Исс и Старая Земля
Шрифт:
– Мне нечего продавать, а украсть что-нибудь не хватит решимости, – рассмеялась Уэйнесс.
– Хорошо, – спокойно улыбнулась горничная. – Я проведу вас к нашему чудовищу и, надеюсь, все сойдет гладко. Только держитесь попрямее и обязательно оцените собак. Так как ваше имя, повторите еще раз, пожалуйста?
– Уэйнесс Тамм.
– Ах, да, простите. В одиннадцать графиня обычно гуляет.
Уэйнесс последовала за горничной через террасу к лугу и там увидела графиню, сидевшую за белым столом в тени сине-зеленого зонтика и напоминавшую своим одиночеством
Сама по себе графиня Оттилия была высока, худа, с длинным острым лицом, запавшими щеками, крючковатым носом с крупными ноздрями и вытянутой челюстью. Ее седые волосы, завязанные узлом, падали сзади на жилистую шею. Картину дополняло тафтяное синее платье до лодыжек и розовая кофта.
При виде горничной и Уэйнесс графиня неожиданно закричала:
– Ах, Софи, Софи, скорее сюда!
Горничная никак не отреагировала, и графине пришлось молча наблюдать приближение двух особ.
– Это Уэйнесс Тамм, ваша милость. Она утверждает, что ей назначено к одиннадцати, – тусклым голосом объявила Софи.
Но графиня не обратила на это замечание никакого внимания.
– Где вы были, милочка? Я звала вас, звала, и все без толку!
– Я отпирала двери.
– Ах, неужели? И сколько же времени? А где же Ленк, который должен этим заниматься?
– У него болит спина, и мадам Ленк накладывает ему пластырь.
– Вечно он занеможет в самые неподходящие моменты! А я, значит, должна сидеть тут одна, как птичка на заборе.
– Прошу прощения, ваша милость.
– Чаю, пожалуйста, теплого и некрепкого! Вы поняли?
Лицо Софи стало еще более тусклым.
– Вы же знаете, ваша милость, что я не завариваю чай, я только приношу его!
– Так возьмите чайник и ополосните его кипятком немедленно!
– Немедленно невозможно, – усмехнулась Софи. – Вам придется подождать, как приходится ждать и всем прочим людям, пока вскипит вода.
Лицо графини исказила злоба, старушка несколько раз ударила палкой по земле, но горничная оставалась невозмутимой. Она спокойно взяла со стола поднос с чашкой и чайником и, проделывая это, случайно наступила на хвост одной из лежавших у ног хозяйки собачонок, которая тут же отчаянно завизжала. Софи тоже вскрикнула, дернулась и выронила поднос; чашка и чайник покатились по траве, несколько капель чая попали на руку графине, из-за чего та немедленно стала посылать проклятья на головы всех подряд.
– Вы меня ошпарили! – Она бросила в горничную трость, но та ловко увернулась, и трость пролетела мимо.
– Вы же говорили, что чай холодный! – обиженно поджала губы Софи, на что графиня выпрямилась во весь свой, как оказалось, немаленький рост.
– Ах, ты тварь, придавила беднягу Микки, а теперь невинность из себя строишь! Чудовище! Монстр! Подойди ко мне сейчас же!
– Чтобы вы меня ударили? Да никогда!
Графиня наклонилась и дотянулась до трости, но Софи уже отбежала подальше и затем, находясь уже на
– Вот что я о тебе думаю, старое тупое чучело!
– В таком случае, вы уволены! Вон из моего дома немедля! – взбеленилась графиня, на что Софи отошла еще на пару шагов и, неожиданно развернувшись, задрала юбки и показала хозяйке обтянутые шелком ягодицы, после чего важно удалилась.
Уэйнесс стояла в стороне, совершенно потрясенная, смущенная и не знающая, что делать. После ухода горничной, она все-таки осторожно приблизилась, подняла поднос, поставила на место чашку и чайник и вернула все это на столик. Графиня невозмутимо смотрела на ее действия.
– Спасибо, ступайте, вы мне больше не нужны.
– Как хотите, но вы сами назначили мне встречу именно в это время.
– Хм. – Графиня откинулась в кресле. – Значит вы, как и все остальные, хотите чего-нибудь от меня получить.
Уэйнесс видела, что начинать с просьбы решительно неразумно.
– Как жаль, что вы так взволнованы, может быть, я приду в другой раз, когда вы отдохнете?
– Отдохну? Я не тот человек, который нуждается в отдыхе! Отдых нужен малютке Микки с прищемленным хвостиком. Микки, милый, как ты?
Уэйнесс внимательно посмотрела под кресло.
– По-моему, он чувствует себя уже вполне хорошо.
– В таком случае я могу успокоиться, – графиня холодно осмотрела Уэйнесс с головы до ног своими глубоко запавшими, как у черепахи, глазами. – Ну, уж если вы все равно здесь, то сообщите, что вам нужно. Кажется, барон Штам говорил что-то о ботанике?
– Совершенно верно. Граф Рауль был известным ботаником, и многие его открытия до сих пор еще не изучены и не описаны как следует. С вашего разрешения, я хотела бы просмотреть его бумаги, не причинив вам никакого неудобства.
Графиня Оттилия сложила губы в жесткую нитку.
– Ботаника – это еще одно расточительное увлечение графа. О, он знал тысячи способов, как пустить деньги на ветер! Кажется, у вас это называется – филантроп, но я скажу точнее и проще – дурак!
– О, что вы! – снова в ужасе запротестовала Уэйнесс, но графиня опять стукнула тростью.
– Это мое личное мнение. Вы с ним не согласны?
– Конечно, нет! Но…
– Вот поэтому-то нас никогда и не оставляли в покое всякие крючкотворы и нытики! Всякий день приходилось видеть их длинные зубы и гнусные усмешки! А хуже всего были те, что из Общества натуралистов!
– Из Общества натуралистов?
– Вот именно! Меня трясет прямо-таки от одного этого названия! Все они были нищими, ворами, попрошайками, хищниками! Никогда ничего не стеснялись, не боялись, выпрашивали тут и там, что только можно. Да поверите ли, однажды они возымели желание построить для своего удобства роскошный дворец прямо в наших угодьях!
– Чудовищно! – согласилось Уэйнесс, ощущая себя предателем и ренегатом. – Непостижимо!
– Но я поставила их на место, могу вам сообщить! Они не получили ничегошеньки!