Испытательный срок
Шрифт:
Дролл шел на три шага впереди. Путь лежал по узкой тропке — или коридору, где стенами было множество серых с черным безголовых змей, ощетинившихся кривыми сучьями, огромных лап или клешней, усыпанных полупрозрачными, наполненными отвратительной мутью пузырями. Иная растущая из отравленной земли жуть походила на огромные зонты, покрытые клоками бурой шерсти. Несколько раз Страд видел подобия человеческих туловищ — без голов, рук и ног, зато с хорошо различимыми ребрами и множеством черных шипов.
А потолком выступал купол из черного дыма. И Страд не понимал, почему видит окружающий кошмар: по его представлениям, клубящаяся преграда не должна пропускать света, однако…
«Это, наверное, магия, — другого ответа Страд найти не мог. — Только вот чья? Чародеев Баумары или… этого места?»
Он чувствовал себя запертым — букашкой, накрытой стаканом. И вдобавок окруженной врагом. Сердце колотилось, руки дрожали, пальцы до боли вцепились в края ящика с инструментами.
— Путь не такой уж и долгий, — не оборачиваясь, сказал Дролл. — Половину уже прошли.
На душе стало легче, но — совсем чуть-чуть.
— А сколько раз вы здесь были? — надеясь отвлечься, спросил Страд.
— Это седьмой поход.
— И… — Страд понимал, что показывает страх, но все же решился: — и как? Все было хорошо?
— Да. То, что ты видишь вокруг себя, погружено в спячку. Благодаря силе, которую дают сноеды.
Страд посмотрел вверх, уперся взглядом в черное полотно защитного купола. Да, Дролл прав. Дым не допускает распространения заразы уже больше восьмидесяти лет. Значит — все будет хорошо.
«Большая часть пути за спиной, а обратная дорога всегда вдвое короче», — Страд немного приободрился. По-крайней мере, напряжение, сковавшее тело, чуть ослабло.
Чем глубже Страд и мракоборец заходили в Струпья, тем больше и диковиннее становились «побеги» мертвой земли.
Несколько шипастых змей переплелись, образовав подобие щупальца, на конце которого Страд увидел чуть изогнутое гладкое жало, длиной футов в десять. Чуть дальше высилось нечто среднее между шалашом и клеткой, сложенное из гибких и влажно блестящих серо-розовых стеблей. Белый пар наполнял «строение» доверху, проскальзывал в щели между стеблями. Среди лап и клешней стали попадаться изогнутые колонны, состоящие — Страд не сразу поверил глазам — из окаменевших внутренностей.
«Жуть, — он скривился. — Как же здесь ненормально…»
Нет… Лучше упереться взглядом в спину мракоборца и убеждать себя, что все вокруг — мираж. Или фантом, созданный Дроллом, которому вздумалось еще раз испытать ученика. Вспомнилась тварь, та самая, с огромным жабьим языком вместо лапы. Правда сейчас свирепая страхолюдина казалась совершенно безобидным существом.
Минут пять шли молча. Кошмарный пейзаж не менялся, единственным звуком было чавканье слизи под ногами. От этого мутило, и Страд решил нарушить тишину.
— Как, по-вашему, — начал он, глядя на шагавшего впереди наставника, — почему это произошло? Почему появились Струпья?
Около минуты мракоборец молчал. Страду даже начало казаться, что тот не услышал вопроса или просто не захотел отвечать.
— Есть много мнений, — наконец заговорил Дролл. — Я думаю, большую роль сыграл Перекрест. Ты ведь знаешь, что это?
— Конечно. Четыре самых крупных месторождения янтаря в Баумэртосе находятся на побережьях. Два на северном, два на южном. И если соединить их линиями, крест-накрест, точкой пересечения окажется Баумара. Расположение дает городу дополнительную защиту от темных сил.
— Правильно, — мракоборец не оборачивался, но замедлил шаг. — Однако ты вряд ли знаешь, что Червоточина, породившая Струпья, возникла точно над Дворцом Правителей.
— Я не знал… — пробормотал Страд.
— Неудивительно, в книгах об этом не написано. Есть только несколько документов, которые хранятся в Корпусе Мракоборцев. Так вот, Червоточина появилась над Дворцом, который стоит в самом центре Баумары. Соответственно, это место защищено гораздо лучше, чем, скажем, та же восточная окраина. Понимаешь, о чем я?
— Кажется, — Страд тоже приостановился. — Сила Перекреста… Это она не позволила чудовищам прорваться. И она отогнала Червоточину за городские стены.
— Верно. Но, как мне кажется, только первое. Я склонен рассматривать Червоточину, как нечто мыслящее. Она поняла, что выпустить тварей в центре города не получится. Более того, сила Перекреста поразила созревающих в облаке дыма чудовищ. И Червоточина решила отступить. Но оставила прощальный подарок. Взгляни вокруг. Повсюду туловища, конечности, потроха. Здесь сотни несформировавшихся монстров. И, тем не менее, они продолжали жить, пока Стаунден не привел магов к сноедам.
— Но ведь сноеды — часть Струпьев. А значит — и часть Червоточины. Однако защищают нас… Почему?
Дролл становился, обернулся. Прищурился, маска, скрывавшая лицо чуть дрогнула, и Страду показалось, что мракоборец улыбнулся.
— Ты задаешь сложные, но правильные вопросы. Увы, ответов пока нет. Предлагаю считать существование сноедов счастливой случайностью. К тому же, их сила тоже темная. А подобное иной раз можно вылечить только подобным.
Страд задумчиво покивал, а Дролл двинулся дальше.
— Не отставай. Мы почти на месте.
Вновь под ногами зачавкала слизь. Страд поглядывал то вправо, то влево, скользил взглядом по конечностям и внутренностям нерожденных монстров и гадал, как бы они выглядели, если бы появились, если бы не сила Перекреста…
Воображение рисовало тяжелые и уродливые головы, усеянные наростами тулова и длинные мощные лапы. Чудовища выглядели омерзительно, как и те, что были и до них, и после. Однако и с первыми, и со вторыми люди справились. А эти, несформировавшиеся, как сказал Дролл, и не вступившие в бой, оставались на земле уже восемьдесят с лишним лет.