Исповедь плохой подруги
Шрифт:
— Блин, Ксюш, у меня же прическа!
Негодование Адель было таким сильным и искренним, что я не смогла не рассмеяться. Она выглядела как маленький избалованный ребенок, который просил шоколадное мороженое, а ему дали пломбир.
— Овца, — хмуро бросила Адель, выжимая волосы, что было бестолковым занятием.
Уже через полминуты она забыла обиду, и мы вдвоем поплыли к середине карьера, на глубину.
Вроде это было таким обыкновенным занятием, но я чувствовала себя так, будто попала в какое-то другое измерение. Я никогда не была на этом карьере, редко плавала, почти ни
Вдруг Адель то ли заплакала, то ли заскулила.
— Ксюш, поплыли отсюда… Меня что-то за ногу тронуло.
Адель крутилась на месте, всматриваясь в воду под собой.
— На такой глубине водорослей быть не может, — сказала я. — Так что скорее всего это не «что-то», а «кто-то».
Адель заскулила еще отчаяннее и ускорилась. Я усмехнулась. Плыть обратно не хотелось. Я легла на спину и попыталась расслабиться. Уши закрыла вода и снова стало по приятному тихо.
Когда я решила плыть обратно, Адель уже почти доплыла. Я посмотрела в сторону берега и… Ох, черт. Наши волейболисты уже наволейболилсь и теперь шли к нам. Черт, черт, черт. Я сто процентов не успею доплыть до берега, сменить купальник на сухую одежду и, самое главное, надеть шорты. А с полуголым задом ходить перед ними — это выходить из зоны комфорта. Я на такое пока не способна.
Итого у меня три варианта действий. Первое — кружить на глубине, пока они не уйдут. Минусы: от усталости я рискую утонуть. Второе — выйти и боком пройти мимо них до раздевалки. Минусы: буду выглядеть еще хуже, чем если кто-то просто посмотрит на меня со спины. Третье — подплыть и не выходить из воды, пока все не уйдут.
Я тяжко вздохнула и погребла к берегу. Может, все-таки утонуть? Но тогда, когда мое тело будут доставать из воды, его могут перевернуть так, что зад все же будет виден. Так что даже этот вариант мне не подходит.
Когда я добралась до берега, все уже зашли в воду. Адель так и не вышла. Я плыла медленно и тихо, надеясь, что меня не заметят, и я все же смогу избежать взглядов в свою сторону. Но это было бы так же невероятно, как и то, что все закроют глаза и будут так стоять, пока я не дойду до раздевалки.
Первой меня заметила Аня.
— Ненавижу плавать, — сказала она, подплывая ко мне.
— Да, я тоже.
— И солнце не люблю.
— И я.
— И вообще вот эти все вылазки мне не нравятся.
Я не стала снова соглашаться, хотя была солидарна. А то чувствовалось, что еще пара таких вопросов и мы с ней потонем в пучине депрессии.
— Пойдем к костру? Погреемся. — Сказала Аня.
Предложение пришлось бы мне по душе, если бы существовал телепорт из моего нынешнего местоположения к раздевалке. Но телепортов не существует, поэтому мне пришлось отказать. Аня пожала
Проводив ее печальным взглядом, я осмотрелась в поисках альтернативного выхода. Может, где-то есть тоннель из камышей, который ведет прямо к раздевалке?
— Ксюш! Ксюша! КСЮША!
Только с третьего раза я осознала, что обращаются ко мне.
Адель находилась в воде по пояс и держала в руках мяч. Из-за ее криков все присутствующие глядели на меня. Я только-только собралась с мыслями, чтобы сказать «что?», как она заорала:
— Лови!
Затем она бросила в меня волейбольный мяч. Точнее сказать швырнула.
С координацией у меня сегодня было как-то не очень. Странно, что мы ни в кого не врезались, пока я была за рулем. Короче говоря, мяч я не поймала. Он ударил меня в плечо, затем, отскочив от воды, зарядил брызгами в лицо, и только потом улегся на поверхности, относимый течением.
— Ой, прости!
Голос Адель был полон раскаяние. Ровно на мгновение. А затем она и все, кто был рядом, засмеялись. Будь мое настроение хотя капельку лучше, я бы тоже засмеялась. Всегда смешно, когда кому-нибудь прилетает мячом. По крайне мере, когда этот кто-то — не ты.
Я тут же поплыла за мячом, так как его подхватило течение и понесло на середину водоема. Если бы все не ждали, пока я до него доберусь, то плаванье было бы приятным. Я бы подольше не догоняла мяч и мы бы с ним кружили по озеру минут пятнадцать. А там, глядишь, и народ рассосался и я бы смогла выйти на берег незамеченной.
Но сейчас все смотрели на мою борьбу со стихией. Особого шоу я не устроила. Догнала мяч где-то за пять гребков и, хотя мои ноги больше не касались песка, умудрилась бросить его к компании.
Надо будет сказать Адель, чтобы больше не привлекала меня в эти спортивные игры. Я такое не люблю. Хотя она, конечно, скажет, что они мне не повредят. И будет права.
Следующая мысль была абсолютно отвлеченной, но ввергла меня в ужас. Я не взяла дезодорант! А тот, что был, уже давно смылся. Мотивации покидать воду стало еще меньше. Ну вот, буду ходить вонять. А под таким солнцем это произойдет с вероятностью в миллион процентов.
Я не заметила, как ко мне подплыла Вика.
— Что-то случилось? — спросила она.
— Нет, все замечательно, — сказала я, стараясь сделать лицо хоть чуточку менее недовольным.
— Не любишь плавать?
— Обожаю, — буркнула я.
— А что такое? Солнце напекло?
— Я люблю солнце.
Вика несколько секунд вглядывалась в мое лицо, а затем тихо сказала:
— Не рада, что приехала?
— Да я в восторге! — сказала я уж слишком радостно.
Моей единственной целью было прекратить этот диалог. Но когда Вика нахмурилась и отчалила, мне сразу же стало ее недоставать. Да с таки выражением лица, какое у меня было все это время меня сочтут высокомерной. Но уже поздно что-то менять.