Испытательный срок
Шрифт:
— Мрази, — еле слышно произнес Дролл.
— Мрази, — согласился прирожденный. — Причем трусливые. Едва прибыли стражники, сразу лапы свои грязные кверху и начали: «мы ни в чем не виноваты, она сама предложила…» А бедняжка не тряслась даже, дышала еле-еле. В крови вся, синяк на пол-лица. Я был там. И видел…
— Надеюсь, для них уже приготовили места в Зале Кошмаров, — пробормотал мракоборец.
Страд окаменел: он читал о месте, упомянутом Дроллом.
— Да, было бы справедливо, — согласился маг в черной шляпе. — Но не все так просто. Они — родственнички
— Глава драульской диаспоры, — Дролл потемнел лицом.
— Вот именно.
Толпа зашумела громче. Страд вытянул шею и увидел, что на площадь выехал черный железный фургон с решетками на окнах, запряженный двумя серыми лошадьми. Засуетились стражники — стали оттеснять людей, чтобы образовалась дорожка к крыльцу Корпуса.
— Привезли, — объявил прирожденный — его почти не было слышно из-за доносившихся со всех сторон гневных выкриков. — Ну, мне пора. Я представляю обвинение в этом деле.
— Удачи тебе, мастер Брайм, — ответил мракоборец. — Добейся для них самого сурового наказания. Твари должны гнить в Зале Кошмаров.
Маг в ответ кивнул и исчез в толпе. Заполнившие площадь люди расходились все больше, над головами словно прокатывались волны ненависти.
Фургон остановился у самого здания. Открылась дверь, изнутри выпрыгнули пятеро стражников. Двое последних держали толстую цепь, к которой были прикованы драули. Едва зобастые толстяки в серых, явно маленьких робах вылезли из фургона, горожане словно обезумели. Стражникам приходилось прикладывать все усилия, чтобы сдерживать их. Страд вдруг ясно представил, как рассеченная надвое толпа вновь становится единым целым, а под ее напором исчезают и драули, и стражники.
Но этого не произошло: четверка преступников благополучно добралась до дверей, подгоняемая проклятьями. Кто-то кидал в них объедками, и под конец один драуль не выдержал: развернулся к людям на площади и яростно заревел, отчего из пор в зобе брызнула цементоза. Трое стражников направили на него арбалеты, и тотчас съежившийся толстяк вслед за сородичами скрылся внутри Корпуса.
— Трусливые твари, — пробормотал Дролл и, посмотрев на Страда, бросил: — Пошли.
Площадь Корпуса Судебных Разбирательств осталась позади, но Страд еще долго слышал гул голосов. Видно, жители Баумары не собирались расходиться, пока не станет известен приговор.
Воображение нарисовало избитую, сжавшуюся в погребе девушку, и внутри заклокотала ярость. Дролл и тот прирожденный правы: такое могли сотворить только трусливые твари. И они должны быть наказаны.
Заключение в Зале Кошмаров — справедливая кара…
Через два с лишним часа добрались, наконец, до восточной окраины. Страд глядел на один полузаброшенный дом, на другой, на грязь под ногами, на крыс, снующих между стенами. Жалкое зрелище… Но почему тогда все внутри сжималось, когда он думал, что вскоре придется попрощаться с этим местом?
Страд провалил задание. Подвел Дролла. И понимал, что не имеет права просить прощения.
«Нужно уйти достойно, — твердил себе Страд, чувствуя, как давит в горле. — Никаких слез и соплей».
Вот и каменная арка. Мракоборец прошел под сводом, двинулся по выложенной камнями дорожке. Едва он оказался во дворе, подул ветер. Ветви берез и сосен шевельнулись, словно приветствуя хозяина.
Дролл подошел к верстаку, сложил мешки на столешницу. Повернулся к Страду. У того заколотилось сердце.
— Подойди, — велел мракоборец.
Страд приблизился. Дролл окинул его изучающим взглядом. Поднял подбородок, скрестил на груди руки.
— Рассказывай.
— Я… — Страд вдохнул, собрался с мыслями. Сейчас он не должен путаться в словах, мямлить и заикаться. — Я виноват в том, что произошло в деревне Чешуйка.
— Объясни.
Глядя в глаза мракоборцу, Страд заговорил. Он рассказал обо всем, что мучило — с того момента, как ночью покинул дом Трамбра, в котором остался лежать мертвый Матис. Дролл слушал молча, изредка двигая подбородком и чуть заметно кивая.
— Что ж, — прищурился он, когда Страд закончил. — Рад, что ты понял и признал свою ошибку. Но… Вряд ли в смерти мальчика виновато время. Это лишь одно из предположений. Искру жизни возвращали и трое, и даже четверо суток спустя. Мы не знаем, что вытворяла тварь с телом Матиса, пока я пытался вытащить ее. Сломанная нога и ребра могли оказаться лишь малой частью увечий. Возможно, я вернул Матиса в тело, непригодное для жизни. Не могу быть в этом полностью уверенным, но предлагаю тебе считать именно так. В противном случае — прощай. Продолжишь себя казнить — будет хуже. Мне нужен ученик, а не нытик, занимающийся самобичеванием.
— Значит, — Страд осмелился задать один из главных вопросов, — вы не выгоните меня?
— Нет. Хотя промах ты допустил наиглупейший, — Дролл строго посмотрел на него. — Мы могли сэкономить почти сутки, но твоя невнимательность…
Он не закончил, однако Страд понимал все и так. Тем не менее, давивший на плечи тяжкий груз стал немного легче.
— Досадно, что тебе приходится учиться на собственных ошибках, — продолжал мракоборец. — Но лучше так, чем вообще не учиться. Надеюсь, ты извлечешь урок из этой истории. Еще я не хочу, чтобы ты воображал, будто оказался совершенно бесполезен. Без тебя нам бы нескоро удалось найти мертвую тварь. Хотя то, как ты нашел ее, настораживает.
— Меня что-то вело к ней, — сглотнув, проговорил Страд. — Внутренний голос. Предчувствие.
— Возможно, в тебе есть дар прозревателя. Долгое время он дремал внутри, а теперь, когда ты начал учиться магии, пробудился. Хотя это только предположение. Такой дар встречается очень редко. Скорее всего, тебя привел к ручью призрак Матиса. Просто днем ему не хватило сил стать видимым.
Страд в ответ лишь кивнул и уставился под ноги.
— Еще винишь себя, — прищурился Дролл. — Напрасно. Ты неплохо держался на первом задании. Одно лишь то, что ты остался на ритуале изгнания до конца, говорит о многом. Но если и это тебя не убедило… Что ж, я придумал наказание. Весьма суровое.