Испытание
Шрифт:
— Я теперь всегда буду есть деревянной ложкой, — заявил Владик. — Просто не сравнить, до чего вкусней!..
День прошел незаметно. С первой звездой они забрались в шалаш и уснули, едва успев положить головы на свернутый ватник.
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Мальчики проснулись, точно по команде. Они выбежали из шалаша и задрали вверх головы. Небо было затянуто сизым маревом, и лишь на другом берегу, далеко над темной стеной леса, чуть мерцала предутренняя звезда.
— Мне
— И мне тоже! Вот смешно!
Едва он умолк, как вдали возник гул самолетов.
— Это не приснилось, — догадался Юрась. — Это мы сквозь сон слышали. Молодцы летчики! Вовремя разбудили! Перед восходом клев — только снимай!
Они подбросили в тлеющий костер охапку сухого хвороста, раздули огонь и, подвесив чайник с водой, спустились к реке.
— Давай — в камыши, — решил Юрась. — Будем ловить с лодки.
Предутренний клев оказался отличным. Скоро на дне лодки трепыхались несколько окуней. Каждый раз, когда поплавок уходил под воду, у Владика от волнения замирало сердце. Ни одна рыба больше не сорвалась с его крючка. Он и сам не понимал, как ему удалось перенять от Юрася это быстрое и точное движение, которым подсекается рыба.
— Юрдоюрвольюрно! — распорядился Юрась. — Поехали завтракать.
— "Юрдоюрвольюрно? А, понимаю! — обрадовался Владик. — На Юрьевском острове надо вставлять слог "юр"!
— Владька, ты способный! Сразу четыре языка выучил. А я один немецкий учу восемь лет!..
Они пристали к берегу, солнце прорвало тонкую предрассветную пелену.
Туман растаял, на травах засверкала роса, в зеленой листве деревьев загомонили птицы.
— Как хорошо! — вырвалось у Владика. Но возглас его заглушил нарастающий, упругий гул самолетов.
— Вот разлетались! — сказал Юрась. — Неси воду, я разведу костер.
…Они прихлебывали маленькими глотками крепкий, почти черный чай, обжигая пальцы о горячие жестяные кружки. Солнце окончательно разогнало ночные тени.
— Поедем вокруг острова, — сказал Юрась. — Помнишь, как Робинзон объезжал свой остров. Только у него ничего не получилось. А у нас получится! По дороге искупаемся! С лодки!
Босые, в одних трусах, они прыгнули в лодку, оттолкнулись веслом от берега, а лодка, чуть покачиваясь, поплыла по течению. Юрась потянулся к мотору.
— Не надо, — попросил Владик. — У Робинзона же мотора не было. От мотора шум…
— Какой нежный! Шума испугался! Ты вот погреби против течения, попробуй!
Он решительно дернул за шнур. Мотор взревел, но сразу же стих.
Юрась снова дернул. Мотор затарахтел, сделал несколько оборотов и заглох.
— Что это с ним? — в голосе Юрася звучала растерянность. — Надо дернуть сильнее…
Все попытки запустить мотор кончились неудачей. Мотор стрелял, кашлял, чихал, но работать не хотел.
— Вот и у нас ничего не получилось, — сказал Владик. — Робинзон не мог объехать остров, и мы
— Не в этом дело, — сказал упавшим голосом Юрась. — Придется сейчас же возвращаться домой.
— Возвращаться? Почему?
— А ты знаешь, сколько времени мы теперь пойдем до дому? На одной паре весел против течения?
— Сколько?
— Больше двух дней, вот сколько! А в среду вернется батя. Если он вернется раньше нас, — знаешь как испугается?
— Почему испугается?
— Почему, почему?! Мы же обещали вернуться сегодня к вечеру. Так?
— Так…
— Сегодня воскресенье. А в среду он войдет в дом, а нас нет! И он решит, что мы утонули…
— Как же быть? — теперь и у Владика был растерянный вид.
— Немедленно ехать! Сейчас же!
Вначале мальчики гребли поочередно, но вскоре гребки Владика стали короткими, неровными, лодка все время вихлялась из стороны в сторону.
— Давай грести вместе, — предложил Юрась. — Садись на левое весло.
Они держались ближе к берегу, где течение было слабее. Но все равно к полудню оба обессилели. Солнце пекло нещадно.
— Может, пристанем?.. Отдохнем немного… в тени…
Юрась кивнул головой и направил лодку к берегу.
Но отдохнуть в прохладной тени им не удалось В жизни своей ребята не видели столько комаров. Они развели костер и, окутанные едким дымом, молча сидели у огня. Слезились глаза, першило в горле, и все же Владик готов был сидеть так еще и еще, только бы не грести против течения!
— Поехали! — решительно сказал Юрась. — Залей костер, а я на всякий случай проверю мотор. С ним так бывает: не работает, не работает, а потом вдруг затарахтит, как ни в чем не бывало!..
Но мотор и на этот раз не завелся.
— Значит, грести? — тоскливо спросил Владик.
— Придется грести Покажи ладони, Пятница!
Владик протянул руки ладонями вверх.
— Эх, ты! Натер пузыри!
Он обмотал ладонь Владика майкой, и они двинулись дальше.
Время от времени мальчики приставали к берегу и отдыхали. Есть им не хотелось, но мучила жажда. Юрась зачерпывал воду пригоршнями и с наслаждением пил. Владик не решался пить воду из реки. На привале он кипятил чайник, но чай не утолял жажды.
…Ночевали они на берегу, у костра, наскоро поужинав хлебом и куском сала. Хотя у Владика от гребли болело все тело, он сразу заснул. Юрась же, прежде чем уснуть, высчитал, какую часть пути они прошли. Выходило, что они едва-едва одолели треть. Значит, отец окажется дома раньше них…
Мальчики поднялись перед самым восходом солнца.
На этот раз весла показались Владику еще тяжелее, чем накануне. Кровоточили стертые ладони, болела спина, весло все время срывалось.
— Слушай, — сказал Юрась, — попробуем как бурлаки. — И, видя, что Владик не понимает его, пояснил. — Сами пойдем берегом, а лодку потянем на веревке.