Исповедь травы
Шрифт:
Но как бы то ни было - Он позвал, и я явилась. ВЯ Вотозвалась на молитву того, кто молился МНЕ...
...по ветрам осенних бурь...
Лоти уже отбежала в сторону, почти упала, ибо не может непривычный человек выдержать так долго в таком темпе - и снова это странно соответствует словам песни. Нет, я-то не упаду... хвала небесам, это все же конец, Он завершает песню тающим аккордом и сам роняет гитару...
В глазах его застыл осторожный вопрос: ну как?
– Вроде бы ничего не случилось, - с трудом выговариваю я, опускаясь рядом.
– Мироздание не рухнуло, солнце с
– Только так, только такими словами я мог выразить то, что рвало тогда мою душу на части! А потом, за каких-то полгода, пришли и остальные четыре. И веришь ли, я сам их смертельно боюсь. Райнэя добилась своего! Боль сделала то, чего не могли сотворить ни любовь, ни страх - в моих руках оказалось сверхоружие, сверхзаклятие для Тени. Наверное, если спеть их все пять в нужном порядке, они способны убить все живое в любой душе...
Я содрогаюсь. Похоже, что тут Он абсолютно прав.
– У тебя есть оправдание: ты не ведал, что творил.
– Да нет, наверное, даже ведал. Иначе - почему Смертных Печатей Камня и Жизни не слышал еще ни один человек...
– Разве? Ты ведь пел мне Смерть Зеленой Стихии тогда, в первую ночь, когда было затмение...
– Но ты же не человек, - произносит он просто и спокойно.
– Ты Королева. И то, что ты пока не знаешь, что значит быть Помнящей, не меняет ничего.
– Во-первых, все мы - люди, - строго возражаю я.
– Ты, я, Лоти - без различия свойств и предначертаний. У всех нас души созданы по одинаковым моделям, и информагия не разбирает, кто из нас простой смертный, а кто сложный. При желании убить можно любого. А во-вторых, - тут я, по старой памяти, тянусь к темно-пламенным волосам, но перехватываю Его новый, непривычный взгляд - "не смей!" - и поспешно опускаю руку.
– Во-вторых, если ты даже иного мнения на этот счет, остерегайся его высказывать. В Каэр Мэйле и без того плохо приживается идея, что Мера доступна любому и Радость одна для всех...
Неожиданно я умолкаю, пораженная новой простой мыслью.
– Ой, Гитранн... А стоит ли нам вообще возвращаться в Каэр Мэйл? Не проще ли попытаться пробиться на Зодиакальный Круг отсюда - теперь-то ты можешь мне помочь?
– А как же я?
– вдруг подает голос Лоти, молчавшая все это время.
– Я же отсюда сама не выберусь. Да, ты говоришь, что всякий может научиться, но сейчас-то я пока не научилась!
– Мы можем взять тебя с собой, - говорю я в сильном смущении - как я посмела забыть...
– Не знаю, хочу ли я этого... Все-таки Кармэль моя родина, какой бы он ни был - я люблю его и желаю ему блага. И потом, ты сама учила меня, что свеча нужнее там, где ночь, а не там, где день...
– Тогда, может быть, оставим Гитранна тут, а я...
– Лотиа-Изар совершенно права, - неожиданно твердо и уверенно говорит Гитранн.
– Грош цена нам и нашей силе, если мы сбежим из Города-под-Тенью в день праздника. Никто не называет сделанной неоконченную работу, а мы сейчас в ответе за тех, кому подарили надежду.
– Я просто боюсь за тебя, - тихо выговариваю я.
– Страшно: вот снова придет ночь, и ты опять начнешь путать сон с явью...
– Теперь не начну, - он кладет руку на мое плечо.
– Я верю в себя - и в тебя. Неужели вдвоем не отобьемся?
– Втроем, - вмешивается Лоти.
– Возможно, и я кое-что смогу, если очень понадобится.
– Все, сдаюсь, - я, смеясь, поднимаю руки.
– Убедили, пристыдили, разбили наголову, уличили и возымели. Еще часок посидим - и возвращаемся в Кармэль.
Обратный переход проходит легко, как и любое возвращение в знакомое место. Шаг - и мы уже в бурьяне между полуобвалившейся галереей Ассы и сараями.
– Который час?
– тут же озабоченно спрашивает Лоти.
– Я должна быть в Залах самое позднее в половине шестого.
– Тогда тебе бегом надо бежать, - отвечает Гитранн. Поторопишься, так успеешь. Но все-таки жалко, что вечером тебя не будет на лестнице.
– Зато у меня был этот день в лесу, - расцветает улыбкой Лоти.
– Лучшего праздника и придумать невозможно. А про вас на лестнице мне обязательно кто-нибудь расскажет.
Она машет рукой и быстро исчезает в пыльном переулке, а мы с Гитранном направляемся домой. Я иду рядом с Ним и поражаюсь, как изменились Его осанка и походка - теперь это легкая, скользящая поступь Нездешнего, и потрепанный плащ не висит занавеской, а изящно лежит на Его плечах, и глаза сияют. Когда мы проходим через двор, у Ассы и Китт, сидящих на шаткой скамеечке возле дома матушки Маллен, при взгляде на Него вырывается восторженное "ой!".
Дома мы долго смотрим друг на друга и молчим. Что бы и как бы теперь ни сложилось, но видно, нашей жизни вдвоем уже не быть такой, как прежде. Этого нового Лугхада - нет, не Лугхада, а Магистра Гитранна - я никогда не посмею гонять по дому тряпкой и обзывать наглой рыжей мордой. А Он сам - захочет ли, чтобы и дальше одежду Ему стирала Жрица Танцовщица? И уж точно никогда больше не возьмет за руки и не будет упиваться несовершенными моими Словами - пришел конец безумной и немотивированной мистике наших ночей...
А я, если честно, уже настолько привыкла к этой жизни, что даже память о Флетчере как-то потускнела, расплылась, даже закралось сомнение - да нужен ли мне именно он, или мне все равно, при ком числиться и с кем меняться энергией души? Во всяком случае, теперь наши уличные спектакли и беготня от полиции в разных версиях Города кажутся мне лишь игрой, восхитительной, но необязательной... А еще точнее - репетицией, подготовкой к тому настоящему, чем стала для меня кармэльская Лестница в Небеса.
Между прочим, хоть я и вернула Его Камень на место, Огонь из Него тоже никуда не делся, я не перестаю его ощущать. Так теперь, похоже, и останется причастность сразу трем стихиям. Редкая и чрезвычайно ценная информагическая структура, в Братстве таких людей называют Корректорами...
– Спасибо тебе за все, - нарушает Он молчание.
– Когда-то давно я слышал легенду о древней языческой богине, которая сошла в ад, чтобы вывести оттуда своего возлюбленного. Но она сделала это ради того, кого любила, а ты...