Испытательный срок
Шрифт:
Обряд сделал чародея, живущего в Оннэрбе, калекой, прикованным к кровати, неспособным шевельнуть даже пальцем. Но прирожденный не сдался. Он заново учился «двигаться», а затем и «ходить», самостоятельно выводя магические формулы, не зависящие от силы янтаря. На помощь Оннэрбу пришли другие силы — темные. Конечно, ему не удалось вернуть былые возможности, но лишь пока.
«Когда у меня будет это, — Оннэрб, не отрываясь и не мигая, смотрел на растущую яму, — все изменится».
Прирожденный волновался. Очень. Он осознавал риск задуманного и последствия, если что-то пойдет не так. Но внешне оставался спокоен. Трое послушников должны видеть и чувствовать это, в их души нельзя пустить ни тени сомнения. Иначе заклятья, при помощи которых Оннэрб подчинял членов общины собственной воле, начнут терять силу.
Послушники, ослепленные любовью к наставнику, работали, не жалея сил. Яма расширялась.
Скоро…
Оннэрб улыбнулся и посмотрел на снабженный колесами и опутанный трубками металлический короб. Пять с половиной лет ушло, чтобы спроектировать и построить этот аппарат. И вот настала пора испытания.
Все ли сложится удачно? Прирожденный не знал. Но был уверен в одном: никто и никогда раньше даже не задумывался о том, что Оннэрб намеревался осуществить. Он рисковал жизнью. И своей, и троих послушников, и, быть может, всей Баумары — а вслед за ней и Баумэртоса.
Разумеется, этому дню предшествовала длительная подготовка. Тысячи бессонных, полных раздумий ночей, десятки тысяч листов бумаги, покрытых формулами и чертежами, предположения, домыслы… Одним словом, теория.
— Мастер Оннэрб! Наставник! Все готово!
Сиплые голоса послушников вывели прирожденного из раздумий. Он посмотрел на троицу — те, выполнив работу, застыли, точно почетный караул, только с лопатами вместо копий, — и подошел к яме. Заглянул внутрь. Улыбнулся.
Вот его цель. Черный железный трубопровод, укрепленный множеством заклятий. Но лишь изнутри, чтобы его не повредила мощь, стремящаяся вперед — и так необходимая прирожденному. Снаружи трубу защищал один только слой земли, толщиной в пару футов. И эту преграду одолели всего трое несчастных, одурманенных заклятьями.
Теперь же в дело вступит он, опальный маг Оннэрб. Однако сначала нужно позаботиться о безопасном и быстром пути отступления.
Чародей достал из-за пазухи медный медальон на тонкой цепочке и с острыми краями, заточенными, словно лезвие ножа.
— Подойдите, — велел он троице.
Как только послушники окружили Оннэрба, тот вытянул руку и рассек краем медальона левое запястье. На металле осталась полоса чародейской крови. Фанатики проделали то же самое, и прирожденный положил медный кругляш на землю. Прикрыл левой ладонью, произнес заклинание.
Трое спутников мага расступились, а над медальоном задрожал воздух. Сверкнули несколько крошечных голубых молний, затрещало.
Оннэрб выпрямился. Что же, зародыш портала готов. Теперь предстояло самое главное, ради чего и состоялся поход…
Глава 22
Это произошло внезапно. Страд и Дролл проделали уже большую часть обратного пути, как вдруг…
Сначала над головой раскатился гул. Низкий, оглушающий. Способный раздавить, несмотря на бесплотность. Сотканный из дыма купол задрожал. Стал корчиться, словно живое, страдающее от адской боли существо. Затем побледнел. По черной завесе поползли прорехи. Они расширялись, сливались, открывая Струпья взору пасмурного неба.
А потом мертвая земля как будто проснулась.
Со всех сторон на Страда и мракоборца обрушился злобный рев. Одновременно с этим ударили хлесткие кнуты смрадного ветра. От вони не спасали даже маски. А лапы, клешни и составленные из внутренностей колонны задрожали.
Страд остолбенел. Однако Дролл не растерялся и, схватив ученика за руку, кинулся вперед по тропе.
От рева закладывало уши. Ветер, несущий отвратительный запах разложения, не позволял сделать полноценный вдох. Заставлял щуриться, мешал продвигаться.
Не выпуская ящик с инструментами, с трудом сохраняя равновесие, Страд полубежал за Дроллом. Он ничего не понимал. Кроме одного: случилось что-то плохое.
Безумие, охватившее проклятую землю, усиливалось. Слизь под ногами запузырилась. Белый пар стал колебаться. Будто вода, закипающая в исполинском котле.
Страд и Дролл миновали около сотни футов, когда Струпья нанесли первый удар: путь преградила клешня. Раскрытая, словно жадная чудовищная пасть. Пару мгновений она оставалась неподвижной. Потом щелкнула, смыкаясь, — и, подобно совершающей бросок змее, устремилась вперед.
Мракоборец среагировал моментально. Оттолкнул Страда — тот упал на спину, ящик с инструментами больно ударил в грудь, — пригнулся сам. Выставил правую руку. С ладони сорвался язык зеленого пламени, которое в миг охватило чудовищную конечность.
Клешня скорчилась, задрожала. Наполненные жидкостью пузыри стали лопаться.
«Получилось», — Страд выдохнул, собираясь подняться…
Что-то схватило его за плечи. Сдавило едва ли не до хруста костей. А в следующую секунду потащило прочь с тропы.
Страд задергался. Забился, закричал. Попробовал перевернуться на живот — хотя бы увидеть врага…
Бесполезно.
Тропа осталась где-то слева. Повсюду — лишь жуть, населяющая отравленную землю. Пробудившаяся и жаждущая крови.
«Заклятье…» — Страд понимал, что если ничего не предпримет, останется здесь навсегда.
Мертвым, разорванным на части.
Безумная жажда жизни… Вскипела — и вместе с тем очистила разум от ужаса и растерянности. Мысли потекли ровно, Страд составил заклятье.
А потом ударил. Вслепую, наугад.
Хватка ослабла. Страд тут же извернулся. Вскочил.
Заклятье попало в цель. Причем чародейство вышло сильнее, чем он ожидал. Зеленое пламя пожирало не только схватившую его лапу, но еще соседнюю клешню и пару безголовых, лишенных конечностей туловищ.
Некогда удивляться…
Страд помчался к тропе. Нужно добраться до Дролла. А после — прорываться к магам и стражникам.
Ожившие конечности и туловища мелькали перед глазами. Дважды Страда вновь пытались ухватить лапы. Он уворачивался. Клешня чуть не сбила с ног, однако Страд вовремя нырнул вниз. Перекувыркнулся. Помчался дальше.