Испытание правдой
Шрифт:
Я отошла от кроватки, легла в постель и заткнула уши подушкой, чтобы не слышать злого, упрекающего голоса, который, не стесняясь в выражениях, выговаривал мне, чудовищу, за мою аморальную выходку. А «плохая девчонка», что жила во мне, огрызалась: Кончай эту канитель с угрызениями совести. Тоби прав: вину оставь для кармелиток. Что, так и будешь казнить себя за то, что раз в жизни перепихнулась?
Вот что до сих пор не давало мне покоя, от чего кружилась голова — это потрясающее, какое-то космическое ощущение
Я встала и вышла в гостиную. Схватила сигареты, закурила, потом бросилась на кухню, к шкафчику, где хранила домашний запас спиртного — бутылку виски «Джим Бим». Я нашла стакан, немного плеснула себе. Выпила залпом. Виски обожгло гортань, но не заглушило тревогу. Пришлось искать другое лекарство — я перемыла грязную посуду, оставшуюся после ужина, кастрюли и сковородки, которыми пользовался Тоби. Потом взгляд упал на заляпанный пол, и я притащила ведро, швабру и взялась драить линолеум. Когда и с этим было покончено, я вооружилась губкой и моющим средством и отчистила столешницы, а заодно и ванную комнату. Оттирая въевшееся пятно, я подумала: вот как ты отмечаешь лучший секс, который был в твоей жизни… Тебе не жалко себя?
Каюсь, виновата.
Разделавшись с ванной, я вдруг почувствовала упадок сил. В изнеможении я плюхнулась на диван, закурила и стала молить Бога, чтобы послал мне успокоение. Но чувство вины не поддавалось контролю, словно температура, которую было не сбить ни одной микстурой.
Утром он должен уехать — собрать свой рюкзак и до рассвета покинуть мой дом. Потом мне нужно постирать постельное белье — два раза, не меньше — и тщательно убраться в спальне, чтобы ни одна пылинка не напоминала о нем. И тогда я постараюсь забыть обо всем, что было. Я вычеркну это из памяти.
Черта с два.
Я стукнула кулаком по журнальному столику, пытаясь остановить затянувшийся спор с собой. Бросила взгляд на часы. Четверть шестого. Завтра уже почти наступило, и я знала, что мне предстоит долгий день самобичевания. Еще одна сигарета, подумала я, и попытаюсь заснуть хотя бы на час, пока Джефф не напомнил о себе.
Но когда я закуривала свою четвертую за время предрассветного бдения сигарету, открылась дверь спальни. Пошатываясь, вышел Тоби, совершенно голый и явно в полусонном состоянии. Он сощурился, вглядываясь в меня, словно пытаясь опознать.
— Только не говори мне, что чувствуешь себя виноватой, — сказал он, направляясь к кухонному столу, на котором так и стояла бутылка виски.
— Почему ты так решил?
— О, я тебя умоляю, — улыбнулся он, наливая в стакан бурбон. — Носишься здесь как привидение, гремишь посудой, убираешься…в спальне все слышно. Кстати, ты меня разбудила.
Он взял стакан с виски и подсел ко мне на диван.
— Мне очень жаль, — сказала я.
— Не жалей ни о чем. — Он ласково погладил
— Да, ты прав, — сказала я.
— Совсем не слышу уверенности в твоем голосе.
— Нет, все в порядке.
— Тогда почему бы тебе сейчас не уснуть?
— Потому что… все это для меня внове.
— Только не говори мне, что ты «предала» мужа и теперь мучаешься.
— Я пытаюсь не мучиться.
— Согласись, теперь уже поздновато переживать об этом. Если бы ты не хотела трахнуть меня, то не стала бы.
— Не в этом дело, — тихо произнесла я.
— Тогда в чем? Давай рассуждать философски. Ты хотела меня, хотя и мучилась сознанием собственной вины. Но ты решила, что секс стоит того, чтобы за него страдать. Другими словами, ты пошла на то, чтобы получить удовольствие, с широко открытыми глазами, сознавая, что потом будешь ненавидеть себя за это, что само по себе является своего рода извращенной, мазохистской логикой, ты не находишь?
Я понурила голову.
— О, ради всего святого, не изображай из себя провинившуюся школьницу, которую выпороли… — воскликнул он.
— А разве ты не порку мне устраиваешь?
— Нет, я просто пытаюсь вытащить тебя из трясины. Чувство вины бессмысленно и разрушительно.
— Тебе легко так говорить, ты не женат.
— Все зависит от восприятия — как ты хочешь интерпретировать событие, в какие цвета его раскрасишь, сохранишь ли в памяти… или просто посмотришь на него как на некий эпизод.
— Возможно, ты из тех счастливчиков, которым неведомо чувство вины.
— А ты, наверное, из тех, кто всегда пытается себя высечь и просто не может жить одним днем и радоваться жизни.
Я снова приуныла. Никто не любит слушать правду о себе.
— «Разум — место само по себе, и из Рая может сделать Ад, а из Ада — Рай» [35] . Знаешь это?
— Да.
Он коснулся моего подбородка, нежно приподнял мне голову.
— Милтон дело говорил, не так ли? — спросил он.
35
Цитата из поэмы «Потерянный рай» Джона Милтона (1608–1674), английского поэта, мыслителя.
Я кивнула.
— Так что кончай из рая делать ад, договорились?
Я промолчала. Он коснулся моих губ легким поцелуем, потом спросил:
— Или это твое представление об аде?
Я не ответила. Он снова поцеловал меня:
— Все еще чувствуешь себя в аду?
— Прекрати, — тихо произнесла я, но не отвергла его следующий поцелуй.
— Послушай, если ты хочешь, чтобы я ушел… — сказал он и снова поцеловал меня, — только скажи, и меня нет.