хотела, чтобы мой брат полюбил Элизабет, потому что сама любила ее. Она превратилась в очаровательное создание. Меня внезапно захватила мысль, что Иосиф подошла бы именно такая жена. Он пережил уже два несчастливых брака. Первый — с прекрасной и странной Изабеллой, которую он любил, а второй — с женой, которую он ненавидел. Его единственный ребенок умер. Он был императором Австрии, и ему нужен был наследник… Правда, у него были братья, которые могли бы стать его преемниками. Кроме того, если Элизабет выйдет замуж за Иосифа, она уедет из Франции, и это уже не казалось мне хорошей мыслью.
Я представляла себе, как Артуа смеется над моим братом за его спиной. Он и граф Прованский, вероятно, будут считать Иосифа неизящным и некультурным.
В общем, это был нелегкий ужин. Ох, как мне хотелось, чтобы Иосиф вел себя как обычно ведут себя члены императорской семьи, прибывшие с визитом!
Казалось, в ту ночь что-то случилось со всеми тремя братьями. Осмелюсь предположить, что это было вызвано высокопарными разговорами Иосифа. Когда мы встали из-за стола, Прованский нарочно подставил Луи ногу, тот споткнулся о нее и упал на Прованского. Они начали бороться. Артуа тоже ввязался в потасовку. Это была всего лишь игра, но Иосифу она показалась очень странной. Мне-то уже приходилось видеть, как муж и его братья возились подобным образом. Иногда это было больше в шутку, а иногда в их возне ощущалась значительная доля злости. Дело в том, что Прованский завидовал Луи, и такая борьба, видимо, в какой-то мере позволяла ему облегчить душу. Что же касается самого Луи, такие игры всегда доставляли ему удовольствие, возможно, потому, что он всегда оказывался в них победителем. Артуа же, конечно, будучи достаточно злонамеренным, испытывал восторг от всего, что могло шокировать гостя.