Испытание весной
Шрифт:
Наконец, наше ожидание было вознаграждено, и нужный транспорт прибыл. Я до последнего опасалась, что местная шпана нас кинула, и браслет окажется с подвохом; именным, или на одного, или вовсе пустышкой. Но когда мы вошли в «автобус», электронная игрушка на моём запястье пару раз мелодично тренькнула и зажгла два зелёных огонька.
Изнутри транспорт напоминал длинный вагон метро. Те же два ряда сидячих мест вдоль стен, такая же плотная толпа. Пользуясь приобретённым дома опытом, я протиснулась к противоположной стене, в угол у поручня, прислонилась к ней спиной. Менгерель не отстал, остановился
Вообще, отношение демона несколько озадачивало. Я понимала его мотивы: Менгерелю явно не улыбалось остаться в настолько непривычном и чуждом для него мире без глаз. Но даже с учётом этого его утилитарная забота была слишком… человеческой. Сартанару я вроде бы тоже была нужна, но тот воспринимал меня то ли как забавную зверушку, то ли как внезапно заговорившую вещь. А змееглазый относился именно как к товарищу по несчастью, равноправному партнёру. С разумным недоверием, не переходящим в паранойю, и без снисходительного насмешливого превосходства; это было неожиданно.
Я задумчиво разглядывала лицо стоящего рядом мужчины, примеряя к нему новые факты и пытаясь хоть что-нибудь по нему прочитать. Упрямый подбородок, неожиданно мягкие выразительные губы, чётко очерченные скулы, широкие брови; ему очень подходил бы пост какого-нибудь политического деятеля. Жёсткий, сдержанный, уравновешенный, умный. А ещё мне почему-то приходило на ум определение «принципиальный».
Из общего отнюдь не самого пугающего образа выбивались его эксперименты, безразличие к чужим жизням и эти странные жуткие глаза. Интересно, они всегда были такими, или стали такими после травмы?
— А как переводится твоё имя — Менгерель? — полюбопытствовала я.
— Чистый разум.
— Гер — разум?
— Гер — свет, — он слегка качнул головой. — Может, ты будешь разглядывать не меня, а пассажиров? Не хотелось бы пропустить что-то важное.
Я опять раздосадованно поморщилась. Снова он меня уел, снова — исключительно по делу, и снова без намёка на насмешку. Наверное, педагогические таланты со временем приобретают все демоны; если Сартанар показывал себя увлечённым талантливым лектором, то этот демонстрирует непробиваемое терпение идеального воспитателя. Наверное, он действительно был очень хорошим Наместником.
Некоторое время всё было спокойно. Вагон двигался ровно и плавно, лишь иногда вздрагивая всем телом и будто бы нервно ёжась. Люди входили и выходили; кто-то из них с любопытством поглядывал по сторонам, кто-то был погружён в свои мысли, — в общем, обыкновенные люди, живущие своей нормальной жизнью. Сейчас я им здорово завидовала.
В какой-то момент вагон вздрогнул сильнее, чем раньше, и начал замедляться. Некоторое время двигался вперёд странными рывками, в ответ на которые мне тоже пришлось крепко вцепиться в поручень, а мой спутник начал тревожно прислушиваться, водя головой из стороны в сторону.
В конце концов с очередным рывком вагон встал и с усталым почти человеческим стоном распахнул двери. Над выходами зажглось сообщение о невозможности продолжения движения из-за технической неисправности и просьба покинуть транспорт. Ворча и бурча, уже немногочисленные пассажиры вышли на остановку, а вслед за ними — и мы.
Пейзаж здесь был ещё более унылым, чем раньше. Туннель заметно сузился, пешеходные дорожки имели всего по одному ряду. По потолку змеились всего две «кишки» местного метро, а вот внизу тянулись ещё две похожих матовых трубы, только большего диаметра, и они то и дело ощутимо вздрагивали; кажется, там тоже осуществлялось какое-то движение. Впереди тоннель раздваивался, позади виднелся полноценный перекрёсток. Да и вдоль пешеходной дорожки дверей и отнорков было гораздо больше, чем на предыдущей остановке.
Аборигены были недовольны заминкой, но особенно взволнованными не выглядели; кажется, это была достаточно обыденная ситуация. Поэтому не волновалась и я, а вот Менгерель напряжённо хмурился, прикрыв глаза. При этом кончик его хвоста, прижатого к ноге, нервно и тревожно постукивал по голени.
— Что-то случилось? — в конце концов не выдержала и уточнила я, на всякий случай продолжая озираться по сторонам, чтобы не наступить на те же грабли и не получить от демона повторное замечание.
— Не уверен. На всякий случай будь готова бежать, — мужчина передёрнул плечами, как будто разминая их. Я тоскливо вздохнула, украдкой бросив взгляд на собственную юбку и прикидывая, как будет сподручнее её подобрать. С неподходящей обувью, увы, ничего сделать было нельзя: лучше уж в туфлях, чем босиком. Оставалось вспоминать пыточные приспособления на шпильках из моего мира и радоваться, что я сейчас не в них.
Пара минут прошли в напряжённом молчании, а потом Менгерель вновь ухватил меня за локоть и подтолкнул вперёд.
— Пойдём. И смотри под ноги, не оглядывайся, — добавил он. Спрашивать, что случилось, я не стала, послушно двигаясь быстрым шагом и не оборачиваясь. Да, впрочем, вряд ли там происходило что-то, отличное от картинки впереди. Там, метрах в пятидесяти от нас, к краю пешеходной дорожки прижался местный серебристый каплевидный летательный аппарат. Стенка ограждения натянулась по краям, крепко облепляя машину, и истончилась в центре. Через открывшуюся дверь на узкую дорожку ловко выбрались пять фигур в глухих костюмах со шлемами, отдалённо напоминающими мотокроссовую защиту и воскрешающую в памяти устойчивое словосочетание «лёгкая боевая броня». В руках эти ребята держали какие-то агрегаты агрессивного вида; видимо, это было оружие.
Бойцы рассредоточились, насколько позволяла ширина пешеходной дорожки, беря нас на мушку. Мне отчаянно захотелось самой вцепиться в своего спутника: уж очень недружелюбно выглядели эти пятеро. А ещё я спиной ощущала пристальные взгляды товарищей этих спецназовцев, нас явно зажимали с двух сторон.
— Поднять руки вверх и медленно двигаться сюда! — скомандовал один из группы, и демон спокойно послушался, а я — последовала его примеру.
— Постарайся не попасть под выстрел, когда я скажу — беги и ныряй в третий от этой компании поворот, — тихо велел мне Менгерель.