Истина прямо здесь
Шрифт:
– Да? Ну и что? Я тоже с ним время от времени говорю. Он умеет...
– Я говорила с ним о тебе, - уточнила Настя, - и о твоей учебе, - и так как Блэк упорно молчал, она продолжила соло, - Я говорила, что ты не просто талантлив. Ты изобрел новое направление в искусстве: "Стрит-балет".
– Ну, не такое уж новое, - хмыкнул Блэк. Похвала Насти была ему приятна.
– "Фауст" - уникален, - гнула свое Настя, - а вы с Мазур - звездная пара. Мы все можем подняться на этом. Очень высоко. Так высоко, как юристы с портфелями не летают. Я уверена, если бы твой отец видел то, что видела сейчас я...
– Мой отец, может быть, видит и меньше, но знает больше, - очень спокойно возразил Блэк,- и он никогда не требует лишнего. Если ему понадобился надежный специалист, чтобы прикрывать спину, он у него будет. Это даже не вопрос долга.
– Это вопрос чувства, - хмыкнула Настя.
Блэк протянул ей руку.
– Посчитай пульс.
Настя поймала его запястье и некоторое время сосредоточенно считала.
– Ровно, - удивленно протянула она, - твое сердце бьется спокойно.
– Вот тебе и ответ.
Блэк взглянул на часы, на тихую и внимательную Елену.
– Пойдем?
– Она кивнула и с готовностью встала.
Глаза Насти немедленно превратились в две десертные тарелочки.
– Денни-и-с!
Он вложил в руку Елены ключи от машины.
– Подожди меня. Я быстро. Только не исчезай, ладно? Будет еще интереснее, я обещаю.
– Я не исчезну, - пообещала и Елена.
Блэк обернулся к Насте, готовый к лавине упреков.
– Пообещай, что ничего не будет, - потребовала Настя. Блэк понял ее мгновенно и правильно. Открыл рот и...
– Извини, Настя. Я пока еще сам ничего не знаю.
– Мальчик, не умеющий врать, - скривилась она, - ты же сам меня две недели назад с пеной у рта убеждал, что она - ребенок.
– Я ошибся.
– Смотри не ошибись еще раз, - предостерегла Настя, - речь не о Мазур, а о тебе. Она - несовершеннолетняя. Тебя посадят года на три. А когда выйдешь, ты уже не сможешь танцевать. И быть юристом не сможешь. Ты вообще ничего не сможешь, тебя сломают, понятно. Я знаю, ты сильный парень, но там и не таких ломают.
– Я все понял, Настя, - сказал он, - спасибо. Извини, меня ждут.
Ночь прохлады не принесла. Блэк опустил оба стекла в своем стареньком, но вполне приличном "Фольксвагене", который "донашивал" после старшего брата. Фары светили дальним светом, образовав две светящиеся дорожки на спокойной поверхности небольшого озера с красиво изрезанными берегами. Со всех сторон темнел лес. Шоссе, оставшееся за чередой холмов, поросших елями, почти не ощущалось. Никого не было.
– Это что?
– спросила Елена.
– Озеро Светлое, - обстоятельно пояснил Блэк, словно Алена Мазур, прожившая в этом городе всю свою жизнь, могла не знать об излюбленном место отдыха горожан, - семь километров от цивилизации. Здесь есть пляж. Вода, правда, холодноватая, тут много подводных ключей. Но если хочешь - можно искупаться. Если ногу сведет, я буду рядом. Я хорошо плаваю.
– Наверное, хочу. Я хочу всего. Но я не знаю, как плавать...
– Это еще проще, чем танцевать, - заверил Блэк, - у тебя получится.
Секунду поразмыслив, Блэк решил не тратить времени на выяснение вопроса, есть ли у нее с собой купальник и вообще, знакома ли она с этим предметом гардероба. Просто повернулся к Елене спиной, подавая хороший пример, разделся донага и прыгнул в темную воду, разбив золотые дорожки.
После жары озерная вода обдала жестким холодом. На мгновение показалось - сердце остановится. А потом по всему телу разлилось ни с чем несравнимое блаженство, сладостное чувство господства над собственной природой. Сдавленное "Ах!" за спиной подсказало, что Елена последовала за ним. Через минуту она оказалась рядом. Мокрые волосы висели сосульками, вода обнимала совершенные плечи и блестела на лице. Глаза горели восторгом.
– Это здорово!
– объявила она.
– Еще бы, - Блэк покровительственно улыбнулся, - давай на глубину. Если что - я тебя подстрахую.
Не слишком мудреную науку плавать "по-лягушачьи" Елена освоила минуты за три. Училась она поразительно быстро. Всему. Блэк очень скоро понял, что нет необходимости поддерживать девушку в воде. Если не считать необходимостью собственное удовольствие от этого процесса. Но собственные удовольствия Блэк давно научился отличать от насущных потребностей. С некоторым сожалением он отплыл метров на пять, позволяя ей в полной мере ощутить удовольствие от покорения одной из четырех стихий.
Блэк наплавался вволю: до "синей кожи", до озноба и стука зубов, и скомандовал выход на берег. Сгоняя с себя воду ладонями и облачаясь в джинсы, он честно не оборачивался. Еще в воде дал себе слово, что поступит так, только если она позовет. И она позвала.
– Блэк! Это еще лучше, чем плавать!
– ее голос звенел, разносясь далеко над холодной водой и отражаясь от огромных деревьев.
Он обернулся.
Елена... шла к нему по воде. Прямо по дорожке от желтых автомобильных фар.
Но это он, пожалуй, выдержал бы. Видел же он "духов", парящих в сантиметре от пола, и ничего, жив остался и крыша не съехала. Куда сильнее "хождения по водам" его потрясла красота девушки, которую он впервые видел такой, не прикрытой даже весьма условным танцевальным трико.
– Блэк, это так здорово! Давай и ты!
Он хотел ответить, но понял, что голос, похоже, взял отпуск. Что называется, утратил дар речи. Блэк прокашлялся и попробовал еще раз. На этот раз получилось.
– Я этого не умею, Елена.