Исследования в консервации культурного наследия. Выпуск 2
Шрифт:
Нами также было рассмотрено влияние этих эфирных масел на вегетативный мицелий микромицетов. Стоит отметить, что в некоторых случаях их применение приводило к полному прекращению роста всех изученных микромицетов.
На рис. 4 показано влияние исследованных эфирных масел на скорость роста микромицетов Alternaria alternata.
Таким образом, отобранные эфирные масла Туи западной, Гвоздики и Чайного дерева, обладающие фунгицидной активностью, наиболее перспективны для дальнейшего изучения и использования. Результаты исследований могут быть применены в практической деятельности санитарно-эпидемиологических служб и при реставрационных работах.
Рис. 4. Изменение скорости роста колоний Alternaria alternata под воздействием эфирных масел.
На основании полученных данных можно оценить состояние воздушной среды и безопасность дальнейшего использования музейных помещений. Исследования микромицетов могут служить индикаторами степени безопасности.
Е.А.Колмакова
Музейный климат: старые и новые проблемы консервации культурного наследия
Музейная климатология решает проблему превентивной консервации экспонатов, чтобы утраты и необходимость в реставрации хранимых шедевров были сведены до минимума. Подлинность материального объекта несущего в себе культурный смысл, – залог нашего адекватного восприятия прошлого. Значит, задача замедления разрушения материальной основы хранимых предметов одна из основных в музейной деятельности.
Основы отечественной консервации стали складываться еще в конце XIX – начале ХХ в.
В Русском музее Императора Александра III первые два термометра и два гигрометра были куплены в 1901 г., и старший галерейный служитель вел по ним записи под наблюдением хранителей художественного отдела П.А.Брюллова и К. В. Лемоха.
В нашем архиве сохранилась ссылка на журнал «Измерение температуры в залах» (нач. 17.02.1912 – оконч. 11.11.1919), где техник А. К.Ниселовский вел записи температуры воды на котлах и при выходе из камер системы воздушного отопления, а также температуры и влажности воздуха при выходе из каналов в залы и в самих залах. В апреле 1916 г. в художественном отделе Русского музея Императора Александра III состоялось совещание «под председательством Председателя хозяйственного комитета Русского музея Н.П.Шеффера по вопросу о мерах по урегулированию степени и колебаний влажности в помещениях художественного отдела в разное время года. Смета на 3000 рублей техника А.К.Ниселовского об устройстве вытяжной вентиляции для летнего времени года принципиально согласована с Его Императорским Высочеством Великим Князем Георгием Михайловичем. Архитектор Высочайшего двора, архитектор музея В.А. Покровский для этой работы предложил вызвать представителя фирмы „Корсак“, которая производила в музее работы по переустройству отопления в музее с подачей нагретого воздуха» [1].
С марта 1939 по октябрь 1940 г. М. В.Фармаковский проводит наблюдения за физическим состоянием воздуха в Главном здании музея и издает по ним книжку «Воздушный режим в музеях» [2], где обосновывает необходимость перехода от воздушной системы отопления к водяной. Пожалуй, это была первая отечественная книга по музейной климатологии. М. В. Фармаковский был главным хранителем музея с июня 1941 по 1946 г., и даже в трагические годы блокады он не только физически спасал коллекцию музея, но и создал замечательные книги «Консервация и реставрация музейных коллекций» [3] и «Акварель, ее техника, реставрация и консервация» [4] [3] .
3
На основе курса лекций, которые М. В. Фармаковский читал в 1923–1939 гг. в Университете, во Всероссийской Академии художеств, Институте археологических технологий, Российской Академии истории материальной культуры (РАИМК/ГАИМК) и др. [5].
В 50-е гг. музей полностью перешел на водяное отопление. В те годы главным хранителем музея был Ю. Н. Дмитриев [4] . После его исследований о вреде нерегулируемого проветривания в зданиях были заложены воздушные каналы.
В 60-е гг. Т. В.Черкесовой были осуществлены переводы некоторых зарубежных работ по музейной консервации. Эти работы послужили толчком к самостоятельным исследованиям в области влияния света на бумагу и защиты картин путем их конвертования. Результаты изысканий, проведенных Черкесовой совместно с Е.К.Кроллау, публиковались в трудах ВЦНИЛКР. О ценности исследований говорит то, что на них до сих пор можно видеть множество ссылок. К этому времени стало понятно, что для решения важных и сложных вопросов консервации нужны серьезные научные изыскания, которые в рамках музеев не могли осуществляться. Вот почему нельзя было не приветствовать деятельность ВЦНИЛКР (впоследствии – ГосНИИР), исследования которого проводились совместно с известными учеными и институтами различных областей знаний при информационной поддержке Российской Государственной библиотеки.
4
Свою работу Главного хранителя музея начал с разработки инструкции «О температурно-влажностном режиме в залах и кладовых живописи ГРМ».
Сегодня оптимальный микроклиматический режим хранения произведений искусства остается предметом исследований с целью уточнения наибольших рисков в сохранности экспонатов. К сожалению, не доработаны и не утверждены государственные стандарты по консервации музейных коллекций. И трудности здесь не в последнюю очередь связаны с необходимостью охвата огромного количества видов материалов и их комбинаций, а также поисков компромиссов для комплексного хранения.
Музейная климатология в первую очередь отвечает за оптимизацию таких факторов окружающей среды, как температура, относительная влажность, освещенность и воздушные потоки.
К самым разрушительным факторам относят свет, т. к. это прямое воздействие лучистой энергии на материальную структуру, энергии сложной корпускулярно-волновой природы. Видимый свет может вызывать многие химические реакции в материалах, при этом свет больших энергий (длины волн от 400 до 500 нм) может приводить и к фотохимическим реакциям. УФ-излучение (400-10 нм, частота 7 1014–3 1016 Гц) признано недопустимым при длительном хранении материалов, ведь при этом фотохимические реакции становятся более значительными, а в атомах и молекулах вещества могут происходить высокоэнергетические электронные переходы в валентной оболочке, что может приводить к серьезным разрушениям материальной структуры.
Поэтому самые строгие нормы относятся к освещенности экспонатов, а их соблюдение считается первоочередным. И хотя природа воздействия светового излучения во многом и многим хранителям уже понятна, продолжаются споры о нормах так называемого «накопления света» или фотоэкспонирования. Надо сказать, что в действующих отечественных инструкциях о них даже речи не идет, и для многих хранителей эта норма до сих пор новость.
Европейские музеи долго ориентировались на исследования и нормы, рекомендованные Гарри Томсоном [6]. При этом он подчеркивал, что удвоенное экспонирование не гарантирует двойной объем выцветания и что скорость выцветания обычно уменьшается со временем, по мере убывания материала, способного выцветать. И когда этого материала не станет, скорость выцветания будет равна нулю.
Уровень освещенности в 200/50 люкс сейчас рекомендован Осветительным инженерным обществом Великобритании, Французским национальным комитетом ICOM, ICCROM, Министерством культуры РФ и Канадским Институтом консервации. В Стандарте по освещению музеев и художественных галерей IESNA (Североамериканское общество технических специалистов по освещению) [7], на который неукоснительно ориентируются все американские консерваторы, четко определены суммарные пределы воздействия света при экспонировании (табл. 1).