Испытательный срок

Смородин Кирилл

Фургон, запряженный тяглом, стоял возле столба. Неподвижный «рукач» напоминал жуткую статую, подобную тем, что украшали зал приемной комиссии Магической Семинарии.

— Ну как? — тихо спросил староста Тагр, посмотрев на Дролла.

Тот стиснул челюсти, так, что вспухли желваки, и качнул головой.

— Ничего, — проговорил мракоборец после небольшой паузы. Собственное бессилие мучило его. — Попытаемся еще. Пройдем туда, — он указал на улочку, по которой шли вчера, когда внутренний зов направлял Страда к ручью.

Двинулись. Страд вновь ощущал напряженные

взгляды жителей, замерших у окон. Бревенчатые дома походили друг на друга, точно близнецы, и лишь последний, в конце улицы, перед хозяйственными постройками, отличался от остальных — был меньше и казался заброшенным: крыльцо провалилось, покосившаяся дверь полуоткрыта, на грязном, пыльном оконце только один наличник. И все же в доме кто-то жил. Изнутри время от времени доносился хриплый мужской голос, стук, звук шагов. Да и за огородом кто-то следил, хоть тот и выглядел намного беднее, чем у соседей.

Дролл остановился, вытер лоб рукавом. Выдохнул. Посмотрел на старосту Тагра и чуть заметно качнул головой.

— Ясно, — пробормотал полумаг. — Что дальше? Вернемся в дом?

Мракоборец свел брови, задумался на пару секунд. Потом ответил:

— Нет. Сходим еще раз к ручью. Туда, где нашли тварь, — он посмотрел на Страда, и тому стало неуютно под пристальным взглядом янтарных глаз.

Дролл и староста Тагр пошли дальше, а Страд чуть помедлил. Еще раз посмотрел на последний дом и остолбенел, когда оттуда вышел ребенок — мальчик лет восьми в одной драной рубахе. Лохматый, с большим носом, он выгибал спину и взмахивал руками, с трудом переставляя слабые полусогнутые ноги. Мальчик направлялся в уборную — кривобокий деревянный короб без двери, высившийся возле забора.

«Это он, — Страд почувствовал, как по левой половине груди разливается жар испуга. — Только живой…»

Мальчик преодолел уже половину пути. Страд, справившись с оцепенением, кинулся догонять Дролла и старосту Тагра.

— Постойте, — выдохнул он, обогнав мракоборца и полумага и преградив им путь.

— В чем дело? — нахмурился Дролл.

— Там… — Страд указал на дом. — Снова тот мальчик, которого я видел ночью. Только не призрак, а настоящий.

Мракоборец приподнял брови, перевел взгляд на растерянного старосту Тагра.

— Кто живет в этом доме? — спросил он.

— Трамбр и Райза, — ответил великан. — И их сын Матис. Жалко мальчонку. Отец — пьяница, дармоед и изверг. И жену бьет, и сына, который, к тому же, больной. Ноги у него…

— Вот!.. — воскликнул Страд и тут же осекся, поняв, как сглупил: он ведь ни словом не обмолвился об увечье светящегося существа — ни в разговоре со стражниками, ни когда пересказывал произошедшее Дроллу и старосте Тагру. Он был настолько потрясен случившимся, что напрочь забыл об этой детали, несомненно, очень важной. Какой же он дурак! — Ноги… Я не сказал ночью… Призрак ходил с трудом.

— На полусогнутых ногах? — уточнил староста Тагр, глядя то на Страда, то на застывшего Дролла.

— Да. Простите, — Страд понизил голос, опустил голову. — Я…

— Это Матис, — сказал полумаг. — Он с рождения такой. Но ведь ты видел призрака, искру жизни, а Матис живой человек. Как такое может быть?

— Я не знаю, — Страд виновато развел руками.

— Идемте, — сказал Дролл и первым двинулся к дому, в котором жила семья Трамбра.

Как только остановились возле того места, где полагалось быть калитке, снова показался Матис — он возвращался из уборной.

— Смотри внимательно, — велел Страду мракоборец, кивая на тщедушную фигурку. — Это точно он? Ты уверен?

— Уверен, — ответил Страд. — То же лицо с большим носом, та же одежда. Те же ноги, — помолчав, тихо добавил он.

Матис добрался до двери. Не без труда преодолел провалившееся крыльцо и скрылся в доме. Спустя пару секунд оттуда донеслись хриплый пьяный голос и грохот.

— И так у них всегда, — недобро прищурившись, произнес староста Тагр и покачал головой. — Трамбр этот хуже зверя. Сына выродком называет, колотит. Даже на людях, никого не стесняется. За день до вашего приезда такую оплеуху мальчишке отвесил, что тот на земле растянулся, бедолага. Я уж не выдержал — вмешался. Трамбр, скотина трусливая, тут же хвост поджал. Давай лепетать, мол, волновался за сына, пропал он куда-то…

— Куда пропал? — перебил Дролл.

— Этого не знаю, Трамбр не рассказывал. Но сам думаю, что возле ручья Матис был. Он там часто прячется — от отца, от ребят деревенских, которые его травят.

— Возле ручья… — повторил Дролл и коснулся рукояти кинжала на поясе. — Нужно посмотреть на этого Матиса.

Не дожидаясь ответа, он направился к полуоткрытой двери.

— Что-то задумал наш мракоборец, — пробормотал староста Тагр и вместе со Страдом последовал за Дроллом.

…Дом Трамбра был наполнен кислым запахом хмельного пойла, пота и гниющих объедков. При каждом шаге скрипели покрытые грязью половицы, в единственной комнате, которую, казалось, не убирали несколько лет, царил полумрак: пыльное оконце едва пропускало свет.

Трамбр, неопрятный толстяк с опухшим лицом, развалился на лавке, одной ногой упираясь в край стола, и Страд видел его черную пятку. У маленького очага возилась изможденная женщина в латанном-перелатанном платье.

А в углу, прижав ноги к животу, на полу сидел Матис. Он комкал пальцами край рубахи и смотрел на вошедших с такой ненавистью, что Страду стало не по себе.

— Староста Тагр! — прохрипел Трамбр. Он вскочил с лавки, подбежал к полумагу, поклонился. — Приветствую, приветствую. Что привело вас ко мне?

— Дело, — вместо великана ответил Дролл, не отрывая мрачного взгляда от скорчившегося в углу мальчика.

Тот кривил рот, будто хотел оскалиться и зашипеть, но сдерживал себя. Мать Матиса словно почувствовала, что староста Тагр и двое из Баумары пришли из-за ее сына. Она оторвалась от очага, присела на корточки рядом с Матисом, попыталась обнять, но мальчик неожиданно заревел и ударил женщину ногой в лицо. Удар был слабым, однако Райза вскрикнула от неожиданности и приложила ладонь к впалой щеке.