Испытательный срок
Шрифт:
— Намекнули, что у меня есть отношения на стороне. Мне кажется, они знают про тебя.
— Кто приходил?
— Какой-то Копейкин.
— Есть такой…
— Он сказал, что разговор не закончен.
— Слушай, самое разумное — куда-нибудь на время уехать. Сразу после похорон. Формально тебя никто не имеет права задерживать. А ты хочешь восстановиться после потрясения. Лети в Таиланд или Индию. Недельки на две, пока тут все не устаканится. Поверь моему опыту — активно копают первые пару недель, если нет реальных
— Я и сама думала… А то с ума сойду… Улететь можно, но маму как оставишь?
— Найми круглосуточную сиделку. И мобильник отключи, чтоб не доставали… Купайся, загорай, читай детективы. А когда вернешься — организуем наше с тобой знакомство.
— Да… Глеб… Так и сделаю… Я люблю тебя!
— Я тоже… Родная, потерпи, нам осталось ждать совсем немного…
Повесив трубку, она вышла из торгового центра, перебежала дорогу и поспешила обратно к дому. Кирилла Павловича Копейкина, который выскользнул вслед за ней, она не заметила.
Нырнув в свою «девятку», опер нажал кнопку на мобильнике.
— Оль… Наши опасения подтверждаются. После моего ухода она рысью побежала в торговый центр к телефону-автомату. Это в век мобильных, «Скайпа» и электронной почты… Нет, разговор не слышал, она бы меня увидела. Где-то минуту болтали… В принципе, можно добыть номерок, если поторопиться… И вообще, хорошо бы встретиться, составить план, спланировать мероприятия, выпить, закусить… Я сейчас на фирму покойного, пообщаюсь с трудовым коллективом, потом перезвоню… Да?.. Ну не хочешь пить — не надо, я на всякий случай спросил.
О, женщины! Вам имя — непредсказуемость. Вроде все выяснили, обо всем договорились, а нет, опять разворот в обратную сторону…
Он взял курс на офис убиенного Якубовского и причалил возле него буквально через тридцать минут, благо Юрьевск — не Нью-Йорк.
В кабинете генерального директора практически ничего не изменилось: вот только в начальственном кресле восседал теперь Константин Эдуардович Никитский по прозвищу Кощей. Старые предметы теперь служили новому хозяину: и прибор из яшмы, и многострадальный диван. Принцип новой метлы, разумеется, никто не отменял, но ломать старое надо постепенно. Новый генеральный поспешных решений принимать не стал. Даже главбухша, первые три дня не просыхавшая от валерьянки, понемногу успокоилась и вернулась к своим обязанностям.
— У вас курить можно? — для начала поинтересовался некурящий Копейкин, усаживаясь в предложенное новым хозяином кресло.
— Конечно!
— А пить?..
Шутка не прокатила. Константин Эдуардович достал из офисного шкафа, выполнявшего функцию бара, початую бутылку виски «Гленфиддик», соответствующую рюмку и хрустальную пепельницу. Поставил перед гостем.
— Слушаю вас.
— Да мне пока особо сказать нечего, я ж тут не работаю. Это я хотел бы вас послушать…
— И что конкретно вас интересует?
— Как что? Кто застрелил вашего компаньона. И кто заказал.
— Честно говоря — понятия не имею.
— Ладно, даю подсказку. С кем конфликтовал покойный? Уверен, недругов у него хватало.
— Да не то слово, — охотно подтвердил Кощеюшка, — Андрей, чего уж там таить, — человек жесткий, со своеобразной манерой общения и ведения дел. Случались и конфликты, и судебные иски. Впрочем, вы наверняка изучили его биографию… Я тоже не всегда разделял его методы. Но он — партнер, приходилось смиряться.
— И как долго вы смирялись?
— Вы, конечно, можете меня подозревать, — спокойно пояснил Никитский, — но… Понимаете, формально у нас равные доли и равные права, но фактически здесь все держалось на Андрее. Точнее, на его связях и на его авторитете в мире бизнеса. Договора, кредиты, заказы… Я чисто технический партнер, а он — креативщик. Мозг. И теперь, в связи с его гибелью, у нас очень туманные перспективы. Словом, мне совершенно не выгодна его смерть.
— А кому достанутся его активы?
— Формально — наследникам. Сыну, жене, матери… Если они потребуют — я передам. Захотят оставить в деле — будут получать дивиденды.
— Кстати, о жене, — Кирилл кивнул на фотографию Виолы на краю стола, — по нашим данным, семья не была образцово-показательной.
Константин Эдуардович сразу согласился, не став выдавать черное за белое, а голубое за розовое.
— Вы правы. Если откровенно — брак странный. Это не только мое мнение. Да, симпатичная девочка, да — песни неплохо пела. Но таких — в каждом ресторане… Понятно, почему она уцепилась за него, Но почему Андрей связался с ней? Загадка.
— Любовь, например? Говорят, ревновал до крови.
— Может, и любовь. Ревность, по крайней мере, действительно имела место.
— Беспочвенная или действительно Виола не без греха?
— Никогда бы не подумал, что мне выпадет роль старушки, дежурящей на лавочке возле подъезда, — поморщился Кощеюшка, — вы ж понимаете, я за ней не следил… Не мое это. Но вот Маша, наш секретарь, обмолвилась как-то, что видела ее однажды с довольно эффектным мужчиной. Месяца три назад или около того. Хотя, возможно, это была чисто деловая встреча. Виола — певица, мало ли какие проблемы у нее в профессии…
— Она знает этого мужчину? — перебил Кирилл Павлович.
— Нет, но предполагает, что он милиционер. То есть — простите великодушно! — полицейский.
— Почему?
Никитский слегка наклонился в сторону собеседника и, понизив голос, полушутя-полусерьезно пояснил:
— Потому что он сидел за рулем полицейской машины… А что вы не пьете? Это очень хорошее виски. Первое виски, которое начали продавать за пределы Шотландии с маркировкой «односолодовое». Аж в 60-годы XX века.